Тайна смерти Казарского... Опции

[FARAON]

Памятник А.И. Казарскому, памятник бригу «Меркурий»





Это первый памятник Севастополя. Он был установлен в 1839 году (заложен в 1834 году к 5-летию подвига). Удивительно, но первый севастопольский монумент посвящен не императору или адмиралу, а капитан-лейтенанту!
Памятник является главной достопримечательностью Матросского бульвара, увековечивающий беспримерный подвиг моряков брига «Меркурий» и его капитана — капитан-лейтенанта Александра Ивановича Казарского, которые в мае 1829 года приняли неравный бой с двумя линейными турецкими кораблями в русско-турецкой войне 1828-1829 гг., и вышли победителями.

Казарский А.И. в 1811 г. окончил Николаевское штурманское училище и поступил волонтером на Черноморский флот.

Памятник выполнен по проекту архитектора А.П. Брюллова (брат знаменитого живописца) и исполнен в классическом стиле. Строительные работы выполнены мастером О.Г. Нюманом. Общая высота памятника — 5,5 метров.
Памятник представляет собой усеченную пирамиду из белого крымбальского известняка, на которой установлен античный боевой корабль — трирема, отлитая из чугуна. В небольших нишах установлены изображения А.И. Казарского и античных богов: Ники (богиня победы), Нептуна, Меркурия. На постаменте — военные атрибуты, символизирующие славу и доблесть, и два маскарона.
Как утверждает один из документов, хранящихся в Центральном Государственном архиве в Москве, лаконичную надпись "Казарскому. Потомству в пример" повелел начертать император Николай I.


За этот бой бриг "Меркурий" был награжден Георгиевским кормовым флагом и вымпелом. На фоне Андреевского креста Георгий Победоносец поражал копьем змея. Этим же указом повелевалось всегда иметь в составе Черноморского флота корабль с гордым именем "Меркурий".
Некоторое время после сражения Александр Иванович командовал "Меркурием", затем принял под начало новейший фрегат. В сентябре того же 1829 года участвовал в бомбардировке турецкой крепости Варна, был награжден золотой шпагой с надписью "За храбрость". В 1830 году Казарский посетил Англию, где был принят с большими почестями. После возвращения оттуда Николай I назначил капитана 1 ранга Казарского своим флигель-адъютантом.
Весной 1833 года Александр Иванович прибывает на Черное море для оказания помощи в подготовке экспедиции эскадры адмирала М. П. Лазарева к походу на Босфор. Не ограничиваясь своими прямыми обязанностями, по просьбе Лазарева он возглавляет погрузку на корабли эскадры десантных войск. В донесении в Петербург Казарский писал: "При перевозе с берега войск и тяжестей не произошло ни малейшей потери, хотя корабли стояли в открытом море верстах в 3,5 от берега, и не употреблено других гребных судов, кроме принадлежащих Черноморской эскадре".
Вскоре Казарский переезжает в Николаев, где 16 июля 1833 года внезапно умирает. Было Александру Ивановичу тогда неполных 35 лет. В скоропостижной смерти Казарского до сегодняшнего дня много неясного. Есть основания предполагать, что геройский командир "Меркурия" стал жертвой заговора проворовавшихся чиновников, которых он прибыл ревизовать...
Вот одно из описаний тех трагических событий:
Цитата
...В первых числах июля 1833 года Александр Иванович Казарский на пути в Николаев остановился отдохнуть у супругов Фаренниковых, проживавших в небольшом имении в двадцати пяти верстах от города. Елизавета Фаренникова в своих записках отмечает подавленное состояние Казарского, его необычайную задумчивость и нервозность. Приводит его слова: «Не по душе мне эта поездка, предчувствие у меня недоброе». И еще одна важная фраза, сказанная им: «Сегодня я уезжаю, я вас прошу приехать ко мне в Николаев в четверг, вы мне там много поможете добрым дружеским советом, а в случае, не дай Бог, чего я хочу вам передать многое.
Итак, в четверг в Николаеве должно было произойти что-то очень важное и опасное. Видимо, А. И. Казарский нуждался в помощи надежных и преданных друзей, потому и хотел встретиться в этот день с супругами Фаренниковыми. Более того, он уже располагал определенной информацией и боялся, что она может исчезнуть после его гибели. Александр Иванович ошибся в своих подсчетах всего лишь на один день, но эта роковая ошибка стоила ему жизни!
Спустя несколько дней после прощания Казарского с супругами Фаренниковыми к ним в четверг (!) под утро прискакал верховой с известием, что Александр Иванович умирает. Прибыв, загнав лошадей, в Николаев, Фаренниковы нашли Казарского уже в агонии. Умирая, он успел лишь прошептать им всего одну фразу: «Мерзавцы меня отравили!»
Через полчаса в страшных муках он скончался. Уже к вечеру, как отмечает Фаренникова, «голова, лицо распухли до невозможности, почернели как уголь; руки распухли, почернели аксельбанты, эполеты, все почернело... когда стали класть в гроб, все волосы упали на подушку». Налицо были все признаки отравления ртутью!
О загадочной смерти Казарского ходило тогда по Николаеву много толков. Супруги Фаренниковы попытались восстановить события последних дней жизни Казарского. Они установили, что, прибыв в Николаев, Александр Иванович, за неимением гостиницы, снял комнату у некой немки. У нее и столовался, причем обедая, как правило, просил ее саму вначале испробовать приготовленную пищу. «Делая по приезде визиты кому следует, - пишет Фаренникова, - Казарский нигде ничего не ел и не пил, но в одном генеральском доме дочь хозяина поднесла ему чашку кофе...» Посчитав, видимо, неудобным отказать молодой девушке (а на этом и строился весь расчет), Казарский выпил кофе. Спустя несколько минут он почувствовал себя очень плохо. Сразу же поняв, в чем дело, он поспешил домой и вызвал врача, у которого попросил противоядия. Мучимый страшными болями, кричал: «Доктор, спасайте, я отравлен!» Однако врач, скорее всего, тоже вовлеченный в заговор, никакого противоядия не дал, а посадил Казарского в горячую ванну. Из ванны его вынули уже полумертвого. Остальное известно...»
Смерть Казарского вызвала шок. «За гробом народу шло много, в том числе вдовы, сироты, которым он так много помогал, - пишет очевидец. - Все они, рыдая, кричали вслух: «Убили, погубили нашего благодетеля, отравили нашего отца».