Сорри, я о нашем )))

Может это отец и сын? Всё-таки фамилия в Российской Империи редкая.

«Район на район»…

Вечерний Николаев http://www.vn.mk.ua/stories.php?id=33015
(из цикла «Дети холодной войны»)
Бей своих, чтоб чужие боялись…
(народная пословица)
«Акробат» возвращался с Темвода домой поздно вечером. Он только что проводил девушку после свидания и уже проходил мимо последнего барака, как вдруг из-за угла кто-то полоснул его бритвой по лицу и убежал. Удар пришелся по касательной. Были рассечены бровь и щека. Сразу хлынула кровь. Он сорвал с шеи шарф и, замотавшись в него, через старый Ингульский мост побрёл в город, домой, на свой родной «Сталинец».
Такого рода инциденты в Николаеве, как правило, заканчивались «разборками» «район на район». Но в данном случае «кидать предъяву» было некому. Нападавший трусливо сбежал.
В Николаеве стычки «район на район» раньше были своеобразным народным обычаем. Чуть ли не видом спорта. Повелось это издавна. Еще во времена царизма один немецкий путешественник, проезжая через наш город, оставил в своём путевом дневнике запись примерно такого содержания: «В Николаеве есть район – Слободка. Его особенностью является то, что здесь всегда кого-то бьют»…
Конечно, не только слобожане любили помахать кулаками. В Николаеве дрались все и везде! Драки можно было условно разделить на «стукалку» – поединок «один на один», «поножовщину» – групповая драка на танцах в клубе или ресторане с применением холодного оружия, и «высшую форму» – массовую драку «район на район».
Поводом для «стукалки» могла послужить уязвлённая мальчишеская гордость, неосторожное слово, а то и просто вызывающий взгляд. С агрессивностью и её оборотной стороной – сексуальностью у николаевских пацанов всегда было всё в порядке... Перед тем, как пустить в ход кулаки, соперники нередко прибегали к высмеиванию противника или угрозам. Вот наиболее расхожие из них: «Как дам, так и выскочит мадам!», «Как дам – всю жизнь на аптеку работать будешь!», «Да я с тебя семь шкур спущу и голым в Африку пущу!», «Я тебя три раза подброшу – два раза поймаю!», «Та я тебе гланды через ж**у вырву!».
Эта своеобразная словесная дуэль перед дракой чем-то напоминала ночные поединки дерущихся за сферы влияния котов, которые перед схваткой долго воют, пытаются «задавить базаром» противника, чтобы запугать его и вывести из равновесия. После чего следует короткая схватка.
«Стукалка» проводилась по строгим правилам: в присутствии свидетелей, без оружия, на кулаках. При этом придерживались принципа: «Двое в драку, третий – в с**у»! Дрались только один на один. Еще одним обязательным принципом было: «лежачего не бьют». В те времена у нас еще не были известны приёмы восточных единоборств с их прагматичным добиванием поверженного противника. Ведь важен был не только результат поединка, но и честь, чтобы потом не сказали, что ты выиграл нечестно. В случае нарушения правил немедленно вмешивались свидетели поединка – «подстава», растаскивая дерущихся, или убирая из круга «третьего лишнего». Так было долго. Примерно до начала 70-х. Однако со временем «культура поединка» постепенно деградировала и к 80-м выродилась в «дуэль по-николаевски» – десять на одного. Как спел когда-то Высоцкий:
«Но тот, кто раньше с нею был,
Меня, как видно, не забыл,
И как-то в осень, и как-то в осень –
Иду с дружком, гляжу – стоят.
Они стояли молча в ряд,
Они стояли молча в ряд,
Их было восемь…».
Поножовщины и групповые драки, чаще всего, возникали на танцах. Поводы были разные: кто-то кого-то толкнул и не извинился, кто-то вёл себя слишком шумно и его попытались урезонить, кто-то слишком настойчиво приглашал девушку танцевать... Часто дрались по «корпоративной» принадлежности: военные против гражданских, местные против пришлых.
АПОКРИФИЧЕСКАЯ КАРТА ГОРОДА N
По рассказам стариков, традиция массовых драк «район на район» тянется в истории города с самых послевоенных лет, если не раньше (частично я уже писал об этом в статье «Шпана послевоенная»).
Официально в Николаеве всего 4 района: Центральный, Заводский, Ингульский и Корабельный. Но народная молва и блатная фантазия расцветили официальную карту города такими названиями, которые не встретишь ни в каком официальном документе. Эта не благословленная официальными властями города – «апокрифическая» карта куда более подробна. И названия в ней самые смачные.
В 50-е годы наиболее многочисленным, сплоченным и организованным районом была Слободка. Здесь жили, в основном, парни из рабочих семей. Они могли выставить большое количество бойцов, «боговали» почти по всему городу, имели блатные манеры и общий фасон одежды: светлые рубашки под пиджак, рукава рубашек с «напуском» на манжет, «прохаря» – сапоги с отворотами. В сапоги заправлены брюки. В холодное время – «фуфайка» – стёганка на вате. В кармане – неизменная «финка». На голове – надвинутая на глаза кепка-«шестиклинка».
Иногда, когда нужно было отомстить парням из других районов, слобожане совершали «карательные экспедиции» на территорию противника. Например, выдвинувшись на Пески (ударение в этом слове все николаевские делают на букву «е»), они отлавливали местных пацанов и заставляли их «плавать» брассом на песке.
А «поплавать» там было где. Старожилы помнят, что Пески потому так и называются, что это была натуральная песчаная пустыня в пределах города, с барханами и верблюжьей колючкой.
В 60-х начал греметь «Красный дом» с его опасными лидерами братьями Гольцевыми (оба парня были детьми генерала). Потом пошел «подниматься», и к началу 70-х стал одним из самых известных блатных районов «Сталинец». Этот район был назван в честь основного места сбора тамошней молодежи – кинотеатра «Сталинец» (позже – «Экран»), располагавшегося на ул. Малой Морской между ул. Розы Люксембург и Свердлова (Никольская и Спасская). Район простирался от Адмиральской до проспекта и от Советской до Садовой. «На районе» было немало ранее судимых и отмотавших долгие сроки в лагерях дядек с громкими «кликухами», на которых равнялась местная молодёжь. «Сталинец» вместе с «Красным домом» и «Молочным двором» считались «центровыми» районами и являлись своеобразной «аристократией блатного мира».
Весьма многочисленным и опасным районом была «Абиссиния». Ни Лесков, ни, тем более, Намыва в современном понимании этого слова тогда еще не было и в помине. Были СИХ и НИХ («Старые инвалидные хутора» и «Новые инвалидные хутора»).
В целом, надо понимать, что такое «Абиссиния» и почему её так называли. Это район незаконного самозастроя между старым железнодорожным вокзалом и «Фалеевкой» (старым парком на берегу Буга в конце Лесков). Четкой планировки улиц здесь не было. Строили, как Бог на душу положит.
Помню, как меня мальчишкой родители водили купаться в Лески по улице Белой через «Абиссинию». Мы отправлялись в путь «по холодку», когда еще только-только всходило беспощадное николаевское солнце. Шли, лавируя между товарными вагонами, через железнодорожные пути от 9-й Поперечной и попадали на «Абиссинию».
Немощеные песчаные улицы. Низенькие побеленные хаты (часто – землянки). За невысокими заборами – вишни, абрикосы, яблоки, груши, виноград.
Вот за одним из заборчиков идет строительство очередной «халупы». Мужики на подворье месят ногами глину для «лампача» (в архитектуре этот древнейший строительный материал называется «саман») – глина, перемешанная с рубленой соломой. Рядом лежат-подсыхают на солнышке уже готовые кирпичи из лампача.
Возвращаемся вечером домой (купаться уходили на целый день), снова идем через «Абиссинию» мимо того же заборчика – стены хаты уже готовы. Потом её крыли толем (а то и камышом). И получалось нормальное «абиссинское» жилище.
Внешний вид этого микрорайона отчетливо напоминал картинки из учебников и книг про далёкую Африку и живущие в ней племена. Соответственно, и название району горожане дали – «Абиссиния» (так до Второй мировой войны называлась африканская страна Эфиопия).
«Абиссинцы» были нахальные и дерзкие ребята с окраины. Весьма многочисленные и очень разношерстные. Помню, как однажды, «заскубавшись» с «лагерчанами», они пытались штурмовать пионерский лагерь «Маяк» в Лесках. Подвалили толпой к забору лагеря, громко матерились, выкрикивали угрозы, показывали непристойные жесты, швыряли через забор детского лагеря палки и камни. Их было много. Вожатым едва удалось выдержать штурм и не дать в обиду детей.
По мере развития жилищного строительства «Абиссиния» постепенно исчезала с карты города, уступая место новым жилым микрорайонам, в конце концов объединившим все прежние территории под один «бренд» – Лески.
Следует заметить: поскольку наш рассказ охватывает период протяженностью более 3-х десятилетий (с середины 50-х до середины 80-х), то границы районов и имена персонажей на них весьма условны, т.к. существовали они в разные отрезки времени. А город тогда развивался и менялся стремительно.
Далеко не все районы могли похвастать такой многочисленностью, как «Слободка» или «Абиссиния». К примеру, в 70-е годы «Темвод» и «Соляные» были еще совсем небольшими районами («Северного» тогда вообще не было), и собрать на «разборку» приличную команду они не могли. А разбираться им приходилось нередко. В основном – с Терновкой – с «болгарами», как говорили тогда. «Разборки» часто возникали после танцев в парке Победы, куда на нейтральную территорию сходились и те и эти.
Солянским и темводовцам, ввиду их малочисленности, приходилось идти на «дипломатические» ухищрения – заключать военные союзы с другими районами города. Так, в тени акаций на зелёной травке парка Победы, под хорошую закуску и пару бутылок «Биомицина» («Біле міцне») однажды был заключен «договор о дружбе и взаимной помощи» между «Соляными» и «Сталинцем».
Известными «блатными» районами были также «Водопой», «Белый дом», «Дачи», «Желдор», «Сухой фонтан», «Ракетка», «Осляча горка». Позднее, по мере застройки – «Старый Юг», «Новый Юг», а в Октябрьском – «Париж», «Завод» и «Берег». В целом, всех не вспомнишь. И пусть меня простят читатели, районы которых я не назвал…
Территориальные молодежные объединения 50-х – 70-х не стоит однозначно воспринимать как бандитские шайки, которые только тем и занимались, что резались и дрались. Нет! Это был целый мир, в котором в тонкую кисею бытия сплелись человеческие отношения и судьбы, взлеты и падения, победы и поражения. Здесь было всё, без чего мы не мыслим нашу молодость – заветная скамейка во дворе, вечерние посиделки тихими и теплыми николаевскими вечерами, кулёчки из газетной бумаги с ароматными жареными семечками, купленными у бабуси, сидящей у ворот своего двора, песни под гитару, походы на речку, дворовой футбол, а у девчонок – «классики» и скакалки. Здесь же соседствовали большая любовь и жгучая ненависть, соперничество и взаимопомощь, ментовские набеги, обыски и лагеря...
Всем, кто читает это, надо понять главное: в то время дрались не за деньги, а за честь. Не за раздел территорий между бандами беспредельщиков-рэкетиров, отбирающих жалкие рубли у мёрзнущих на холоде торговцев ботинками и носками, а за «свой район», свой мир, который дорог сердцу. Пацанами двигала не корысть, а гордость, самоутверждение, и «праздновать труса» считалось позором.
Что в имени
тебе моём?
В каждом районе и каждом дворе тогда были свои авторитетные ребята, имена (вернее – кликухи) которых были известны всему району. А иногда – и всему городу. И хоть существовали они в разные временные отрезки, имена их запомнились, как запомнилась вот эта песня:
«Во дворе, где играла радиола,
И все парни танцевали пляс,
Все ребята уважали
очень Лёньку Королёва
И присвоили ему
званье «Короля»…
На «Сталинце» были известны братья «акробаты», «Пыня», «Нос». В «Молочном дворе» – «Граф». На «Красном доме» – братья Гольцевы. В «Желдоре» – «Глада», «Бухгалтер», «Полицай», «Рулик», «Нюша». В «Соляных» – «Юрка Карел», «Ткачик». В «Лесках» – «Меля», «Беля», «Диля», «Зил».
В начале 80-х в районе 17-й школы в Лесках сформировалась группа ребят, которые ездили вместе на мопедах «Верховина». Вероятно, из-за красного цвета этих мопедов их и прозвали «пожарники». Среди них были известны «Акула», «Дунай», братья Горбатовы.
А уж такие «имена», как «Бэст», «Ляня», «Солтус», «Боб», «Хан», «Бурбон» – были известны всему городу. Они были значительно старше по возрасту, начинали свою «карьеру» в блатном мире еще на рубеже 50-х и 60-х, и многие из них прошли испытание не только «улицей», но и лагерями. Эти уже не дрались «район на район», а проворачивали куда более серьезные дела, пахнущие уже не романтикой, а криминалом. И каждое происшествие с их участием отзывалось в городе громким и жутковатым эхом (не в газетах, конечно, в которых тогда ничего «такого» не писали, а в людской молве). «Бурбон» и «Солтус» «прославились» тем, что в начале 70-х (примерно, в 1973-м) в ресторане на Сухом фонтане зарезали одного из лучших игроков николаевского «Судостроителя» футболиста Кималова.
Но убивали не только они. Их тоже убивали. И еще как…
Одним из первых был убит «Хан». Его застрелили еще в 60-х из весьма диковинного приспособления – стреляющей авторучки, сработанной, как говорили, неким умельцем на одном из николаевских заводов. Позже были убиты «Боб» и «Ляня». Много шума в городе наделало убийство «Бэста». Он был расстрелян из ружья прямо в зале ресторана за столиком. Сделал это один человек, пожелавший ему отомстить…
Следует сказать, что заполучить громкое прозвище среди ребят было не так-то просто. Иногда это зависело от фамилий, часто – от внешнего вида или особых примет (шрамы, заикание, косоглазие, рыжий цвет волос). Согласитесь, что носить прозвище «Седой», «Князь», «Француз», «Аристократ» куда приятнее, чем быть «Сморчком», «Курдюком», или «Гнидой». Поэтому нередко пацаны физической силой «отсекали» попытки окружающих приклеить им обидные прозвища. А более дальновидные (было и такое) даже приплачивали малышне в школе мелочь на пирожки, чтобы те звали их на людях желаемым прозвищем.
В нашем дворе на Песках был пацан, который требовал, чтобы его звали «Лордом», но кличка к нему так и не приклеилась, ибо он был двоечник, умом не блистал и авторитетом не пользовался. В результате ребята за глаза звали его «Лордик-мордик».
«Ледовое
побоище»
Массовые драки между представителями районов города в теплое время года происходили на открытом воздухе. Зимой и осенью – в клубах на танцах, на школьных вечерах. Драка зимой на открытом воздухе была не характерна. Но, как минимум однажды, такое произошло.
Был морозный, погожий, солнечный зимний день. Реки сковало льдом. Пацаны вывалили на лёд кататься на коньках и играть в хоккей. Малышня каталась на «снегурочках», кто постарше – на «дутышах», «ножах» и «хоккейных»
Мороз совершил чудо, которое никак не могут совершить городские власти, – соединил ледяным мостом районы города, которые находятся в двух шагах друг от друга, но разделены рекой. Разделенные в теплое время водами Ингула Соляные, Темвод, Ракетное урочище и Слободка вдруг стали единым целым. И до них не надо было теперь добираться по 40 минут. В этот день пацаны изо всех районов катались вместе на льду Ингула.
Всё было хорошо, пока пришедшие на лёд слобожане не решили «взять верх». Точно уже никто не помнит, с чего всё началось. То ли кто-то кому-то чего-то сказал, то ли они попытались отобрать у кого-то коньки (вещь по тем временам весьма дорогую), только началась драка. Вскоре и те, и другие послали за подмогой. А когда «подстава» прибыла, началось массовое побоище на льду. Били друг друга кулаками, палками, коньками. Победителей не было, досталось всем…
Следует заметить, что масштабы описываемого нами явления (и не только в данном случае, а вообще) были велики. В одной-единственной драке «район на район» могли одновременно принимать участие от нескольких десятков до нескольких сотен человек. Автору этих строк в 1972-м году довелось наблюдать массовое побоище в районе яхт–клуба и стадиона «Судостроитель». Масштаб «сражения» был таков, что несколько машин милиции и «скорая помощь» ничего не могли сделать. Подразделений органов внутренних дел, специально натренированных на подавление массовых беспорядков, в те спокойные годы еще не существовало. Поэтому милиция и «скорая» всего лишь присутствовали на этом побоище. В события они не вмешивались, а просто ехали за хаотично перемещающейся по «центряку» проспекта Ленина толпой и подбирали «готовеньких»…
«Гонка вооружений»
Приёмы боя и орудия, применявшиеся в уличных разборках, заслуживают отдельного описания. Следует отметить, что сразу после войны город был буквально наводнён огнестрельным оружием. А уж о холодном и говорить нечего. Винтовки, пистолеты, реже – автоматы были буквально брошены отступающими немецкими войсками и валялись на улицах. Брошены были целые склады артиллерийских снарядов, обмундирования, гранат. Там можно было достать всё. Весь этот смертоносный хлам долго еще убирали с улиц, обезвреживали и переплавляли на заводах города в металл.
Вернувшаяся в город советская власть относительно быстро заставила основную массу горожан сдать эти опасные игрушки. Тем не менее, послушались не все. У некоторых горожан в укромных местах еще долго были спрятаны завёрнутые в промасленную тряпочку советские «наганы» и «ТТ», немецкие «парабеллумы» и «вальтеры».
Но применяли их очень редко. Обычно дрались врукопашную. Это не были классические приёмы какого либо определенного вида борьбы. Это была жесткая и реальная уличная драка с применением всех возможных приёмов и всего, что попадёт под руку. Драка без пощады. В таких стычках существует железное правило: никого не жалей, но и не жди, что кто-то станет жалеть тебя…
Это только в народных былинах облаченные в сияющие доспехи богатыри сражаются со своими противниками без перерыва по три дня, сверкая булатными мечами и вгоняя друг друга в землю по колено, да в американских боевиках противники дерутся по полчаса, картинно демонстрируя красивые приёмы боя. В реальной жизни бой всегда скоротечен и порой противника валят наземь после первого же удара. Фигурально выражаясь: «второй удар – по крышке гроба».
О так называемых восточных единоборствах в те времена пацаны в Николаеве еще слыхом не слыхивали. А потому в дворовых и уличных схватках противники наносили друг другу удары руками и ногами, норовя попасть в лицо, под дых или в пах.
Что же касается разборок «район на район», то там вообще трудно было говорить о каких-либо правилах. В массовой драке правил не существовало, и могло произойти всё, что угодно.
Очень часто (практически всегда) на разборку «район на район» ребята брали с собой «приправу». Так называли подручные средства, которые каждый мастерил для себя сам.
По вечерам, идя на прогулку или на танцы, пацаны клали в карман нож. Ножи были разные: бандитские «пёрышки», финки, «бабочки», выкидные ножи–«кнопари», на «крайняк» – перочинные ножички.
Некоторые из ножей представляли собой настоящие произведения искусства. Изготовленные с любовью к своему делу руками опытных, отсидевших не один год в лагерях зеков, они поражали взор изяществом линий и аккуратностью исполнения. Наборные пластмассовые рукоятки, полировка, наличие «усиков» (гарда), гравировка на лезвии и «кровосток», великолепная заточка клинка – вот обычные достоинства этих ножей. Тем, кому довелось их повидать и подержать в руках, теперь с кислой улыбкой глядят на халтурные произведения нынешних заключенных. Печально, но факт – старая школа исполнения зековских ножей (равно как и сработанных из прозрачного пластика перстней, брелков, мундштуков, браслетов для часов, набалдашников для тростей и рычагов передачи скоростей в автомобилях) безвозвратно канула в Лету. Состарились и ушли из жизни, унеся с собой в могилу секреты своего ремесла, великие мастера этого своеобразного народного промысла.
Впрочем, основная масса пацанов, участвовавших в разборках «район на район», пользовалась совсем другим «оружием». В ход шли обычные палки, металлические прутья, велосипедные цепи, обрезки арматуры, свинцовые «наполнители» для кулака, кастеты, «заточки» и швайки. Позже (уже в 80-х) появились нунчаки и самопальные однозарядные «волыны», сработанные под малокалиберный патрон.
Достать и таскать с собой настоящее оружие было «стрёмно»: милиция, дружинники и оперативники из молодежных оперотрядов строго следили за этим и могли «обшмонать» на улице кого угодно. А в случае, если «на кармане» обнаруживали один из таких смертоносных предметов, его владельцу «светил» конкретный срок. Но «голь на выдумки хитра», и николаевские пацаны изобретали всё новые виды «оружия», которые не подпадали «под статью». Это были порой самые обычные бытовые предметы, слегка «переработанные» для применения в бою. Так, обычная отвертка, сточенная на наждаке, превращалась в «заточку-швайку». Массивная бронзовая гайка, обработанная уличными «мастерами», – в замаскированный зубодробительный перстень-кастет. Здесь вместо печатки были шипы в виде пирамидок, или в виде головы орла с крылышками.
Ярким примером таких уловок, направленных на избежание ответственности за ношение оружия, являлись обычные, продававшиеся в любом хозяйственном магазине металлические складные метры. Наши николаевские «умельцы» приспособили этот измерительный прибор для других целей… Обычный метр имеет 10 звеньев по 10 сантиметров каждое. Чтобы полностью раскрыть его во всю длину, необходимо потратить определенное время и приложить усилия, раскладывая каждое тугое звено поочерёдно. В драке, когда дорога каждая секунда, такие потери времени неприемлемы. А потому складной метр слегка «усовершенствовали». Прежде всего отвёрткой расковыривали «суставы» метра, расслабляя каждый из них. В результате, чтобы разложить метр, достаточно было, просто удерживая его за крайнее звено, отпустить все остальные звенья.
Края метра по всей его длине остро затачивали на наждаке.
И если «дело пахло керосином», пацан выхватывал из кармана метр, и у него в руках мгновенно оказывалась гибкая, отточенная, как бритва, метровая металлическая полоса. Ею удобно наносить секущие удары в лицо, по рукам, шее и любым открытым частям тела. Порезы от такого оружия бывали не шуточные. К тому же, рассекая воздух, метр противно свистит, пугая противника и подавляя его волю.
Впрочем, эти уловки мало кого могли ввести в заблуждение. Милиция однозначно оценивала такие штуковины как «предмет, приспособленный для нанесения телесных повреждений». И главным признаком такого предмета было то, что его уже невозможно использовать по его прямому назначению. Ведь заточенной отверткой шуруп уже не вкрутишь. А метром, у которого по краю сточена вся градуировка, уже ничего не измеришь.
Моряки дрались на танцах умело и отчаянно, обрушивая на головы противников начищенные до блеска латунные пряжки своих черных кожаных ремней. При этом захват ремня был такой, что даже при открытой ладони вырвать его из руки моряка было невозможно. Блатари пускали в ход «пёрышки». В пивных прямо во время драки делали себе из бутылки «одесскую розочку» (разбитая бутылка, которую держат за горлышко) и «расписывали» ею ненавистную рожу противника.
Женя Желдоровский.
(Окончание следует.)

«РАЙОН НА РАЙОН»…

Вечерний Николаев
(Окончание.
Начало в «ВН»
от 2, 4 ноября).

Конец эпохи
80-е годы ознаменовались войной в Афганистане, массовым распространением в подростковой среде наркомании (при полном отрицании официальными властями её существования в СССР), тяжкой моральной деградацией всех слоёв молодежи, распадом официальной идеологии, душевной пустотой и неверием людей.
Общественная ситуация не могла не сказаться и на таком явлении, как разборки «район – на район». Прежде всего, рухнули и развалились огромные территориальные объединения. Происходит дробление больших районных группировок на мелкие. Уходят в прошлое такие понятия, как Честь, Справедливость, Достоинство, Правила. Это уже не романтика. Это криминал!
Обычным делом становится «дуэль по-николаевски» - десять на одного. Парня, идущего с девушкой, теперь могли при ней избить и унизить, а девушку «обидеть», как захотят.
Основными фигурантами событий на районе в эти годы становятся уже не мальчишки из соседнего двора, а молодые бандиты, лишенные каких-либо принципов, понятий о чести и совести, на постоянной основе занимающиеся вымогательством, воровством, грабежами, разбоем, наркоманией, насильственными половыми извращениями. В их головах вместо мозга – сироп из маковой соломки, «дури», димедрола, промедола, элениума, реланиума, паркопана и черт знает чего еще.
Эти воруют уже не от голода, а от жадности. А дерутся не за честь района, а за раздел участков для рэкета. Их «закон» - «беспредел»!
Я не хочу сейчас писать об этих новых «королях» Николаева, чтобы не испортить неповторимый колорит нашей молодости, не разорвать тонкий флёр своеобразной «героики» и романтики, который по сей день окутывает те далёкие времена, не обидеть пацанов, которые дрались в наше время не за выгоду, а за честь. Не хочу их валить в одну кучу с мерзавцами.

Тайные знаки
На излёте эпохи, в 80-е годы, чтобы избежать разборок на тему: «ты с какого района?» (произносить эту фразу полагалось через нос, растягивая слова) участники районных группировок начинают «метить» кисти рук условными знаками. Первыми до этого додумались ребята из Лесков. Они татуируют на фаланге левого мизинца маленький, но вполне заметный значок: две черточки – знак равенства. «Союз Лесковской молодежи» становится мощной, многочисленной молодежной территориальной группировкой. Вслед за ним метят себя и другие районы: «Сталинец», «Слободка», «Камыши», «Старый Юг», «Новый Юг», «Водопой», «Пески», «Дачи», «Нули», «БАМ», «Варваровка», «Северный», «Соляные», «Париж», «Завод», «Берег». Всех не перечесть.
Наличие метки на пальце означало, что её владелец «вхож на район», знает авторитетов, пользуется поддержкой и защитой своей группировки. И наоборот: если у тебя нет на пальце значка – значит, ты беззащитен, и с тобой можно делать всё, что угодно... В таких условиях массовые драки между районами уходят в прошлое. Впереди – лихие 90-е с их тотальным рэкетом, «бригадами», заказными убийствами, «новыми русскими», малиновыми пиджаками, радио «Шансон», властью бандитов и бандитами у власти.

Последний бой
Последним звеном в цепи массовых драк в Николаеве уже в 80-е годы стали события возле 8-го ПТУ, которое находилось на ул. Карпенко - на «Первом КП».
Завязка этой истории произошла неподалёку - на стадионе «Судостроитель». Во время прогулки блатные из Лесков «заскубались» с приезжими ребятами из одной из союзных республик Средней Азии, которые учились в ПТУ на строителей. Те не позволили себя обидеть, что вызвало у «хозяев города» ненависть и бешенство. Через пару дней «хозяева города» попытались вломиться в ПТУ на танцевальный вечер, чтобы «наказать» непокорных. Но не тут-то было: на входе в ворота училища стояли взрослые – учителя и мастера. Попытка прорваться силой успеха не имела. Тогда «хозяева города» камнями выбили все окна в учебном корпусе училища, выходившие на улицу Карпенко. Они заявили, что всё равно накажут «чурок» и взяли училище в осаду.
Во многих квартирах по всему городу «ожили» домашние телефоны (мобильных тогда еще не было). По всем территориальным группировкам Николаева прокатился клич: «Наших бьют!». На следующий день из всех концов города к 8-му профтехучилищу стали подтягиваться «силы». Десятки человек шли пешком, приезжали на мотоциклах. Из дальних районов к центру города прибыли несколько трамваев, до отказа набитых «бойцами». Осаждающие группами расположились во дворах лесковских «хрущёвок» и выставили дозорных напротив училища.
Видя, что «дело пахнет керосином», милиция и управление образования приняли соответствующие меры. На входе в училище был поставлен круглосуточный милицейский пост. Управление образования дало указание заместителям директоров по воспитательной работе и классным руководителям лесковских школ поочередно дежурить у входа в училище, чтобы опознать среди анонимной массы «осаждающих» своих учеников и «принять меры».
Противостояние было нешуточным и длилось около недели. Приезжих учащихся из Средней Азии дирекция спрятала в училище и за ворота не выпускала. К этому времени милиция успела подготовиться.
О том, что произошло потом, в прессе не писали (в советское время о таком вообще не принято было сообщать). Но в кругу лиц, допущенных к «решению вопроса», поговаривали, что именно тогда в Николаеве впервые был применен недавно сформированный отряд милиции особого назначения (ОМОН), предназначенный для подавления массовых беспорядков. Зарвавшихся «хозяев города» исполосовали дубинками, бросили в милицейские будки и увезли в каталажку. Так закончилась в Николаеве эпоха массовых побоищ.

Послесловие
С той поры прошло много лет. И сегодня старики, давно живущие в этом городе, загадочно улыбаются себе под нос, читая очередное «сенсационное» сообщение Интернет–сайтов о том, что в Николаеве на Соборной площади произошла массовая драка, в которой приняли участие аж… 20 человек.
Встречаясь сегодня с поседевшими, облысевшими и прихрамывающими мальчишками 50-х и 60-х, бывает, и заведем разговор о том, что творилось на улицах города в те далёкие годы.
Повзрослевшие и поумневшие пацаны – участники тех событий, без особого восторга и ностальгии вспоминают о битвах «район на район». Они давно поняли, что блатная романтика дорого им обошлась. Практически все они имели в своё время неприятности с администрацией школ, в которых учились. Кто-то был подававшим надежды футболистом, а его за драку «турнули» из второго состава команды «Судостроитель». Множество пацанов попали на учет в милицию. Кого-то подрезали. Многие отправились на зону, а кое-кто и вовсе на тот свет…
Много воды утекло с тех пор в Ингуле и Южном Буге, и лишь старые шрамы на теле напоминают старикам об их тревожной молодости…
Женя Желдоровский.

Сварщица

Вечерний Николаев http://www.vn.mk.ua/stories.php?id=33356
Тем, кто восстанавливал наш город после войны,
посвящается.

28 марта 1944 года знамя освобождения взвилось над городом Николаевом. 955 дней и ночей областной центр находился под сапогом немецких оккупантов. Десятки тысяч николаевцев были умерщвлены, насильственно вывезены на принудительные работы в Третий рейх.
Освободителей встречал опустевший, в дыму и развалинах, город. Оккупанты, отступая, разрушили все судостроительные заводы, промышленные предприятия, больницы, школы, музеи и т.д. Николаевская ТЭЦ, питающая электроэнергией предприятия и абонентов города, была выведена из строя. Немцы уничтожили 30 процентов воздушной и 20 процентов подземно-кабельной сети. Разрушению подверглось 55 тысяч кв. метров жилплощади, причем оставшееся жилье на 50 процентов вышло из строя из-за запущенности и бесхозяйственного отношения за 2 года и 7 месяцев оккупации. В городе полностью отсутствовала организованная, бесперебойная подача воды.
Городской водопровод до войны обеспечивал суточную подачу 13000 куб. метров воды как для населения, так и для потребностей местной промышленности и судостроительных заводов. Он располагал 17-ю водоподельными колодцами, насосной, хлораторной станциями, водонапорной башней с емкостью резервуаров 600 куб. метров, двумя подземными резервуарами на 1200 куб. метров и водопроводной сетью протяженностью в 104 километра.
При отступлении немцы взорвали все сооружения водопровода, за исключением двух железобетонных подземных резервуаров, увезли транспорт горводопровода.
Город остался без света и воды. Отсутствие водоснабжения в связи с приближающимся летом грозило населению города эпидемиями опасных болезней. Времени для исправления ситуации было катастрофически мало.
Шла война. Специалисты воевали на фронте. В первые дни после освобождения был создан трест «Водопровод и канализация». При острой нехватке финансирования, материалов, оборудования работники треста день за днем восстанавливали разрушенные немцами объекты. Но самым главным дефицитом были кадры.
Приказом № 1 от 30 марта 1944 года по предприятию был установлен распорядок дня: рабочий день – с 7.00 до 19.00, перерыв на обед с 12.00 до 13.00. По состоянию на 8 июля 1944 года, в коллективе под руководством И.И. Гринберга работало 208 человек. Несмотря на то, что рабочий день длился по 11-12 часов, трудились и по выходным дням. Правда, вся сверхурочная работа оплачивалась, особо отличившиеся отмечались премией. Кадровым работникам помогали пленные немцы, участвующие в восстановительных работах ими же разрушенных зданий и сооружений.
5 мая 1944 года на работу в горводоканал была принята электросварщица Валентина Михайловна Старчеус. Привел ее на новую работу удручающий вид водонапорной башни, лежавшей на земле, на Курьерской улице. Вот она и решила предложить свои услуги сварщицы 5-го разряда по ее восстановлению. Так как сварщиков не было, по воспоминаниям Валентины Старчеус, приняли ее на работу с распростертыми объятиями. В водоканале она была на тот момент единственным сварщиком.
Водонапорная башня выполнена в 1907 году по проекту известного инженера В.Г. Шухова. Впервые в мире была установлена для использования в системе городского водоснабжения в Николаеве, сразу стала одним из символов города.
До войны водонапорная башня виднелась за десятки километров от города. По ней пассажиры узнавали о близости станции. Это было самое высокое сооружение в Николаеве – высотой 35 метров.
Немецкие оккупанты, отступая, заминировали и взорвали основание башни. Тяжеловесная 70-тонная махина рухнула наземь. При падении помялся резервуар, и в нем образовалась большая трещина. Вот за эту непростую задачу – вернуть к жизни башню – взялась сварщица Валентина Старчеус со своими коллегами.
Кстати, когда в 2013 году в Николаев приехал правнук В.Г. Шухова, директор Международного фонда «Шуховская башня» Владимир Шухов и специалисты по исследованию наследия ученого, профессор университета Иннсбрука Райнер Грефе (Австрия) отметил, что николаевская – «одна из красивейших башен Шухова среди тех, где еще сохранился резервуар. Кроме того, это – часть нашей общей истории, которая нас объединяет военными действиями и дальнейшим восстановлением. Такие вещи придают ей особенное международное значение».
А почти 70 лет назад огромная башня лежала на земле, и восстановление ее резервуара зависело именно от сварщика.
Валентина была маленького роста – чуть более полутора метров, в ее хрупкой небольшой руке держатель электрода казался громадным. Для производства сварных работ требовались электроды, которых не было в наличии. Валентина Михайловна взялась за их изготовление. На свалках находила куски проволоки, которую рубила на нужный размер. В жидкое стекло, чтобы лучше горел металл, добавляла мел. Так появились «самопальные» старчеусовские электроды. В то время о спецодежде и щитке сварщика можно было только мечтать. Работала в кофточке и юбке.
Работами по подъему и восстановлению водонапорной башни руководил начальник участка ОСМЧ-104 В.Д. Яроченко. Для подъема башни были сооружены две сорокаметровые стрелы и две дополнительные стрелы высотой 20 метров. Каждая из стрел обслуживалась отдельной лебедкой. При подъеме башни на 45 градусов вес конструкции облегчился на одну треть, и тогда дополнительные стрелы уже были не нужны. Эти приспособления позволили провести подъем башни без разборки ее на отдельные части.
Весь рабочий коллектив трудился с исключительным энтузиазмом, на каждом шагу проявляя находчивость и смекалку, направленную на быстрейшее восстановление конструкции.
Сколько метров сварочных швов оставила на башне Валентина Старчеус, сегодня мы уже не узнаем, но, наверное, почти все.
28 сентября 1944 года, вечером, водонапорная башня стала вертикально, подъем ее был успешно закончен. Затем предстояла не менее важная работа – установка насосов и остального оборудования. Требовалось проведение и других работ.
В конце сентября 1944 года в Николаеве состоялось совещание стахановцев жилищно-коммунального хозяйства, на котором подвели итоги за 6 месяцев восстановительных работ и поставили задачи по дальнейшему благоустройству областного центра. Среди его участников была и сварщица В.М.Старчеус. На слете было принято «Обращение работников коммунально-жилищных предприятий и домохозяек ко всем трудящимся города Николаева», состоящее из 11 пунктов. Первым пунктом было записано: «Восстановить полностью городской водопровод до довоенного уровня, отремонтировать 5 колодцев».
Вскоре состоялась приемка водонапорной башни в эксплуатацию. При запуске башни в работу присутствовали городские руководители, высокопоставленные сотрудники НКВД. Как вспоминала В.М. Старчеус, директор И.И. Гринберг в день пуска ей сказал: «Валя, смотри, потечет шов, нас расстреляют, а тебя – в первую очередь». Но все, слава Богу, обошлось. Как говорится: дело мастера боится.
Водонапорная башня дала возможность доставлять воду во все концы города и на все этажи высоких зданий. Это была победа. И в ней немалая заслуга – Валентины Михайловны.
По итогам работы по восстановлению водонапорной башни В.М. Старчеус была премирована директором водоканала, к премии ей был вручен и отрез ткани на новую юбку.
А вскоре постановлением Николаевского горисполкома от 28 февраля 1945 года № 89 «О возобновлении работы городского водопровода» с 1 марта 1945 года было дано разрешение на возобновление эксплуатационной деятельности николаевского водопровода.
Кто же помогал нашему городу, как Фениксу, возродиться из руин и пепла? Обычные горожане, среди них и наша героиня.
Валентина Михайловна Старчеус (в девичестве Лагунова) родилась 17 июня 1915 года в Николаеве. Отец Михаил Филиппович работал на заводе «Наваль», мама Тодоска Хомична – домохозяйка.
В 1923 году в семью пришла беда: в возрасте 27 лет умерла мать. Вале тогда было 8 лет, сестрам Анне – 6, Марии – 3 года, они остались почти сиротами. Отцу было не до детей, он еще трижды создавал новые семьи. Детьми занимались бабушка и дедушка. После смерти матери Вале пришлось оставить учебу в школе № 5 г. Николаева, где она окончила всего 4 класса.
Валентина устроилась рабочей на тряпочную базу, а затем на мелькомбинат. Работа на последнем помогла в голодные годы выжить ей и младшим сестрам. Затем она окончила курсы сварщиков. 17 декабря 1935 года выходит замуж за Антона Филипповича Старчеуса (13.02.1912-19.06.1989). Муж Валентины Михайловны не воевал, работал на ЧСЗ в цехе №34, был очень болезненным. В 1936 году у них родился сын Юрий (23.08.1936-7.07.1997).
Валентина фактически на себе держала всю семью. Во время войны бралась за любую работу – шила, вязала, перешивала одежду. Родные удивлялись: когда она спала, и спала ли вообще? Маленькая женщина с необыкновенно ясными добрыми глазами выполняла даже мужскую работу, не уступая при этом сильной половине.
Семья Старчеус проживала на ул. Фалеевской, 50, затем на Привозной, 18, кв. 13. Этот дом сохранился до наших дней.
После освобождения Николаева Валентина Старчеус связала свою судьбу с водоканалом. Сдав в эксплуатацию водонапорную башню, Валентина Михайловна приложила свои руки и мастерство в восстановлении большинства шахтных колодцев Фалеевской группы, работала мотористом на колодцах: возле Центрального рынка (где сегодня – цветочный магазин), 8-й подъем (колодец – возле памятника Ш. Коберу и В. Хоменко), между ул. Мореходной и Шоссейной, на пр. Ленина и других.
20 апреля 1946 года у Старчеусов родилась дочь Алла. Валентина ласково называла ее «дитя пятилеток». Матери не хватало времени на воспитание дочери, воспитывал ее, в основном, брат.
Работа Валентины Михайловны была ответственной и тяжелой. Судите сами: моторист не только должен был запустить или отключить с пульта электронасосы, но и в случае их поломки спуститься вниз, осмотреть и принять участие в ремонтных работах, профилактическом осмотре, при необходимости поджать сальники, прочистить от грязи и т. д. Это при том, что насосы в разных колодцах находились на глубине от 60 до 75 метров. Какая нагрузка и ответственность ложились на плечи этой хрупкой женщины! В колодце было очень сыро и холодно, из-за чего мотористов впоследствии преследовали болезни суставов ног.
Валентина Михайловна всегда была на передовых рубежах, о чем свидетельствовали десятки благодарностей, настоящее, неподдельное уважение в коллективе. Неоднократно ее портрет находился на городской Доске Почета. Свой богатый опыт она передавала молодым. Сегодня в нашем городе живет ее ученица Светлана Ивановна Лусарьян, проработавшая многие годы мотористом, а затем – мастером водопроводно-канализационной сети.
1 января 1971 года стал последним рабочим днем Валентины Михайловны. Отдав 27 лет работы горводоканалу, она ушла на заслуженный отдых. Но не сиделось дома ветерану. Она еще долгие годы трудилась на различных работах в организациях нашего города.
За время своей трудовой деятельности В.М. Старчеус не была отмечена орденами и медалями. По отзывам коллег, она была добрым, мягким по натуре человеком. Никогда не сквернословила, и никто из мужчин в коллективе не сказал в ее присутствии крепкого слова.
21 ноября 2004 года в возрасте 88 лет Валентины Михайловны не стало. Похоронена на Мешковском кладбище в 67-м секторе.
В Николаеве сегодня проживает ее дочь Алла, которая с мужем воспитали сына Андрея (1967 г.р.), дочь Елену (1973 г.р.). Подрастают внуки и правнуки. На память потомкам Валентина Михайловна оставила свои воспоминания, четырехчасовая видеозапись которых сделана 23 ноября 2000 года.
К большому сожалению, уходит поколение людей – бессребреников, энтузиастов, романтиков. Вспоминаю взгляд этих пожилых мужчин и женщин. Люди в видавшей виды заношенной, но чистой одежде, выгоревшей от солнца и времени. Но какой у них взгляд! Какой-то необычной энергией покоряли их глаза. В этой красоте и чистоте можно утонуть. Так всегда хотелось обнять этих стариков. Очень жалею, что не подошел, не познакомился, не сказал теплых слов. Очень жаль, что мы не проводили их достойно, не поддержали в последние годы. А ведь для этого нужны были всего лишь внимание и доброе слово. Но мы были слишком заняты. Теперь осталось вспоминать эти глаза и корить себя за свое поведение. А что от этого толку...
И сегодня, видя знаковый символ Николаева – водонапорную башню, вспоминаю хрупкую женщину с проникновенным взглядом, великую труженицу Валентину Михайловну Старчеус. Как не склонить свои головы перед ее трудовым героизмом! Пусть будет вечной память о прекрасном человеке, внесшем свой небольшой, но значимый вклад в восстановление Николаева от послевоенной разрухи.
Евгений Горбуров.

Разобрался я с Тотлебенами:

Граф Готтлоб Курт Генрих фон Тотлебен (1715—1773), Владетель Тоттлебена, Цайпау и Хаусдорфа в Заганшен — саксонский авантюрист и русский генерал, прославившийся занятием Берлина в октябре 1760 года; герой популярных в Западной Европе конца XVIII — начала XIX столетия литературных произведений, содержавших элементы авантюрного или плутовского романа, во многом типичный представитель своего времени, «золотого века авантюристов».

Граф Эдуа́рд Ива́нович Тотле́бен (1818—1884) — русский генерал, знаменитый военный инженер, генерал-адъютант (1855), инженер-генерал (1869).

Сага о Корчагиных
Вечерний Николаев
Часть первая
Отец
И вот он подошел. Предел -
Тот, за которым нет возврата.
Мы остаемся не у дел,
Во всем и всюду виноваты.
И ничего не совершив,
Лишь понимая: жребий брошен,
Напрасно станем ворошить
Воспоминания о прошлом.
Это – строки из стихотворения Аркадия Ляховецкого, бывшего николаевца, живущего ныне за рубежом.
К счастью, в прошлом были люди, заслужившие своим трудом добрую память потомков. Вообще, в нашем городе всё как-то взаимосвязано: вспоминаешь одних людей, а их судьбы, оказывается, связаны с другими, тоже тебе известными.
Из детства помнится немногое, жизнь сверстников сложилась по-разному. Но на склоне лет просыпается интерес к людям и событиям давно минувших дней.
Вспоминаю пятидесятые годы, свои четырнадцать лет, улицу Купорную, где жила школьная подружка. Там, на широкой пыльной дороге можно было свободно играть в футбол, лапту, прыгать со скакалкой. Усталой походкой возвращается с работы отец соседских мальчишек, Николай Антонович Корчагин, в то время – главный инженер завода им. 61 коммунара.
...У меня в руках книга, написанная одним из сыновей Николая Антоновича – Леонидом Корчагиным «Наша семейная сага» (2011 г.) – о родоначальниках большой дружной семьи, его сыновьях, которым он дал путевку в жизнь.
Николай Антонович родился в Николаеве в 1901 г. в семье крестьянина родом из Самарской губернии, который жил в нашем городе, в районе со странным названием «Ослячая горка». Отец был обрубщиком литься на судостроительном заводе. Вся работа выполнялась вручную с помощью зубила и кувалды, а затем делалась очистка литья с помощью металлической щетки. Это была тяжелая и вредная работа, требовавшая большой физической силы и хорошего здоровья. В будущем воспоминания о тяжелом труде отца заставили Николая Антоновича задуматься о его механизации.
Началось образование юного Николая – городское училище, ремесленная школа, специальность – слесарь. Начал он свою трудовую жизнь на заводе «Наваль» и навсегда связал ее со строительством кораблей, пройдя в судостроении путь от простого слесаря до главного инженера большой верфи. На этом пути его ждала постоянная учеба и самосовершенствование. В то время главенствовал принцип: чем больше учишься, тем большую квалификацию получишь и тем выше твое положение в обществе.
Эффективная работа на судостроительном заводе невозможна без специального технического образования. Поэтому его ждала учеба на вечернем отделении фабрично-заводских технических курсов при НКИ. И после защиты дипломной работы – новая должность: начальник научно-технического бюро планово-производственного отдела, а вскоре – и начальник технологической секции завода им. 61 коммунара. Такая работа предъявляла очень высокие требования к технической подготовке исполнителей. Судостроительная программа с каждым годом наращивала обороты, и начальнику технологической секции завода нужно было досконально знать положение дел на кораблях, как обстоят дела у поставщиков, чтобы планы цехов по продвижению технической готовности были реальными.
Николай Антонович понимал, что знаний техника уже недостаточно. Закончив с отличием НКИ и получив квалификацию инженера-механика по механическому оборудованию судов, он становится помощником главного технолога, но проработал на этой должности всего лишь четыре месяца.
На многих судостроительных заводах страны строили могучие линкоры, крейсеры, эсминцы, подводные лодки. Эти корабли по своим тактико-техническим данным должны были не только не уступать кораблям ведущих военно-морских держав мира, но и превосходить их.
Для повышения боеспособности Тихоокеанского флота начинается развитие кораблестроения в Комсомольске-на-Амуре, где ощущается острая нехватка кадров. В 1938 г. многие специалисты николаевских заводов были направлены туда, на Амурский судостроительный завод. К работе на этом заводе в должности главного технолога – начальника технического отдела Николай Антонович приступил в ноябре 1938 г.
Завод строился сам и строил корабли – дизельные подводные лодки, эсминцы, а с началом войны сразу перешел на выполнение оборонного заказа. Самоотверженно трудились все, в том числе и технологи под руководством Н.А. Корчагина. В короткое время были разработаны и внедрены технологические процессы изготовления боеприпасов – снарядов и авиабомб, минометных опорных плит, саперных лопаток. Все трудились, не считаясь с личным временем, забыли о выходных и перешли на 11-часовой рабочий день.
К концу 1942 г. Тихоокеанский флот получил серию боевых эсминцев, оснащенных новейшим вооружением и оборудованием. А главный технолог Н.А. Корчагин получил свой первый орден – «Знак Почета».
К концу войны на Амурском судостроительном заводе сформировался зрелый коллектив технически грамотных высококвалифицированных рабочих и инженерно-технических кадров, способных решать самые сложные задачи. Николай Антонович получил разрешение вернуться в родной Николаев и был назначен главным технологом завода им. 61 коммунара.
В то время завод был полностью разрушен. Отступая, гитлеровцы взорвали главный плаз, административные здания, механический, достроечный, трубомедницкий цеха. Находившиеся внутри станки и оборудование были уничтожены и погребены под руинами зданий.
1947 год стал годом возвращения завода к нормальной производственной деятельности. Стартовала постройка первого цельносварного судна большого водоизмещения. Технологи разрабатывали новые принципы организации труда и строительства судов, значительно отличавшиеся от довоенных технологий в связи с переходом от клепки судовых конструкций к сварке.
Инженеры-технологи под руководством Н.А. Корчагина предложили перестроить работу цехов по принципу их специализации, а в одном из наиболее сложных цехов – в цехе обработки деталей – внедрить маршрутно-групповой метод. Время обработки деталей сокращалось, пропускная способность оборудования увеличилась. На послевоенном судне-первенце корабелы-коммунаровцы трудились в полную силу. Молодой коллектив, которому, впервые после войны поручили ответственное дело, доказал, на что он способен. Люди трудились, не считаясь со временем и отдыхом.
Николай Антонович проработал главным технологом около шести лет. Многое зависело от руководящего состава, администрации завода. Все эти люди были добросовестными работниками и несли большую моральную нагрузку. Правительство высоко оценило работу завода, конструкторов, ученых, работников контрагентских организаций, создававших первое цельносварное судно. Многие участники его постройки были награждены орденами и медалями.
В апреле 1951 г. Николай Антонович был назначен главным инженером завода. Пятидесятые годы для коммунаровцев – это досрочная сдача эсминцев для ВМФ, серия китобойных судов, рефрижераторов, сельскохозяйственные заказы.
При постройке судна приходится выполнять большое число работ, требующих тяжелого физического труда. Одной из наиболее тяжелых и неблагодарных считалась очистка корпуса судна и всех его помещений от ржавчины перед грунтовкой. Металл очищали вручную стальными щетками, скребками, наждачной шкуркой. Если малярный цех не справлялся с работой, к ней привлекали инженерно-технических работников цехов и отделов.
И вот решили внедрить химическую очистку металла. Техническое руководство этими работами взял на себя главный инженер Н.А. Корчагин. Был спроектирован специальный участок, разработан технологический процесс. Как и всякое новое дело, химическую очистку внедряли с трудом. Но главный инженер был настойчив, и проблему тяжелейшего ручного труда удалось решить – и маляры, и инженеры отныне занимались только своим непосредственным делом.
Главным инженером Николай Антонович проработал более пяти лет. В своей работе, при выполнении плана и директивных сроков сдачи кораблей, основным требованием для себя он считал обеспечение качества. Сотрудники завода отмечали его преданность работе, порядочность, внимательное отношение к людям. Потому и пользовался он уважением у заводчан.
В сентябре 1956 г. Николай Антонович перешел на работу в конструкторское бюро (п/я-27) начальником технического отдела. За внедрение в производство прогрессивных технологий и передового научно-технического опыта при создании современных кораблей и судов в октябре 1963 г. он был избран почетным членом научно-технического общества. С мая 1965 г. Н.А. Корчагин – персональный пенсионер республиканского значения. Труд Николая Антоновича отмечен орденом Ленина, двумя орденами Трудового Красного Знамени, орденом «Знак Почета» и рядом медалей. Но главное – добрая память о нем как о специалисте и человеке.
Алла Царенко,
ветеран ЧСЗ, в прошлом –
библиограф научно-технической библиотеки.
(Окончание - в следующем номере газеты).

http://www.vn.mk.ua/stories.php?id=33732

Извиняюсь за возможный оффтопик.

Шевчук: "Рождённые в СССР!!!"

И от себя: "Какую страну про...рали упустили!"

Сага о Корчагиных
Вечерний Николаев
Конец 50-х - 60-е гг. — время, когда повзрослевшие, образованные сыновья Николая Антоновича Корчагина приняли трудовую эстафету отца.
О своем старшем брате Владимире рассказывает Леонид Корчагин в книге «Дневники строителя авианосцев» (2011 г.). Владимир Корчагин с отличием окончил судостроительный техникум по специальности «судомеханика», и на заводе им. 61 коммунара в отделе главного технолога появился новый молодой специалист. А затем по схеме жизни детей многих корабелов он поступил в НКИ — бывший во все времена альма-матер инженерной элиты города. В институте он был круглым отличником, Сталинским стипендиатом. Защитив диплом по специальности «судовые паровые двигатели и установки», он получил направление на судостроительный завод им. И.Носенко, где в апреле 1953 г. был зачислен помощником строителя в бюро строителей. Это и определило его статус строителя судов на всю жизнь.
Еще в студенческие годы проявились основные черты и качества Володи — внутренняя собранность, аккуратность и стремление докопаться до истины. В общении с товарищами у него не было высокомерия, но всегда присутствовало чувство собственного достоинства в сочетании с уважением к собеседнику, к его точке зрения. Он постоянно стремился не просто учиться новому, а досконально изучать все новое, доводить начатое до логического конца.
Эти присущие Володе черты достаточно полно раскрылись уже в первые годы его работы в бюро строителей. Имея блестящую инженерную подготовку, он накапливал опыт системного подхода, когда создается не только отдельная корабельная система, но и весь комплекс оборудования, сооружений и средств, обеспечивающих функционирование корабля в целом. Для этого требовалось хорошее знание организации производства, овладение технологическими методами монтажа оборудования, его доводки и испытаний. Помимо обеспечения высокого уровня работ на корабле, накапливался богатый опыт испытаний корабельных систем и их сдачи заказчику.
Достойно проявив себя в новом деле, завоевав авторитет среди конструкторов, строителей и рабочих, Владимир Николаевич перешел на должность строителя китобойной базы «Советская Украина». Вся его энергия и способности были направлены на освоение и сдачу в срок оборудования, входящего в его заведование. Ряд его рационализаторских предложений ускорил сдачу китобазы и дал значительный экономический эффект. Строительство китобазы велось ударными темпами, и в свой первый рейс «Советская Украина» вышла осенью 1959 г.
После успешной сдачи первой китобазы, Владимир Николаевич был назначен старшим строителем китобазы «Советская Россия». Теперь он нес ответственность за строительство и сдачу всего технологического оборудования. Строительство таких уникальных судов — работа сложная, но, благодаря высокой квалификации и профессионализму корабелов ЧСЗ, эти суда намного опережали флагманов китобойных флотилий других стран.
11 октября 1961 г. китобойная база «Советская Россия» вышла на промысел в Антарктиду. В первый рейс китобазы завод направил бригаду квалифицированных специалистов-монтажников во главе со старшим строителем В.Н.Корчагиным. На них возлагались обязанности по оказанию технической помощи при эксплуатации и освоении экипажем китобазы технологического, промыслового и холодильного оборудования, а также контроль за его правильной эксплуатацией.
Во время рейса Владимир Николаевич хорошо организовал работу заводской бригады, был установлен рабочий контакт с руководством китобазы. В течение трех месяцев основные работы были проделаны, оборудование испытано в промысловых условиях. Задачи, поставленные перед специалистами завода в первом промысловом рейсе, были выполнены.
После возвращения из Антарктиды В.Н.Корчагина ждала новая интересная и ответственная работа. План Минсудпрома на 1959-65 гг. предусматривал строительство авианосцев для ВМФ. Это почетное и ответственное дело было поручено николаевским корабелам-черноморцам. Началась подготовка к строительству противолодочных кораблей — вертолетоносцев «Москва» и «Ленинград». Для организации работ по их постройке на заводе создается отдельное бюро строителей, руководство которым было поручено Владимиру Николаевичу.
Первый главный строитель авианосцев с энтузиазмом включился в работу, быстро установил деловые связи с проектантом, в кратчайшие сроки получил техдокументацию, необходимую для начала строительства и выдачи заказов цехам завода.
Эпопея строительства авианосцев на ЧСЗ длилась практически тридцать лет. За этот период были построены и сданы ВМФ СССР в общей сложности семь вертолетоносцев и тяжелых авианесущих крейсеров, в постройке, испытаниях и сдаче которых принимали участие тысячи рабочих, инженеров, руководителей производства разного уровня. Только они могут рассказать, чего это стоило — создать такие уникальные корабли. Всех их следует помнить и уважать за столь необыкновенный труд.
Сорок лет талантливый инженер В.Н.Корчагин проработал на крупнейшем судостроительном заводе — ЧСЗ, был первым главным строителем, старшим строителем и заместителем главного строителя трех авианесущих кораблей. И так бывает, что технически грамотный, интеллигентный, со спокойным и выдержанным характером человек, не выдерживает натиска, остается в тени.
Владимир Николаевич прожил достойную жизнь, посвященную судостроению и военно-морскому флоту. Были в ней горячие дни и бессонные ночи, и радостные мгновения, и огорчения. Ведь он был не просто участником строительства авианосцев, а одним из руководителей, успешно решавшим сложнейшие проблемы. Корабелы иногда называли его «отец родной», должно быть за то, что с ним можно было решать проблемы по-человечески.
За многолетний добросовестный труд В.Н.Корчагин был награжден орденом Трудового Красного Знамени, медалями, стал лауреатом Государственной премии. В разделе «Сведения о поощрениях и награждениях» его трудовой книжки — сотня записей, сделанных в соответствии с приказами директоров. Последняя из них датирована 30 марта 1992 года. Наступили годы, когда пустили под откос судостроение и судьбы людей, его создававших. «Все награды и заслуги потеряли свое значение», - с горечью записал он однажды в своем дневнике.
...Средний из братьев — Леонид Корчагин — мой ровесник. Это в его компании мы носились с мячом по широкой пыльной дороге улицы Купорной, от него – миниатюрные любительские фотографии, сделанные «Сменой».
Успешно окончив мужскую среднюю школу №9 (обучение в те годы было раздельным), Леонид стал студентом НКИ, самой первой группы электриков, созданной для подготовки специалистов по электрооборудованию судов. Впоследствии на базе этой группы был создан электротехнический факультет.
Студенческая жизнь била ключом. Это были годы не только интересной и ответственной учебы в аудиториях и лабораториях. Ребята также увлекались литературой, спортом, радиотехникой, фотоделом, туризмом, работали в колхозах по комсомольским путевкам.
После окончания института шестеро молодых специалистов из группы электриков получили направления на предприятия Северодвинска. Основным профилем завода «Севмаш» была постройка подводных лодок, а позднее — и создание отечественных подводных лодок с ядерными энергетическими установками. Получив направление на работу в радиомонтажное предприятие, Леонид попал в самый большой крытый эллинг завода, где одновременно сооружались три корабля — каждый на своем стапеле. Задачей его предприятия стали монтаж и наладка электрооборудования на первом строящемся атомном подводном ракетоносце. Молодой специалист принимал участие в наладке новой системы управления и защиты реактора.
Это было поколение патриотов и романтиков с огромным желанием созидать. Уже после первого рационализаторского предложения Леонида зауважали опытные члены бригады. А на спор с другом было дано шуточное обязательство давать рацпредложения каждый квартал.
Когда Леонид уезжал в Северодвинск, отец вручил ему конверт. В котором были не деньги, а нечто более важное — изложенные на бумаге жизненные принципы, советы и рекомендации по которым должны жить его сыновья и внуки. Один из советов звучал так: «Систематически повышай свои знания, не отставай от нового». Чтобы восполнить проблем в техническом образовании, Леонид поступил на радиотехнический факультет Северодвинского заочного политехнического института.
Дальше были трудовые будни — доводка и сдача в опытную эксплуатацию первой атомной подводной лодки, наладка системы управления и защиты реактора. Это сложная и интересная работа, в результате которой все должно работать четко, обеспечивая полную безопасность экипажа. Это была подготовка к походу для покорения Северного полюса. С волнением Леонид Николаевич вспоминает свое участие в глубоководных испытаниях первого атомного авианосца.
Ярким примером энтузиазма и подхода к работе были сотрудничавшие в те годы с заводом и стоявшие у истоков атомной энергетики и разработки ракетных комплексов академики С.П.Королев и А.П.Александров. Выдающимся человеком, одаренной личностью был директор «Севмаша» — Евгений Павлович Егоров. Именно при нем завод превратился в мощное предприятие для строительства современного подводного флота.
После трех лет работы Леонид вернулся в Николаев, в организованное Александром Сорочинским ПКБ электрогидравлики. С ним он был знаком со студенческих лет совместной работы в общественной лаборатории электрогидравлического эффекта.
Имея опыт наладки систем управления и защиты реактора, Леонид Николаевич с 1965 г. продолжает трудовой путь в Научно-исследовательском технологическом институте — филиале Института атомной энергии им. И.Курчатова в Сосновом Бору Ленинградской области, созданном как наземная испытательная база новых проектов корабельных ядерных энергоустановок.
Работа начиналась в период становления, формирования основного костяка коллектива, строительство зданий и сооружений велось параллельно с их проектированием, закладывались основные технические решения по объекту, просчитывались оптимальные варианты.
В семье Корчагиных все и всегда стремились к знаниям. Но двум братьям — Владимиру и Борису, сдавшим кандидатский минимум, большая загрузка на судостроительных заводах Николаева не позволила заняться наукой и подготовкой диссертаций. Зато Леонид в 1976 г. в Ленинградской военно-морской академии защитил диссертацию и получил диплом кандидата технических наук.
С сентября 1976 г. он приступил к работе на строящейся Южно-Украинской АЭС. Сюда он приехал уже состоявшимся специалистом по энергетике и потому сразу был назначен начальником цеха тепловой автоматики и измерений. Путь от проектирования объекта до его ввода в эксплуатацию Леонид Николаевич прошел дважды — в Сосновом Бору и на ЮУ АЭС. Забот и проблем было невпроворот. Он с головой ушел в изучение проекта станции, технологических схем, оборудования. Он знал каждое ее помещение, каждый уголок.
В День энергетика, 22 декабря 1982 г. автоматика включила генератор в единую электроэнергетическую систему. Начался отсчет первых выработанных киловатт. Так началась эксплуатация первого атомного реактора-миллионника Южно-Украинской АЭС.
Более сорока лет Леонид Николаевич проработал на предприятиях, связанных с использованием ядерной энергии. На ЮУ АЭС он был начальником цеха, заместителем главного инженера по ядерной безопасности, главным инженером, а затем и генеральным директором АЭС, участвовал в строительстве и вводе в эксплуатацию всех трех энергоблоков станции, стал почетным гражданином г. Южноукраинска. О жизни и работе в Сосновом Бору и на ЮУ АЭС, о сотрудничестве с энергетиками Болгарии, Чехии, Германии, Франции, Бразилии, США Леонид Николаевич рассказал в своих книгах «Дороги, которые мы выбирали» (2012 г.) и «Дороги, которые нас выбирали» (2014 г.).
В жизни каждого человека есть черная полоса, и главное — достойно ее преодолеть, не сгибаясь и не опустив рук. Семья, друзья, заветы отца помогли Леониду Николаевичу выстоять в тяжелые для него годы. Об этом — его документальная повесть «Следствие закончено. Забудьте!» (2011 г.).
Младший брат Корчагиных Борис родился на Дальнем Востоке, где тогда работал его отец. Он тоже окончил школу №9 на Слободке. Учился хорошо, увлекался спортом, с удовольствием выполнял общественную работу.
Борис пошел по стопам отца и начал свой трудовой путь слесарем на заводе им. 61 коммунара, совмещая работу с учебой в НКИ. К четвертому курсу он уже работал инженером в отделе главного сварщика. Окончив институт и отслужив в армии, вернулся на завод.
Он творчески подходил к совершенствованию организации сварочных работ на заводе, внедрению автоматов для сварки корпуса судна, в период работы в отделе главного сварщика внедрил 15 рационализаторских предложений, был награжден шестью медалями ВДНХ. Потом были должности начальника сварочной лаборатории — заместителя главного сварщика завода, начальника стапельного цеха.
Энергии и идей у Бориса Николаевича было много, работа в цехе кипела. Четкий ритм работ на стапеле позволил досрочно подготовить к спуску рефрижератор «Керченский пролив». Это был первый корабль, спущенный на воду под его руководством. Здесь строили мощные современные рефрижераторы. Поставлявшиеся ранее из Швеции и Франции суда подобного типа значительно уступали «Керченскому проливу» по грузоподъемности и скорости.
В те годы завод работал в полную силу. С шестидесятых годов для торгового флота здесь были построены 90 судов и 25 из них поставлены на экспорт. Труд Б.Н.Корчагина был отмечен орденами Трудового Красного Знамени и «Знак Почета».
Пять лет главным инженером завода им. 61 коммунара был Николай Антонович Корчагин. Через сорок лет, в 1995 г., ту же должность получил его сын Борис Николаевич. Но время уже было другое: прекратилось централизованное финансирование заказов Министерством судостроительной промышленности, и завод оказался в тяжелом положении. Всю свою энергию и опыт Б.Н.Корчагин направил на поиск заказов за рубежом. В те годы, благодаря сотрудничеству с греческими заказчиками, были построены 16 рефрижераторных судов.
Руководство завода принимало все меры, чтобы привлечь внимание руководства страны к катастрофическому экономическому положению предприятия. Спасти завод могли только госпрограмма по судостроению, финансируемая в необходимом объеме, или привлечение иностранных инвесторов. Но этого не произошло.
В 2003 г. тяжелая болезнь обрушилась на Бориса Николаевича. Медицина оказалась бессильной, и на 63 году жизни его не стало...
Для него всегда превыше всего были интересы завода и страны. К его 60-летию товарищи подарили альбом с фото всех кораблей, построенных с его участием. И это — самая лучшая оценка жизненного пути для корабела.
...Однажды в узком кругу коллег Владимир Николаевич Корчагин произнес такую фразу: «Проводя много месяцев в море, мы уверены в своих тылах». Их всегда ждали дома — большая, дружная семья, родной город, преданные жены, прошедшие с мужьями по всем жизненным дорогам, поддерживая и вдохновляя их — Нина Борисовна, Аделина Степановна, Нинель Михайловна, Генриетта Сергеевна.
Алла Царенко,
ветеран ЧСЗ, в прошлом —
библиограф научно-технической библиотеки.
На фото: семья Корчагиных в 1960 году.
P.S. С книгами Л.Н.Корчагина можно ознакомиться в Центральной городской библиотеке им. М.Кропивницкого.
http://www.vn.mk.ua/stories.php?id=33774

Станет ли инженерный шедевр туристическим объектом Николаева?

Николаевщина всегда страдала от нехватки воды. Ее население по-разному приспосабливалось к этой проблеме. Здесь были природные источники, но они могли дать ограниченное количество воды и к тому же время от времени пересыхали. Поэтому в начале ХХ века, когда развитие Николаева достигло определенного уровня, и он, как город, начал расти и развиваться, стало понятно, что потребуется постоянное водоснабжение на индустриальной основе.
Вопрос о строительстве водопровода возник в июле 1904 года. Ключевым его объектом должна была стать водонапорная башня. Было предложено несколько различных проектов, но самым удачным оказалась разработка широко известного в те времена инженера Владимира Шухова. Специалисты до сих пор называют его башню в Николаеве историко-инженерным шедевром. Особенностью проекта стало то, что башня была в
12 раз легче остальных, а ее вес - меньше веса той воды, которую она вмещала. Башню ввели в эксплуатацию 15 марта 1907 года. Сегодня речь идет о том, чтобы внести Шуховскую башню в список объектов мирового наследия ЮНЕСКО.
Произведение
инженерного искусства
Шухова сравнивают с известным французским инженером Эйфелем, создателем одноименной башни. Оба проектировали легкие, ажурные, но очень прочные сооружения, которые могут стоять столетиями. Они до сих пор вызывают восхищение. Шуховская башня - это сетчатая гиперболоидная конструкция, разработка которой датирована январем 1896 года. Всего по системе Шухова было построено более 200 стальных объектов.
Шуховской башне в Николаеве исполнилось 110 лет, но она до сих пор является прочным сооружением. Специалисты утверждают, что ее конструкция в абсолютно пригодном для работы состоянии и при должном уходе может простоять еще десятки, а то и сотни лет.
Высота башни - 32 метра, а объем резервуара - 50 тысяч ведер (615 м3). Для прочности железные уголки, из которых изготовлен каркас башни, укреплены девятью горизонтальными кольцами. Все эти детали склепаны между собой.
В городском водопроводе Николаева башня уже давно не используется, поэтому снята с баланса «Водоканала». Но неравнодушные граждане стремятся сохранить это произведение инженерного искусства, которое много десятилетий спасало город от жажды, как памятник архитектуры.
Один из них - Андрей Шинкаренко, коллекционер и краевед. Сначала он, по образованию инженер, а по призванию энтузиаст, с группой единомышленников заинтересовался старыми законсервированными колодцами николаевского водопровода. Ведь вода для Николаева всегда была большой проблемой. Поэтому более 100 лет назад на территории города был построен ряд колодцев глубиной от 49 до 80 метров. Краеведы начали изучать архивы и нашли много интересного.
«Мы нашли колодец тех времен на улице Водопроводной. Собственно, ее так и назвали в свое время потому, что здесь проходил городской водопровод. Колодец там есть до сих пор, но мало кто обращает на него внимание, ведь он прикрыт слоем бетона. Еще один есть в районе железнодорожного техникума. Тот, второй, примечателен тем, что именно в нем погиб строитель Николаевского водопровода и канализации Виктор Вебер. Есть даже версия, что это было одно из первых в то время заказных убийств, по личным мотивам», - рассказывает Андрей.
Исследовав колодцы, энтузиасты увидели, что они ведут к Шуховской башне. «Мы нашли возможность попасть внутрь, исследовали ее и увидели, что под башней есть подземная галерея, выложенная из ракушечника. Позже в архивах нашли чертежи, которые свидетельствуют, что это технологическая галерея. Там даже сохранился первый счетчик, который считал воду ведрами», - говорит краевед.
В мае 2013 года работники «Водоканала» вместе с волонтерами очистили галерею под башней, которая была завалена мусором в метр толщиной, и провели реконструкцию прилегающей территории. Были восстановлены металлические решетки, отремонтирован оригинальный забор, а также высажена грабовая аллея имени Шухова. Появилась идея сделать здесь «Музей воды».
Уникальность
шуховских сооружений
Владимир Шухов был талантливым инженером. Он строил не только водонапорные башни. Это были и мосты, и вокзалы, и паровые котлы, и нефтяные баржи, и морские маяки, и опоры линий электропередач, и башни на кораблях военного флота, и многое другое. Он также запатентовал промышленное устройство для перегонки нефти под действием высоких температур.
В Украине история объектов Шухова начинается именно с изобретения и патентирования им гиперболоидных башен, которые пользовались большой популярностью в мире. А первая в нашей стране водонапорная башня по его проекту была построена в 1896 году в Лисичанске на содовом заводе Любимова и Сольвэ.
Когда-то в Украине было немало объектов, спроектированных Шуховым, но в наши дни они быстро исчезают. По утверждению исследователя наследия Шухова, архитектора, лауреата европейской премии «Europa Nostra» Андрея Кутного, из большого количества зданий, спроектированных Шуховым, сохранилась лишь небольшая часть уникальных сооружений. До 2000 года в Украине их было всего десять: в Белой Церкви, Фастове, Конотопе, Черкассах, Помошной, Полтаве и Шостке. Но в 2002 году разрушена башня в Полтаве, а в марте 2011 года навсегда утрачена башня с двухэтажным резервуаром в Фастове.
Что касается николаевской башни, то ее уникальность еще и в том, что она была оснащена по последним на момент своего возведения технологиями. «В отличие от первых шуховских водонапорных башен, которые могли удерживать небольшие резервуары вместимостью до 100 тысяч литров, николаевская первой на своей сетчатой гиперболической основе удерживала вес 600 тысяч литров воды», - утверждает Кутный.
В течение первых десятилетий водонапорная башня была задействована в системе централизованного городского водоснабжения с небольшим косметическим ремонтом, выполненным еще в 1930-е годы прошлого века. Но во время освобождения Николаева в 1944 году гитлеровцы, отступая, взорвали ее. Из-за того, что от этой башни зависело жизнеобеспечение областного центра, сразу же после освобождения города встал вопрос о ее скорейшем восстановлении.
Тогдашнего директора «Водоканала» обязали завершить работы по восстановлению корпуса башни до 22 ноября 1944 года, но потом срок перенесли на 25 декабря. Непосредственные работы на башне проводились электросварщицей судостроительного завода имени А. Марти (ныне ЧСЗ) Старчеус (имя женщины пока неизвестно. - Прим. автора). Она работала собственноручно изготовленными электродами из проволоки и стекла. И по состоянию на 1 января 1946 года водонапорная башня Шухова уже находилась в эксплуатации.
В таком обновленном состоянии она прослужила до момента изменения схемы подачи воды в город. Это случилось в 1958 году, когда ввели в эксплуатацию Ингулецкий водопровод.
Трудная дорога
к музею
Впоследствии вышеупомянутый ремонт при помощи сварки привел к определенным проблемам. Как известно, первоначально конструкция башни была клепаной, и примененная здесь сталь не очень-то подходила для сварки. Поэтому со временем в районе сварки начала активно развиваться коррозия. Причем специфика этого процесса такова, что сам сварочный шов цел, но по обе его стороны металл быстро разрушается.
Но, к счастью, как утверждают специалисты, еще не все потеряно. По словам Андрея Шинкаренко, в настоящее время сделать полномасштабную реконструкцию башни действительно очень проблематично, но можно и нужно провести комплекс первоочередных работ. «Если все это сделать нормально, нужны большие деньги. Вряд ли сейчас это реально. По моему мнению, ее просто надо почистить, покрасить, обеспечить шикарную подсветку и подумать, что там можно сделать. Была, например, идея осуществить на бак проекцию картин. А еще лучше - «Музей воды», наподобие того, что в Киеве. Это очень интересно для туристов, особенно для детей. Здесь есть территория, которая позволяет это сделать. Этот музей мог бы быть одной из визитных карточек туристического Николаева», - уверен краевед.
Параллельно нужно навести порядок в гидравлической части конструкции башни. Следует отметить, несмотря на то что башня сегодня не функционирует, она подключена к действующему водопроводу с помощью отдельного трубопровода. В этом есть определенная проблема. Ведь установленная на нем заглушка пропускает воду в гидравлическую систему башни.
Но все упирается в деньги. В идеале нужно найти мецената - поклонника творений Шухова, который бы вложил в реконструкцию башни определенный капитал. Таких примеров в мире немало. А пока этого не произошло, мы поинтересовались видением будущего знаменитой башни у начальника управления по вопросам культуры и охраны культурного наследия Николаевского городского совета Юрия Любарова.
По его словам, в настоящее время башня является памятником архитектуры местного значения. Она находится на балансе городской общины. В прошлом году за бюджетные средства был сделан проект ее реставрации. «В этом году проект должен пройти экспертизу. После чего будет рассматриваться вопрос о выделении денег на реставрацию. Но, кроме этого, необходимо будет еще сделать музеефикацию объекта, облагородить прилегающую территорию и много чего другого, чтобы он стал действительно интересным для туриста. А на это пока не закладывали денег. И, самое главное, нет учреждения - городского музея, который будет все это на себе нести, обслуживать и хранить», - сказал Любаров.
В общем, работы еще много. Но все же николаевцы надеются, что в недалеком будущем в городе появится полноценный туристический продукт под оригинальным названием «Историко-инженерный шедевр Шухова».

А. МИРОШНИЧЕНКО. _ "Южная правда", № 15 (23789)

«Тайны дома Каннегисера»
Вечерний Николаев
В нашем городе немало мест, окутанных тайной, незримо связанных в прошлом с великими и страшными событиями, описанными в истории и известными всем. Одно из таких мест – дом Каннегисера.
Построенный промышленником Уманским на самой вершине Спасского холма, этот дом, в силу места, на котором он стоит, и доныне является самым высоко расположенным жилым зданием в нашем городе. В конце XІX века из Санкт-Петербурга в Николаев прибыл новый директор судостроительного завода «Наваль», потомственный дворянин, коллежский советник Иоахим Каннегисер со своей семьёй. Вскоре они переехали жить в этот похожий на старинный замок особняк на Курьерской улице (сейчас – ул. Рюмина).
Иоахим Каннегисер был выдающимся инженером, ученым-практиком и организатором производства. Это в его правление на заводе «Наваль» был построен первый в мире подводный минный заградитель «Краб». Позже он стоял у истоков создания первого в императорском флоте турбинного крейсера «Адмирал Лазарев» (впоследствии – «Красный Кавказ»).
Семья Каннегисеров жила на два дома – в Николаеве и в Санкт-Петербурге. Летом часто бывали еще и у моря в Одессе. Судя по тому, что произойдет потом, это были самые счастливые годы их жизни.
Перед Первой мировой войной Каннегисеры снова уехали в Санкт-Петербург. Череда роковых событий в их семье началась в марте 1917 года, когда внезапно застрелился старший сын Сергей. Следствию так и не удалось установить – было это обдуманное самоубийство, или случайный выстрел при неосторожном обращении с оружием.
Через год – 30 августа 1918-го произошло событие, имевшее катастрофические последствия не только для их семьи, но и для всей России в целом. Второй их сын – поэт, близкий друг Сергея Есенина и противник большевизма Леонид Каннегисер выстрелом из револьвера в голову убил начальника Петроградской ВЧК Моисея Урицкого. В тот же день в Петрограде грянули выстрелы и на заводе Михельсона: Фанни Каплан пыталась застрелить Ленина. В ответ на эти террористические акты уже 5 сентября 1918 года большевики объявили массовый «красный террор». В первый же его день ими были расстреляны 900 заложников в Петрограде и свыше 500 – в Кронштадте. А затем, как эхо этих событий, по всем городам и весям бывшей империи прокатилась волна бессудных массовых расстрелов, в которых погибли тысячи человек. Леонид Каннегисер после долгих допросов в ВЧК в октябре 1918-го был расстрелян.
Оставшиеся члены семьи – отец, мать и дочь Елизавета находились под арестом до декабря. Потом их выпустили. В 1924-м семье разрешили выехать из СССР во Францию. Иоахим Каннегисер умер в Париже в 1930-м году. В 1942-м во время Второй мировой войны дочь Каннегисеров Елизавета была арестована полицией и отправлена в нацистский концлагерь Освенцим, где и погибла. Мать – Розалия Львовна умерла в Одессе в 1946-м году.
А дом Каннегисеров в Николаеве стоит и поныне. До конца 90-х в нём был детский сад. Потом дом был продан в частные руки, долго стоял заброшенным. Сегодня после многочисленных переделок в нем расположился жилой комплекс «Замок Наваль». Дом потерял своё прежнее «лицо», но сохранился. Трудно сказать, что лучше для дома (как и для человека), – потерять своё «лицо», но сохраниться, либо исчезнуть вовсе, как исчезло множество старинных домов, украшавших наш город в былые дни.
Евгений Парамонов.
P.S. По некоторым данным, из двора дома Каннегисера в сторону Спасского урочища (Яхт-клуба) каскадом спускается подземный туннель. В 1998 году автору этих строк довелось лично беседовать с зам. директора детского сада, располагавшегося в доме. Она рассказала, что ночные сторожа, дежурившие в нем, неоднократно жаловались руководству учреждения, что иногда по ночам в этом месте они слышат из-под земли хоровое пение...
http://www.vn.mk.ua/stories.php?id=34107

Времена года: а майский день уж тихо тает…
Вечерний Николаев
Высотные дома одели в петлицы своих припыленных кирпичных фраков буйно цветущие кусты сирени. Воробьи, восторженно крича что-то на воробьином языке, подпрыгивают на ветках акации, которая дождалась дня, когда горожане отвлекутся, чтобы незаметно для всех вдруг расцвести тысячами нежно-белых цветков. В цвету и Каштановый сквер, а точнее, многолетние каштаны, в которых слышен тихий гул копошащихся пчёл. Свежий, сладкий аромат цветущих деревьев смешивается в воздухе с влагой фонтанов, и кажется, что аркасовский лев не спит, а лишь прикрыл глаза от удовольствия, вдыхая мраморными ноздрями аромат города. Таков он, николаевский май – южный, цветущий, неожиданно жаркий и иногда дождливый. А каким он был раньше?
Прежде всего, в мае князь Григорий Потёмкин написал знаменитый ордер корабельному мастеру обер-интенданту Семену Ивановичу Афанасьеву о строительстве 44-пушечного фрегата "Святой Николай". Так 29 мая 1789 года в нашем городе началось строительство первого корабля на Николаевской верфи.
20 мая 1799 года, десять лет спустя, на ул. Молдаванской (ныне Декабристов), среди тогда ещё молодых и невысоких городских деревьев, открылась и начала действовать римско-католическая церковь Святого Иосифа.
Именно май выбрал император Александр I, чтобы посетить Николаев. 6 мая 1818 года он прибыл и присутствовал при спуске в Николаевском адмиралтействе фрегата «Флора». Этот фрегат успешно участвовал во многих боях с турецкими судами, а затем был затоплен в Александровской бухте во время обороны Севастополя в 1854 году.
Приятно думать, что, вероятно, в самом цвету и майском благоухании наш город проездом видел и Александр Сергеевич Пушкин, когда 23 мая 1824 года ехал из Одессы через Николаев в Сасовку, куда был приглашен в имение Добровольских на именины сестры хозяина.
Ещё одним звеном, связывающим наш город с судьбой гениального поэта, стал корвет «Або». 12-пушечный корвет был спущен на воду в Николаевском адмиралтействе 4 мая 1809 года, прошёл русско-турецкую войну, чтобы в 1820 году на нём с семьёй генерала Николая Раевского Александр Сергеевич отправился из Феодосии в Гурзуф. Впечатления от этого морского плавания на «Або» нашли отражение в известном стихотворении поэта «Погасло дневное светило…», написанного ночью на этом же корабле.
3 мая 1844 года в Николаеве был создан первый городской архив. Создан он был по распоряжению первооткрывателя Антарктиды - тогдашнего Главного командира Черноморского флота адмирала Михаила Лазарева и располагался в здании городского магистрата.
В солнечный майский день в 1889 году открылся Николаевский речной яхт-клуб. На официальном открытии яхт-клуба, 7 мая, состоялись первые парусные гонки, проводившиеся с того дня в городе еженедельно (если, конечно же, позволяла погода).
В первый день мая в 1861 году в нашем городе родился капитан 1 ранга Николай Николаевич Апостоли. Однако в историю он вошел не благодаря своим военным заслугам. Именно он стал основателем морской фотографии, сделав на самом деле очень качественные и высокохудожественные фотоснимки почти всех кораблей Черноморского флота, а затем написав популярное руководство по фотографии для начинающих. Его выдающиеся способности фотографа были замечены и высоко отмечены, и со временем его пригласили заведовать фотолабораторией Музея истории Ленинграда.
19 мая 1884 года в Николаеве родился ещё один выдающийся человек, известный исследователь Арктики Георгий Львович Брусилов. В 1914 году он трагически пропал без вести в Северном Ледовитом океане, и его история жизни легла в основу известного романа В. Каверина «Два капитана».
21 мая 1873 года в Николаеве был открыт изумительный памятник адмиралу, Главному командиру Черноморского флота и портов Севастополя и Николаева Алексею Самуиловичу Грейгу. На высоком каменном постаменте, украшенном пушками, якорями и цепями, стоял, достойно расправив плечи и вглядываясь в пересечения улиц вдалеке, бронзовый флотоводец. Как писал «Николаевский вестник», с 10 часов утра Николаев представлял «необычайный видъ оживленнаго движенiя, какое редко можно видеть на его широкихъ улицахъ: со всехъ сторонъ густыя массы народа стекались къ площади адмиралтейскаго собора, где воздвигнутъ памятникъ адмиралу Грейгу; баталiоны войскъ шли туда же...». Несколько раз начинал идти дождь, однако это не помешало николаевцам окружить памятник и выстоять немалую очередь, чтобы возложить к нему намокшие от дождя цветы. Увы, памятник был демонтирован в 1922 году. Дальнейшая печальная судьба памятника известна.
Толпа людей, спасающихся от майской жары веерами и номерами свежеотпечатанных газет, собралась в бывшем здании гауптвахты 24 мая 1914 года в Николаеве, где по инициативе князя Николая Гедройца состоялось торжественное открытие Музея изящных искусств имени Василия Верещагина.
В 1982 году 19 мая в Николаеве был открыт детский городок «Сказка», ставший одним из первых в своём роде. Алые паруса развевались на майском ветру, а воздушные шарики под звонкий детский смех улетали ввысь и ещё долго планировали над городом.
В этот тёплый и красочный месяц родилось множество выдающихся николаевцев: адмирал Николай Аркас, журналист Борис Аров, певец Сергей Захаров, поэт и лауреат Всеукраинской литературной премии имени Павла Тычины Валерий Бойченко, поэтесса Лариса Матвеева, этнограф Николай Пантусов, актёр, режиссёр и драматург Панас Саксаганский, художник Михаил Озёрный.
В мае мы празднуем Международный день труда и День Победы. К слову, Герой Советского Союза Константин Фёдорович Ольшанский, чей легендарный десант морской пехоты освобождал Николаев в марте 1944 года, тоже родился в мае.
В этот солнечный и жизнеутверждающий месяц в Новом Буге родилась и единственная женщина – командир взвода морской пехоты в годы Великой Отечественной войны, гвардии полковник Евдокия Николаевна Завалий, участница освобождения Николаевской области от немецко-фашистских захватчиков, которую враги прозвали «Фрау Чёрная смерть». Под именем Евдокима Николаевича, в мужской гимнастёрке, она была направлена в десантную бригаду морской пехоты, в которой в 18 лет впервые взяла в плен немца. Командуя взводом, она штурмовала Сапун-гору, освобождала Севастополь, Румынию, Югославию, Болгарию, Кавказ. После войны работала в Киеве директором гастронома и ещё долго по ночам ходила «в атаку», пугая соседей и себя своим отчаянным воинственным криком…
В каждой семье есть свои герои, которых в эти жаркие майские дни стоит вспомнить и памяти которых нужно преклониться. Ведь благодаря тем, кто сражался на передовой или работал в тылу, для которых каждый защищённый или освобождённый город был как родной, и которые знали, что в один прекрасный майский день тепло наконец-то победит холод, а добро победит зло, мы с вами можем наслаждаться тем, как в Каштановом сквере цветут каштаны и играет музыка, а по вечерам стрижи с задорным кличем носятся в закатных лучах.
Май – это месяц, когда тепло огромной волной накатывает на город. Когда, открывая окно по утрам, хочется бесконечно вдыхать этот свежий, пропитанный акацией воздух. Месяц, когда парашютисты-одуванчики вдруг решаются отправиться в путешествие, а воробьи, на секунду оторвавшись от поиска хлебных крошек на горячем асфальте, удивлённо смотрят им вслед. Это месяц, когда даже голуби замечают, что в наш город пришла весна.
Елизавета Безушко.

http://www.vn.mk.ua/stories.php?id=34584

Интересная история заводского жетона
Вечерний Николаев
Интересные истории, судьбы людей открылись нам после знакомства с редким жетоном-пропуском «Общества Николаевских заводов и верфей». С чем связано появление этого жетона? О чем может «рассказать» маленький кусочек металла?
В начале ХІХ века в Российской империи была выбрана стратегия по постройке судов для коммерческого, а главное, кораблей для Черноморского флота. «Обществу Николаевских заводов и верфей», хозяевами которого были французские и бельгийские дельцы, это обещало колоссальную прибыль. В борьбу за дележ финансового пирога вступили российские банковские монополии и поддерживающие их иностранные банки. В апреле 1912 года эта борьба завершилась тем, что контрольный пакет акций французского «Общества Николаевских заводов и верфей» (ОНЗиВ), принадлежащих французскому банку «Сосьете женераль», перешел в руки Санкт-Петербургского международного коммерческого банка и стоящего за ним синдиката иностранных и русских банков.
31 июля 1912 года от обязанностей членов правления ОНЗиВ были освобождены представители банка «Сосьете женераль» и Русско-Азиатского банка. Таким образом, все заказы по строительству судов передавались теперь русскому «Обществу Николаевских заводов и верфей».
По кораблестроительной программе усиления Черноморского флота 1911 года было предусмотрено строительство в Николаеве четырех эскадренных миноносцев. Строившиеся по проекту, разработанному известной британской фирмой «John I. Thornycroft&Co.Ltd», они должны были стать первыми серийными эсминцами в русском флоте, оборудованными паровыми турбинами.
А затем последовали установленные в Морском ведомстве процедуры, а именно: 11 октября 1911 года эскадренные миноносцы «Беспокойный» (заводской № С-99), «Гневный» (заводской № С-100), «Дерзкий» (заводской № С-101), «Пронзительный» (заводской № С-102) были зачислены в списки флота.
С 23 февраля 1912 года эскадренные миноносцы зачислены в разряд строящихся судов, а 20 сентября 1912 года они были заложены в крытом эллинге завода «Общества Николаевских заводов и верфей» (сегодня ЧСЗ).
Забегая наперед, скажу, что торжественная закладка этих миноносцев состоится более чем через год.
В это же время были изготовлены жетоны-пропуски для мастеровых и рабочих, отобранных для строительства этих кораблей.
С историей заводских жетонов читатели познакомились в моем очерке «Ваш пропуск!» («Вечерний Николаев», № 130 за 4 ноября 2014 года) и в материале «Жетоны-пропуски николаевских судостроительных заводов ХІХ – середины ХХ вв.», опубликованном в книге «Знаки как символы эпохи. О знаках, жетонах и медалях, связанных с историей Николаева» (2014).
Жетоны-пропуски или, как их еще называли – табельные марки, применялись на николаевских судостроительных заводах для обеспечения контроля за тем, когда приходят на работу и уходят с нее рабочие и служащие, контрагенты, прикомандированные на завод для монтажа или наладки оборудования предприятий-поставщиков. Внутри завода применялись также жетоны-пропуски для прохода на строящиеся военные корабли, в отдельные цеха, а внутри цеха – на участки, куда вход посторонним без специального разрешения, т. е. не имеющим специального жетона, был строжайше запрещен. На таких жетонах прямо указывалось – куда его владельцу разрешался доступ: «контраген.», «корабль», «корабль–медно-кот.», «докъ», «корабль судостр.», «корабль башен.» (разрешавший вход в цех, где проводилась сборка башенных орудийных установок для военных кораблей).
Понятно, что делалось это в целях безопасности, ведь промышленный шпионаж никто не отменял. Существовал он и в то время. К тому же разведки других государств были заинтересованы раздобыть новинки и секреты, применявшиеся при строительстве новых боевых кораблей. Применение персональных жетонов-пропусков существенно ограничивало доступ случайных, а тем более посторонних лиц на строящиеся военные заказы, не допускало случаев воровства.
Не стал исключением из правил выпуск жетонов-пропусков и под строительство миноносцев.
Жетон за № 184 был выдан рабочему медно-котельного цеха завода для работы непосредственно на строящихся миноносцах по монтажу уже изготовленных в цеху главных трубопроводов, машинного, котельного и другого оборудования всех систем и механизмов кораблей. То есть руки мастерового, которому принадлежал жетон, дали жизнь железному сердцу этих эскадренных миноносцев.
Первые два эскадренных миноносца – «Беспокойный» и «Гневный» – были спущены на воду 18 октября 1913 года в присутствии прибывшего в Николаев на спуск линейного корабля «Императрица Мария» Морского министра, генерал-адъютанта, адмирала И.К. Григоровича и сопровождавших его лиц. Но до спуска сначала произвели торжественную закладку всех четырех эсминцев, а затем состоялся спуск на воду первых двух кораблей.
Эсминцы «Дерзкий» и «Пронзительный» были спущены на воду 2 марта 1914 года. Все 4 корабля в составе флота относились к типу «Дерзкий», хотя головным кораблем в серии был эсминец «Беспокойный» – первый корабль с паротурбинной установкой, полностью построенный в Российской империи. До этого считали, что таковым являлся эскадренный миноносец «Новик», построенный в С.-Петербурге. Да, его корпус построили на Путиловском заводе, а котлы, турбины и вспомогательные механизмы изготовили в Германии на заводе «Вулкан».
Николаевцы, помните, и здесь мы были первыми!
В октябре 1914 года николаевские эсминцы были сданы флоту, т. е. приняты в казну и участвовали в боевых действиях на Черном море в годы Первой мировой войны (1914-1918).
Подробно об истории создания эсминцев типа «Дерзкий» можно узнать, ознакомившись в библиотеках города с монографией инженеров-кораблестроителей, историков ВМФ В.А. Левицкого и В.П. Заблоцкого «Первые «Новики» Черноморского флота. Эсминцы типа «Дерзкий», опубликованной в журнале «Морская кампания» № 8 в 2008 году. История создания этих миноносцев опубликована впервые!
А теперь подробнее расскажем о жетоне. Жетон овальной формы, размером 40х42 мм. Изготовлен из латуни. Вес – 25,02 г. Толщина 3 мм.
Лицевая сторона жетона окаймлена выступающим бортиком шириной 2 мм. На рифленой поверхности жетона выбита четырехстрочная надпись. Вверху полукругом: =миноносцы=, по центру: =О.Н.З. и В.= и ниже – номер владельца: =184=. Внизу полукругом надпись: =медно-кот.=. Все буквы и цифры выпуклые.
Оборотная сторона гладкая. Посредине выбита горизонтальная линия шириной 2 мм.
Работая над этим материалом, было бы, на мой взгляд, несправедливо ничего не рассказать о медно-котельной мастерской ОНЗиВ, которая упомянута в жетоне.
По состоянию на 1913 год, в медно-котельной мастерской изготовлялись машинные и котельные главные трубопроводы для строящихся кораблей. На то время в этой мастерской работали около 700 мастеровых.
Руководил медно-котельными мастерскими Иван Тимофеевич Бородин (30.03.1860-02.07.1929), потомственный почетный гражданин.
И.Т. Бородин окончил ремесленное техническое училище, для закрепления навыков поступил по вольному найму на пароход Русского О-ва Пароходства и Торговли (РОПиТ) «Корнилов» помощником машиниста. В течение одного года находился в заграничном плавании. По согласованию с руководством РОПиТа для совершенствования своих знаний и повышения квалификации на 11 месяцев остался работать на одном из механических Тулонских судостроительных заводов (Франция). После возвращения в Николаев И.Т. Бородин поступил в механические мастерские казенного Николаевского адмиралтейства в качестве монтера. Здесь изготавливались различные трубопроводы на вновь строящиеся военные корабли, канонерские лодки: «Черноморец», «Запорожец», «Донец», минный крейсер «Гридень» и броненосцы: «Екатерина ІІ», «Двеннадцать Апостолов», «Три Святителя» и «Ростислав». Как монтер он занимался изготовлением и установкой главных трубопроводов на вышеперечисленные суда в течение 10 лет. За ревностное исполнение своих обязанностей он был назначен самостоятельным мастером на достраивающиеся броненосцы «Три Святителя» и «Ростислав». В должности мастера Бородин был командирован в Севастопольский порт, где продолжал работы по достройке этих судов в течение 7 лет. После сдачи флоту этих кораблей И.Т. Бородин был награжден званием потомственного почетного гражданина.
С 28 апреля 1899 года Бородин работает на заводе «Общества судостроительных механических и литейных заводов» в Николаеве (с июня 1911 г. – ОНЗиВ) в должности начальника медно-котельной и гальваническо-цинковальной мастерских. Он руководит оборудованием на броненосцах и миноносцах и установкой главных машинных и котельных трубопроводов судовых механизмов. Непосредственно при его участии строились броненосцы «Пантелеймон», «Иоанн Златоуст», крейсер «Память Меркурия», «Евстафий» и миноносцы «Заветный», «Завидный», «Зоркий», «Звонкий», «Задорный», «Лейтенант Шестаков», «Капитан Сакен», «Капитан-лейтенант Баранов» и «Лейтенант Зацаренный». За строительство этих судов Бородин награжден шейной золотой медалью «За усердие» на Александровской ленте.
После полного оборудования вышеперечисленных судов и сдачи их казне И.Т. Бородин был командирован заводоуправлением за границу для изучения опыта по строительству новых турбинных судов.
Он возвратился в Николаев полный новых знаний и практических навыков. Под его руководством переоборудованы мастерские – медно-котельная и по изготовлению металлической мебели для военно-морских судов. В то время на верфи завода строились: дредноут «Екатерина ІІ» и четыре миноносца, о которых сказано выше. По просьбе Морского министерства медно-котельные мастерские завода ОНЗиВ выполняли оборудование главных трубопроводов в котельных и машинных отделениях строившихся на заводе «Руссуд» линейных кораблей «Императрица Мария» и «Император Александр ІІІ».
За 15-летнюю плодотворную деятельность руководством ОНЗиВ И.Т. Бородин был представлен к награждению орденом Св. Анны ІІІ степени.
На судостроительных предприятиях города Николаева И.Т. Бородин проработал около 40 лет. Интересной информацией о личной жизни Бородина поделилась краевед Татьяна Ефимовна Фоменко. Из собранных ею материалов стало известно, что его отец Тимофей Степанович Бородин был известным в нашем городе золотых и часовых дел мастером. В 1886 году его наградили серебряной медалью «За усердие». Умер 15 июня 1909 года.
Двадцатитрехлетний Иван Тимофеевич Бородин 26 августа 1883 года женился на 17-летней одесской мещанке Меланье Захаровне Семеновой. В 1884 году у них родился первенец – Иван. В 1888 году родилась дочь Мария. В этом же году жена Бородина умерла.
Второй раз он вступил в брак с Надеждой Ивановной, 1867 года рождения. У них родилась дочь Нина.
До ноября 1914 года И.Т. Бородин с семьей проживал по адресу: ул. Пограничная, 50.
17 ноября 1914 года Бородин приобрел у родственников умершего купца 1-й гильдии Хаселя Давидовича Френкеля двухэтажный особняк с участком по адресу: ул. Спасская, 29. Дом сохранился до настоящего времени (ныне ул. Спасская, 33). Сегодня это корпус № 2 Николаевской областной прокуратуры.
Надежда Ивановна Бородина умерла 17 апреля 1948 года. До смерти она проживала во флигеле бывшего своего дома по адресу: ул. Спасская, 33.
Известно, что на судостроительных предприятиях нашего города трудились два сына – Василий и Иван Бородины, которые после большевистского переворота эмигрировали за границу.
Вот такие истории поведал старый жетон-пропуск, долгие годы хранивший молчание.
Евгений Горбуров,
член Национального союза
краеведов.

http://www.vn.mk.ua/stories.php?id=34854

Південна правда,1985 год

Разрушить до основания – это уже было...
Вечерний Николаев
127 лет назад в селе Кандыбовке Херсонской губернии под Николаевом молодого Алексея Пешкова (будущего великого писателя Максима Горького) пьяные дикари избили до полусмерти за бесстрашный благородный поступок. В прошлом году вандалы вновь расправились с писателем, камнями сбив барельефное изображение Горького на мраморной мемориальной доске, сообщающей о лечении писателя в больнице Николаева после жестокого избиения.
Неужто это и есть героизм: со злой радостью, ночью, подло (ещё страшнее, если днём, нарочито), варварски разрушать то, что было дорого нашим предкам? Что с нами происходит? Какой Европе мы нужны такие? Мы ничего не строим – сколько же можно разрушать? С чем останемся? Разрушить до основания – это уже было, и никому не помогло. Почему молчат писатели и поэты, интеллигенция – разве их это не касается? Может, наше страдальческое безмолвие погромщики расценивают как тихое согласие на попрание наших духовных ценностей?
9 августа мы с поэтом Александром Поляковым, насколько это было в наших силах, завершили восстановление разрушенной мемориальной доски М. Горькому: зияющую пустоту её верхней разбитой части заштукатурили белым цементом и сравняли с уцелевшей информационной поверхностью, а сверху наклеили баннерную ткань с фотоизображением молодого Горького, каким он мог быть во время посещения Николаева. На баннерной поверхности появилась надпись: «Миколаївські» оповідання: «Вывод», «Челкаш», «На соли».
Среди множества благодарных, взволнованных отзывов прохожих на нашу работу два выделялись мучительными вопросами и размышлениями. «Ну и зачем вы это делаете?» – острым камешком укоризненно вонзила в нас свой вопрос пожилая, с недобрыми глазами женщина, рядом продававшая виноград. «Может, так и надо: сначала всё разрушить до основания, а потом…», – осторожно размышлял вслух знакомый Полякова...
Полученная вечером того же дня «Вечёрка», как подарок, увенчала наши труды и размышления: городской голова А.Сенкевич жёстко осудил действия вандалов, повредивших памятник «Скорбный ангел Чернобыля», а юная Елизавета Безушко, пытаясь понять мотивацию разрушителей, в статье «Вандализм как стиль жизни» с броским плакатным эпиграфом «Вандализм – удел трусливых» с горечью поведала и о разгромленной мемориальной доске Горькому, и об уродующих городской лик граффити, и об истоках современного вандализма.
А ведь на многие тупиковые вопросы мог бы ответить сам Горький – достаточно почитать его цикл «босяцких» рассказов, например, «одесских»: «Мой спутник», «Емельян Пиляй». Да и «николаевские» новеллы писателя не возвращают нас в прошлое, а приближают его к нашему настоящему с перекличкой понятий: «босяк» – «бомж», «дикарь» – «вандал»...
Многие готовы вычеркнуть из памяти поколений безупречные по красоте и художественной силе страницы горьковской революционной романтики, при этом забывая, что мужественные образы Сокола, Данко и Буревестника воодушевляли бойцов Великой Отечественной на подвиги, а в нынешнем старшем поколении воспитывали чувство самоотверженной, бескорыстной любви к людям и Родине.
О жертвенном Данко поведал нам писатель, у которого в груди билось такое же отважное сердце, зовущее к подвигу во имя спасения людей. Именно на николаевской земле Горький и совершил такой незабываемый подвиг жертвенной любви к людям.
Из публикаций краеведов известно, что Горпына, прототип героини рассказа Горького «Вывод», до замужества служила в Николаеве в семье врача, где её докторша за добрый нрав одаривала нарядами. По возвращении в Кандыбовку она вышла замуж за Сильвестра Гайченко. Красивой, стройной и всегда нарядной Горпыне завидовали поповские дочки, имевшие виды на Сильвестра. Зависть и месть породили сплетни об измене и приговорили молодую женщину к публичному истязанию.
15 июля 1891 г. 23-летний нижегородский мещанин Пешков Алексей, с 20 лет странствующий по Руси, пришёл в Кандыбовку, где стал свидетелем описанной сцены, потрясшей его неслыханной дикостью и жестокостью. Не думая о последствиях, Алексей вступился за жертву и был зверски избит толпой. Окровавленный, без сознания, он был выброшен за селом в грязь, которая, по его словам, являясь «компрессом», спасла от смерти. В николаевскую больницу Пешкова привёз ехавший с ярмарки шарманщик. В областном архиве, рассказывал Адриан Топоров, до 1930 г. сохранялся скорбный лист писателя (история болезни), в котором значился перелом трёх рёбер.
В 1935 г. решено было к 8 Марта весь праздничный номер столичной «Крестьянской газеты» посвятить картине новой жизни современного украинского села Кандыбино, а также перепечатать старый горьковский очерк «Вывод». Приехавшему в Кандыбино спецкору Татьяне Новиковой местные старики подтвердили описанный в рассказе факт, а старожил Константин Кальтя вспоминал: «Он её бьёт, а мы за повозкой бежим. Нам интересно, что мужик бабу бьёт. Потом вижу – на пригорке русявый человек с усами, в белой рубахе, в соломенной шляпе. Корзиночка, помню, у него была, палку в руке держал. И вот бросает человек корзиночку наземь…»
Будущий великий писатель вмешался в экзекуцию, за что был избит. После шумного общегосударственного обсуждения дореволюционной проблемы семейного насилия село Кандыбино было торжественно переименовано в Пешково, потом в посёлок им. Горького. Ныне это вновь Кандыбино Новоодесского района Николаевской области.
Дмитрий Быков в биографическом очерке «Был ли Горький?» приводит версию, записанную Николаем Асеевым в Сорренто в ноябре 1927 г. со слов Горького: не надеясь на свои силы – разъярённая толпа не послушалась бы чужака – Пешков кинулся к священнику, надеясь, что крестьяне того послушают. Поп в ответ цинично процитировал: «Жена да убоится мужа своего». Возмущённый Алексей ударил его по лицу, поп закричал, прибежали мужики: «Нашего попа бьют!» – и до полусмерти измутузили Пешкова, отвлёкшись от истязания женщины. При этом Горький подчёркивал, что попа в селе ненавидели, но то, что его посмел бить чужой, было оскорблением непростительным. Думаю, что это более точный и логичный разворот событий.
Чтобы понять благородство поступка Горького, нужно проследить, как разворачиваются в автобиографическом очерке мотивы толпы, жертвы и двух свидетелей этой звериной дикости – жалкой лошадёнки и самого автора, глазами которого просматривается это безобразное действо. На фоне картины божьей благодати: мирных белых мазанок (в то время 29 дворов), южного, совершенно чистого неба и солнца, щедро льющего жгучие лучи на землю, – по серой дорожной пыли «густо, медленно, шумно», как большая волна, валит толпа за телегой, к передку которой рядом с лошадью привязана верёвкой за руки маленькая, совершенно нагая женщина, почти девочка. Это скопище деревенских мужиков, баб и мальчишек образовало единый организм – огромное, весёлое, улюлюкающее, кричащее, хрипящее, свистящее, воющее дьявольское чудовище с глазами, налитыми кровью, блестящими злым торжеством и сверкающими удовольствием при виде крови и нечеловеческих мук беззащитной женщины. «Всё тело её в синих и багровых пятнах, левая упругая девическая грудь рассечена, и из неё сочится кровь. И, должно быть, по животу женщины долго били поленом, а может, топтали его ногами в сапогах – живот чудовищно распух и страшно посинел». Её изуродованное тело давно утратило чувствительность, «глаза были широко открыты и смотрели вдаль тупым взглядом, в котором не было ничего человеческого».
Ещё немного – и душа покинет зверски изувеченное тело. Но пока приговорённая держится на ногах, толпа не позволит помешать пьяному мужу-палачу, стоящему на телеге, хлестать и хлестать плетью жертву – спасителя затопчут, сделают объектом для избиения уже не одним человеком, а всей толпой. Человеческий возглас перепуганной лошадёнки: «Вот как подло быть скотом, поневоле участвуя во всякой мерзости!» – относится и к оскотинившимся людям.
Эту толпу мог остановить только страх перед большей силой, но у безоружного Алексея Пешкова было лишь отважное, полное любви и сострадания сердце, которое он бесстрашно бросил толпе на растерзание, спасая бедную девочку и перенося алчущий смерти пыл толпы на себя. Это был подвиг жертвенной любви против ненависти, злобы, дикости – и искры горячей горьковской любви к людям никогда не перестанут воспламенять высокими порывами сердца людей всё новых и новых поколений. Как видим, образ Данко, перекликаясь с событиями «Вывода», – не выдумка писателя, а опоэтизированный романтической метафорой подвиг во имя спасения людей.
Наследники Горпыны до сих пор живут на Николаевщине, память о пребывании Горького в нашем городе николаевцы всегда свято и гордо хранили в своих сердцах. В Кандыбино есть музейная экспозиция, поставлены два памятных бюста Горькому. Памятники писателю есть в других городах, где побывал Горький, – его нет только в Николаеве.
Соседями Горького по палате в николаевской больнице оказались такие же, как и он, неимущие скитальцы, ищущие работу, удачу, место под солнцем. Алексей был замечательным рассказчиком и слушателем, а в больнице, как водится, каждый делился своими жизненными драмами, трагедиями и житейской философией. Одним из больничных рассказчиков был прототип Челкаша, поведавший не только «челкашский» сюжет, но также и историю ограбления и убийства, из которой получился потом высоко оценённый Чеховым рассказ «В степи». Услышанное оформилось в литературные формы позже, но не утратило эмоциональной свежести, потому что, обладая феноменальной памятью, писатель и через годы мог в подробностях воспроизводить тысячи людских имён, историй, впечатлений.
Отлежавшись в больнице, Горький отправился на Тузловский соляной промысел (там, где ныне зона отдыха Рыбаковка). Работа была адская, люди – злые: чужаку тачку подсунули с расщеплёнными рукоятками – она с ладоней сорвала Алёше кожу. На этом странствия Пешкова по николаевской земле закончились. Какой ужас пришлось пережить Горькому в Николаеве – какое счастье, что писатель прошёл здесь, оставив добрую память о себе!
Никогда не поверю, что сегодняшний вандализм может быть для блага Украины, что украинцам от этого станет лучше жить.
Пребывая на Николаевщине, Алексей Пешков ещё не был Максимом Горьким, а странник-босяк – писателем: до первого напечатанного в газете рассказа «Макар Чудра» оставался ещё целый год. Два тома его «Очерков и рассказов», вышедших в 1898 г., только до конца столетия выдержат десяток переизданий; в Европе его произведения имели просто сенсационный успех, а канун XX века и первые его годы прошли под знаком Горького.
В этом году по всему миру отмечают 150-летие одного из самых известных в мире русских писателей и мыслителей. Решением международной комиссии в «Список памятных дат ЮНЕСКО на 2018 год» включили юбилей Горького как великого писателя, имеющего значение для всего человечества.
Пусть в него кинет камень тот, кто равновелик ему.
Зоя Шаталова,
учитель-методист.
http://www.vn.mk.ua/stories.php?id=35756

Саш, и на Шаталову у нас табу

Огласите весь список пожалуйста!

Та разве их упомнишь. Это вот из-за этого http://bazar.nikolaev.ua/content/%D0%B3%D0...%BD%D1%8B%D0%B5

http://www.vn.mk.ua/stories.php?id=36354

В декабре, в декабре все деревья в серебре…

Декабрь к своему появлению в городе отнёсся очень ответственно. В ночь перед своим приходом он старательно усыпал снегом все крыши, улицы и деревья, тем самым напомнив николаевцам, что пришла зима. А значит, близится день нашего покровителя, Святого Николая, и долгожданный Новый год. Украшенные витрины магазинов, увитые разноцветными гирляндами деревья, создающая праздничное настроение иллюминация, и, конечно же, ёлки – без их пушистых сочно-зелёных веток, смолистого тягучего аромата не обойтись. А каким был предновогодний месяц в Николаеве в минувшие столетия?
Прежде всего, 19 декабря 1788 года, в День святого Николая Мирликийского, русскими войсками под командованием Александра Васильевича Суворова была взята турецкая крепость Очаков (Ачи Кале). В честь дня этой победы наш город получил своё имя – Николаев.
И уже пять лет спустя, 7 декабря 1793 года, военный инженер и первый архитектор Николаева Иван Князев представил командующему Черноморским флотом адмиралу Н.С. Мордвинову первый подробный план и чертежи города Николаева с прилегающими селениями Богоявленск и Воскресенск. Многое во внешнем виде города изменилось, но те улицы, которые в морозный декабрьский день начертил Иван Иванович Князев, определили строение Николаева на столетия вперед.
Первый месяц зимы во многом стал для нашего города месяцем открытий. Так, 13 декабря 1920 года в Николаеве на базе общественной библиотеки была образована Николаевская центральная библиотека, находившаяся в ведении Губнаробраза, которая в 1938 году была переименована в областную библиотеку для взрослых (ныне – Николаевская областная универсальная научная библиотека). В первый день декабря появился в нашем городе и долгожданный театр. 1 декабря 1934 года был открыт Русский художественный драматический театр имени В. Чкалова, ныне Николаевский академический художественный русский драматический театр.
Чтобы разнообразить культурную жизнь николаевцев в холодную зимнюю пору и познакомить их с историей родного края, 15 декабря 1913 года в Николаеве в присутствии городского головы Н.П. Леонтовича по решению Николаевской городской Думы состоялось торжественное открытие Николаевского городского природно-исторического музея. Его первым директором стал С.И. Гайдученко. Ныне – это Николаевский областной краеведческий музей, собравший за этот век в своих стенах более 300 000 редких экспонатов.
«Показывает Николаев» - такую надпись на экранах своих телевизоров увидели горожане 13 декабря 1959 года, когда впервые вышла в эфир и начала работать Николаевская студия телевидения. Тогда в прямом эфире зрители впервые увидели телевизионную студию, в которой собрались все причастные к созданию ретрансляторной станции и телевизионного центра. Открыли телевизионный сезон фильмом «Волга, Волга».
Не забывали в декабре и об образовании. 4 декабря 1873 года по проекту губернатора адмирала Богдана Александровича фон Глазенапа были открыты первые в городе бесплатные Мореходные классы, готовившие матросов для торгового флота. В них принимали лиц всех сословий в возрасте от 14 до 20 лет. Практические занятия ученики проходили в мастерских Адмиралтейства, а в навигационное время – в плавании на военных кораблях. Что же до женского образования, то 6 декабря 1826 года в Николаеве на Котельной улице по инициативе военного губернатора адмирала Алексея Самуиловича Грейга учреждено училище для дочерей нижних чинов морского ведомства, рассчитанное на 150 воспитанниц в возрасте от 10 до 12 лет. Девочек обучали шитью белья и дамских костюмов, вышиванию, вязанию и многим другим полезным для благородных барышень умениям. Здание училища, к слову, сохранилось до наших дней.
Задумывались в этом месяце об экологии, о садоводстве. 5 декабря 1880 года был открыт отдел Российского Императорского общества садоводства для «распространения интереса к садоводству вообще и к засаждению степных и песчаных окрестностей Николаева, в особенности». Первым председателем Общества был известный астроном, директор Николаевской морской обсерватории, капитан 1 ранга Иван Кортацци. Иван Егорович, получивший в своё время Знак Отличия Военного ордена святого Георгия за отличие при обороне Севастополя, проходил астрономо-геодезическую практику в Пулковской обсерватории, и, как геодезист, понимая всю необходимость активного засаждения южной степной земли, решил поддержать местное садоводство.
6 декабря 1862 года был утвержден проект создания ракетного завода, который был представлен известным ученым-артиллеристом генералом Константином Ивановичем Константиновым. Завод действовал с 1871 по 1910 год и специализировался на выпуске боевых и сигнальных ракет для армии и осветительных и спасательных для флота. Сейчас о заводе нам напоминает многим знакомый район Николаева. Жарким летом 1869 г., когда от 50-градусной жары 25 работников подхватили тропическую лихорадку, Константинов решил на территории ракетного заведения рассадить газоны с деревьями, хотя бы для уменьшения пыли. После закрытия Николаевского ракетного завода большая часть обветшавших зданий была снесена, а на этом месте окончательно разместился жилой массив – Ракетное Урочище.
В преддверии новогодних и рождественских праздников в позапрошлом столетии горожане вспомнили, что надо помогать землякам, оказавшимся по воле судьбы в беде. Так, 30 декабря 1885 года было основано «Общество по устройству ночлежных столов и дешёвых столовых», с целью предоставления малоимущим людям возможности за небольшую плату иметь ночлег, чай и скромную пищу. За первые 25 лет своего существования Общество дало приют и ночлег более полутора миллионам человек.
Декабрь – это время «седой сказки», когда накануне праздников мы вспоминаем город нашего детства. Вновь оживают в памяти любимые места, где мы любили гулять на зимних каникулах, первый новогодний утренник, первый слепленный снеговик, первая увиденная в жизни ёлка. В это время город становится по-особому родным и близким, ведь именно с ним мы разделяем дорогие сердцу воспоминания. И пусть Николаев, освещённый вспоминающими глазами тысяч горожан, освещается в декабре сказочным сиянием и вновь дарит нам веру в новогоднее чудо!
Елизавета Безушко.

Когда не было Интернета, особо важные статьи и заметки вырезались из газет и бережно хранились.
В этому году мне подарили две папки с вырезками, собранные людьми с различными интересами. В одной из папок нашелся первый выпуск "Вечернего Николаева" от 8 сентября 1990 года и вырезка из "Южной правды" от 16.09.1990 г. с поздравлением "Вечерки" со вторым номером.

Саму книгу о которой идет речь ниже можно купить в Кобзаре за 150 грн
Мягкая обложка 108 стр., написано часть 1
Но самое интересное отпечатана она в Херсоне.


Калейдоскоп николаевских историй

11 декабря в краеведческом отделе Николаевской областной универсальной научной библиотеки прошла презентация сборника исторических очерков «Городские истории». Автором книги является известный николаевский журналист Вячеслав Чунихин, ныне, к сожалению, покойный. В этом году ему должно было исполниться 70 лет, и презентация книги была посвящена его памяти, собрав вместе родных и близких автора, его друзей и коллег по краеведческому цеху, ветеранов МВД, студентов, журналистов и просто интересующихся горожан.
По словам Инны Чунихиной, над содержанием «Историй» ее муж работал около 30 лет, собирая ценную информацию в городских архивах, просматривая подшивки газет конца XIX – начала XX веков и беседуя с пожилыми горожанами.
– Эта книга – тридцатилетний труд Вячеслава, плод его работы в архивах нашего города. Он кропотливо исследовал подшивки газет интересующих его периодов истории Николаева и выстраивал на основании газетных заметок целые сюжеты, дополняя их достоверными деталями. Он много общался со старожилами города, изучал дневниковые записи и архивные свидетельства и создал настоящий калейдоскоп истории Николаева со времени его основания до второй половины двадцатого века. Первая часть его очерков, которые публиковались в разное время в городских газетах, преимущественно в «Вечернем Николаеве» и «Николаевских новостях», и составляет эту книгу, – рассказала Инна Чунихина, собиравшая воедино разрозненные заметки мужа. – Мы планируем продолжение книги, вторую часть – есть заинтересованные лица, готовые поучаствовать в издании. Есть большой шанс того, что мы осуществим свои планы. В первую очередь мне хотелось бы, чтобы «Городскими историями» заинтересовались люди молодые, поколение 30-летних, возможно, 40-летних читателей. Чтобы они узнали больше об истории города, в котором живут, о нравах его жителей, о том, как складывались судьбы горожан на изломе эпох, – отметила супруга автора.
Книга состоит из пяти частей: «Общие городские истории», «Криминальные городские истории», «Городские истории Голодомора», «Мистические городские истории» и «Нравы и конфузы старого города».
– В ярких художественных очерках представлены старые развлечения и праздники, балы, свадьбы, похороны, страхи и суеверия. Вы с умилением будете «вслушиваться» в старинную колоритную речь горожан, порой улавливая аромат экзотических духов на страницах книги, эту «атмосферу жизни» XIX века. Многие горожане уже позабыли, с каким нетерпением ждали выхода любимых газет, чтобы прочитать продолжение занимательных историй, – отметила Ната Асеева, литературный редактор и писатель, принявшая участие в подготовке «Историй» к печати.
Литературный критик и краевед Евгений Мирошниченко справедливо считает главным героем книги сам город Николаев.
– Такие исторические очерки есть об Одессе, о Херсоне – в Николаеве подобного еще не было, это первая книга исторических очерков, посвященных городу на слиянии Южного Буга и Ингула. Мы хорошо знаем историю города Николаева в обе Мировые войны, в Гражданскую, знаем историю КПСС – но все это время здесь жили люди. Вы представляете себе обед в ресторане в XIX веке? Я, например, не очень – что там подавали, что ели, что говорили? А ведь все эти мелочи отражены в книге. Здесь собраны частные истории, которые нельзя найти в учебнике истории. Как все это было – можно прочесть в этой книге, – поделился мнением Евгений Мирошниченко.
Пару отрывков из книги зачитали на презентации: в них рассказывалось о зажиточных горожанах, потерявших все в годы революции, и о невероятной истории любви. Параллельно с презентацией книги в отделе документов и исторических разведок по вопросам краеведения экспонировалась выставка «Истории города от Вячеслава Чунихина», содержавшая подшивки изданий минувших лет, в которых публиковались его очерки, и коллекция старых фотографий, которые он собирал на протяжении 30-ти лет.
Александр Шенкевич.

Скользкая тема :: Новости N - Николаевские новости
Скользкая тема. Часть 2 :: Новости N - Николаевские новости

http://www.vn.mk.ua/stories.php?id=36690
Слыхом слыхали, видом не видали

В 2014 году вышла в свет моя книга «Знаки как символы эпохи» - о знаках, жетонах и медалях, связанных с историей Николаева. За прошедшие пять лет мною были найдены и описаны еще 15 медалей, жетонов и знаков, исторически связанных с прошлым нашего города. Все они подробно описаны в газетных и журнальных публикациях. Часть из них представляет фалеристическую ценность.
За этот же период, работая в библиотеках, архиве, а также благодаря бескорыстной помощи моего хорошего товарища, единомышленника – доктора исторических наук, кандидата медицинских наук В.С. Ермилова, удалось собрать сведения о николаевских знаках, которые появились в свое время на свет, но так и не попали до сего дня в экспозиции музеев, частные коллекции. Одним словом, о них слыхать слыхали, но видом не видали. На мой взгляд, есть несколько причин их отсутствия в современном мире.
В худшем случае, они пошли на изготовление ювелирами цепочек, колечек. Или их пустили на переплавку те, для кого эти артефакты были всего лишь драгметаллом, давшим в итоге копеечный заработок.
В лучшем случае, лежат где-то в хозяйских ларцах или комодах, а их владельцы и не догадываются об их истинной ценности, кому и за что эти мелочи были вручены. А, может, их сберегает в своих тайниках матушка-земля? Приходится уповать на его величество случай, который со временем «выбросит» их на антикварный рынок, и тогда кому-то из собирателей и исследователей улыбнется удача.
Ну, а пока мы довольствуемся краткой информацией о знаках и жетонах, найденных на страницах архивных документов и газет конца ХIХ – начала ХХ веков. А рассказали они много интересного.
ЗНАК СЛУЖИТЕЛЕЙ ЗДРАВООХРАНЕНИЯ
Согласно параграфу № 12 Инструкции для членов и заведующих санитарными участками, образованными для охранения народного здравия в г. Николаеве, утвержденной Николаевской городской Думой 7 февраля 1879 года, заведующие санитарными участками при исполнении своих обязанностей должны носить на груди знак, выданный им от Городского общественного управления, и иметь при себе настоящую инструкцию. Своим письмом от 1 февраля 1879 года Николаевская городская управа заказала в мастерской металлических рельефных надписей Л. Кшешинского и К° в Одессе соответствующие знаки.
Информация о знаках сохранилась в письме владельца мастерской Л. Кшешинского в Николаевскую городскую управу от 4 февраля 1879 г. (Государственный архив Николаевской области):
«1. Если 40 штук значков для служителей народного здоровья будут отлиты из бронзы, имеющий золотой вид, и с черной выделанной (гравированной) надписью – и 150 штук из цинка, имеющего вид серебра, с такой же черной надписью; то бронзовые знаки будут стоить по одному рублю, а цинковые – по 75 коп. штука.
2. Если знаки сделать штампованы, первые из желтой меди, а вторые из белой жести, с надписью, не отличающейся от фона, – будут стоить по 50 коп. каждый знак.
3. Знаки сделаны по размеру и рисунку, указанным управою, по наподобе маленьких извощичьих знаков, т.е. из цинка с блестящими буквами, из коих 40 может быть на красном, а 150 на черном фоне, или же с черными рельефными буквами, одни на золотом фоне, а другие на серебряном, то цена их будет по 30 коп. штука».
Также в письме указано, что каждый знак будет иметь свой номер.
На сегодняшний день ни одного из этих жетонов никто не видел.
«ХОЛЕРНЫЕ» ЖЕТОНЫ
В июле-октябре 1892 года в Николаеве случилась эпидемия холеры. Медперсонал всех больниц города был мобилизован на борьбу с опасной болезнью. За период эпидемии в городе с населением 80,3 тыс. человек (без пригородных хуторов) от холеры умер 401 человек.
По окончании эпидемии городская Дума в декабре 1892 года всем приглашенным врачам выдала благодарственные письма, а двух врачей, которые наиболее отличились и работали бесплатно – Марию Александровну Кланг и Моисея Абрамовича Каменера – наградили золотыми жетонами.
21 декабря 1892 года магазин золотых и серебряных вещей А.Ф. Маурера предоставил счет в Николаевскую городскую управу за два золотых жетона на 38 рублей, т. е. каждый жетон стоил 19 рублей.
Эпидемия, но в меньших размерах, повторилась в 1893 и 1894 годах. Все три года самоотверженно вместе с медиками боролись еще и 32 санитарных попечителя из числа наиболее сознательных и уважаемых горожан. Среди них было несколько врачей. В 1895 году городская Дума всем им объявила письменную благодарность и наградила именными серебряными жетонами.
В продолжение к холерному вопросу интересная заметка была напечатана в рубрике «Местная хроника» в газете «Южанин» (№ 110) за 20 мая 1895 года на 2-й странице:
«Николаевская городская санитарно-исполнительная комиссия вошла в городскую управу с ходатайством о награждении участковых санитарных попечителей, принимавших участие в санитарном отношении в 1892-1894 гг. особыми жетонами за счет остатка сумм, ассигнованных на борьбу с холерою».
При этом санитарно-исполнительная комиссия доложила Николаевскому военному губернатору, «что местный золотых дел мастер г. Маурер за изготовление означенных жетонов объявил цену по 5 руб. за каждый… расход на которые может быть произведен из остатка от суммы, отпущенной на противохолерные мероприятия, хранящейся в городской кассе в количестве 1541 руб. Его превосходительство не встречает препятствий к выдаче жетонов, но только с тем условием, чтобы изготовление их произведено было не за казенный счет».
В итоге, были изготовлены и вручены 32 жетона. И главное, установлена фамилия одного из изготовителей этих жетонов – золотых и серебряных дел мастер, владелец магазина на Соборной улице в доме Феруза (угол Соборной и Спасской улиц) – А.Ф. Маурер.
В документах переписки Николаевской городской управы с Николаевской санитарно-исполнительной комиссией с августа 1894 по 15 февраля 1897 года, хранящихся в Государственном архиве Николаевской области, сохранился Список участковых санитарных попечителей, которым были выданы серебряные жетоны за безвозмездное участие в оздоровлении города во время холерной эпидемии 1892-1894 годов, составленный 12 августа 1895 года, открыл нам имена всех 32-х обладателей этой городской награды. Примечательно, что за получение жетонов каждый их обладатель поставил личную подпись. На момент изготовления жетонов из 32 избранных санитарных попечителей в городе осталось 29. Двое умерли, один уехал на Кавказ. Жетон М.А. Кланк был отправлен почтой в Тифлис 23 августа 1895 года. Однако, согласно ведомости, были выданы все 32 жетона: за умерших награды получили их родственники.
Назову имена награжденных в последовательности, согласно оригиналу:
Покосенко Николай Антонович, Синкевич Иван Всеволодович, Лемешов Порфирий Григорьевич, Фон-Рейер Павел Карлович, Курдюмов Дмитрий Васильевич, Яковенко Николай Парфентьевич, Давидсон Савелий Исидорович, Затолокин Николай Тимофеевич, Петриковский Василий Михайлович, Кокоша Павел Ильич, Попов Андрей Григорьевич, Исаков Федор Игнатьевич, Садовский Иван Мартынович, Долгополов Иван Егорович, Шитулинский Всеволод Осипович, Паничев Василий Климович, Федоров Григорий Афанасьевич, Васильев Дмитрий Дмитриевич, Скаловский Митрофан Иванович, Алексеев Александр Николаевич, Федоров Евграф Моисеевич, Яковлев Лев Иванович, Джилович Иван Спиридонович, Водовозов Степан Андреевич, Марченко Лаврентий Никитич, Семенов Василий Сидорович, Данашевский Дмитрий Владимирович, Кланк Михаил Александрович, Скрынников Николай Прокофьевич, Дергаченко Николай Анфимович, Циглер Андрей Карлович, Семенов Венедикт Самойлович.
11 января 2019 года в документах ГАНО было найдено собственноручно написанное письмо мастера А.Ф. Маурера в городскую управу от 8 мая 1895 года:
«Жетоны для санитарных исполнителей серебряные с эмалированным гербом и гравированными надписями, весом каждый не менее жетонов, сделанных в память столетнего юбилея Николаева. При заказе не менее пятидесяти штук цена каждому пять руб.
Маурер А.Ф. /Подпись/.
P.S. Изготовить могу и менее 50 шт. по той же цене».
Письмо написано на оборотной стороне рекламы его магазина, которая гласила:
«Магазин А.Ф. Маурера.
Соборная улица, дом Феруза
Бриллиантовые, золотые, серебряные вещи и изделия І. Фраже.
Карманные часы золотые, серебряные и никелевые,
а также принимаются заказы
и починка».
Это своеобразная дополнительная информация об изготовителе городских наград.
Письмо мастера пролило свет на внешний вид жетона.
На лицевой стороне серебряного жетона находился накладной эмалированный герб города Николаева. На оборотной стороне сделана гравированная надпись, вероятно, это были фамилия и инициалы владельца жетона и даты. Вес жетона – не менее веса жетона в память столетнего юбилея г. Николаева. Но тех жетонов было выпущено три вида – большой, средний и маленький. К какому из них был «привязан» вес «холерного» жетона – вопрос остается без ответа.
ЖЕТОН ТЕХНИЧЕСКО-
РЕМЕСЛЕННОЙ
ВЫСТАВКИ
6 мая 1895 года в Николаеве в Спасском адмиралтействе в 12 часов дня была открыта III техническо-ремесленная выставка. Во время открытия выставки председатель комитета по ее устройству полковник А.П. Перелешин от имени всех экспонентов вручил Николаевскому военному губернатору вице-адмиралу Н.В. Копытову на память о выставке золотой жетон. На одной его стороне выгравировано: «Николаевскому военному губернатору вице-адмиралу Н.В. Копытову», а на другой: «3-я техническо-ремесленная выставка».
Серебряные жетоны в память о выставке были вручены всем членам выставочного комитета и лицам, содействующим в устройстве выставки. Об этом в разделе «Местная хроника» проинформировала читателей газета «Южанин» (№ 102) за 9 мая 1895 года на 3-й странице.
БЛАГОДАРСТВЕННЫЕ ЖЕТОНЫ
В газетных публикациях начала ХХ века удалось найти информацию о жетонах, врученных в благодарность отдельным николаевцам.
В газете «Южная Россия» (№ 246) за 25 сентября 1904 года была напечатана следующая заметка, что 3 сентября 1904 года вечерним поездом отбыл в посад Крюков призванный из запаса ординатор Николаевской еврейской больницы врач Бродский. Проводить отъезжающего собрались все врачи еврейской больницы во главе со старшим врачом М.Я. Кальварским и все ученицы школы повивальных бабок при этой больнице, которые поднесли врачу Бродскому золотой жетон.
Газета «Южная Россия» (№ 252) за 3 октября 1904 года на 3-й странице проинформировала читателей, что командированный на Дальний Восток ординатор Николаевской еврейской больницы врач В.О. Вольфензон 3 октября 1904 года вместе с эшелоном Прагского полка отправился в поход. Накануне больничный персонал вместе с ученицами существующей при больнице школы повивальных бабок поднесли ему на добрую память золотой жетон.
В «Николаевской газете» (№ 193) за 23 августа 1906 года в рубрике «Дневник. Подношение казаков» сообщалось: «Третьего дня местные телефонистки, не принимавшие участие в ноябрьских (1905 г.) забастовках, получили от командира 7-го Донского казачьего полка полковника Замчалова букеты цветов и жетоны с надписью: «Смелым товарищам от казаков».
А вот газета «Утренний курьер» (№ 105) за 12 декабря 1906 года в рубрике «Местная хроника» дает такую информацию: «Жители района 2-й Адмиральской части подприставу Ильичеву и надзирателю Иваницкому за успешную деятельность по отысканию различных воров и убийц поднесли по золотому жетону».
«Канцелярия одесского пожарного общества препроводила в Николаевскую городскую управу большой именной золотой жетон для вручения брандмейстеру николаевской пожарной команды М.Н. Свижинскому за безукоризненную постановку пожарного дела на одесской выставке 1910 года, за умелую ликвидацию пожаров, бывших на ней» – об этом в рубрике «Местная жизнь» на 3-й странице напечатано в «Николаевской газете» (№ 1565) за 1 апреля 1911 года.
ЖЕТОН
МАСТЕРОВЫХ ПОРТА
Николаевская городская управа просила портовую контору снабдить мастеровых порта какими-либо удостоверениями личности. «Николаевская газета» (№ 343) за 28 февраля 1907 года в разделе «Дневник» сообщает: «…Портовая контора, препроводив управе списки мастеровых, сообщила, что все мастеровые снабжены ею медными бляхами, на которых изображены: якорь, номер рабочего и имеются буквы «Н.П.» и которые они должны иметь всегда при себе».
ЮБИЛЕЙНЫЕ ЖЕТОНЫ
В «Николаевской газете» (№ 1880) за 26 апреля 1912 года на 3-й странице была напечатана интересная информация: «В понедельник, 23 апреля, дирекция «Театра иллюзиона» праздновала пятилетие со дня открытия иллюзиона. По этому случаю служащие поднесли совладельцам иллюзиона, гг. Коносевичу и Иловайскому, адреса, в которых отметили их энергичную деятельность. Дирекция поднесла служащим золотые жетоны с соответствующими надписями».
В «Николаевской газете» (№ 1926) за 22 июня 1912 года на 3-й странице опубликована заметка «Юбилей А.Ф. Грачева». В ней говорится: «Вчера в военно-морском госпитале состоялось скромное чествование старшего ординатора госпиталя Александра Федоровича Грачева по случаю исполнявшагося 30-летия службы его в качестве врача морского ведомства. От имени собравшихся врачей морского госпиталя с приветствием юбиляру выступил главный врач М. Квицинский, поднесший А.Ф. Грачеву золотой жетон, на лицевой стороне которого сверкает бриллиантовая римская цифра «ХХХ», а на оборотной стороне – надпись: «Дорогому юбиляру А.Ф. Грачеву – товарищи и сослуживцы 1882. 21/VI. 1912».
Кроме этих скупых строк, сказанных выше о 13 жетонах, больше, к сожалению, добавить нечего. Но есть надежда, что и эта скромная информация, возможно, прольет в дальнейшем свет на их судьбу. Очень будем рады возвращению этих жетонов.
Евгений Горбуров,
доцент ННУ имени В.А. Сухомлинского.
P.S. Когда уже был готов настоящий материал, позвонил николаевец Ю.А. Филипский и переслал фото интересного николаевского жетона. К сожалению, кроме фото этого ранее неизвестного жетона, владелец не успел сделать его замеры, так как вскоре жетон был у него украден.
Жетон выполнен из белого металла. На лицевой стороне по центру – накладная лира, вверху – год: =1928=, внизу вырезана штихелем надпись: «МУЗКРУЖ. ПИЩЕВИК». На оборотной стороне под углом вырезана четырехстрочная надпись: «=В день= юбилея=т. А.Ф.=Савицкому=».
Так, не успев появиться из небытия, жетон снова канул в неизвестность.

http://www.vn.mk.ua/stories.php?id=36712


Под теплым «одеялом» ТЭЦ
Вечерний Николаев
Об этом предприятии мы предпочитаем не вспоминать по полгода. Но чем ближе осенняя непогода и зимние холода, тем чаще начинаем «ощупывать» придирчивым взглядом холодные батареи и задаваться извечным в наших широтах вопросом: когда же, наконец, включат отопление? Были времена, и их помнят не то что бабушки и дедушки, но даже родители горожан постарше, когда печки водружались не только в частных домиках, но и в свежеотстроенных пятиэтажках. И это — в середине 20-го века! Что и говорить о его начале? Хотя наши предки в конце века 19-го уже крепко задумывались над тем, как централизованно осветить, а затем и обогреть свои улицы и переулки. Так, в 1895 году городская Дума впервые рассмотрела вопрос об устройстве в городе электрического освещения. Долго не думали — простите за тавтологию, и четыре года спустя право на строительство первой городской электростанции получило АО "Сименс и Гальске", а еще через два был подписан контракт о строительстве электростанции вблизи Каботажной гавани ввиду находящихся рядом коммерческого порта, судостроительного завода "Наваль" и элеватора – основных предполагаемых потребителей электроэнергии. Стоимость работ составляла 305 тыс. рублей. Год спустя городская управа приняла в эксплуатацию Николаевскую городскую электростанцию, которую обслуживали 29 человек, "станцией и проводами на правах электротехника заведовал крестьянин В.А.Гренков". Это событие ознаменовало «рождение» предприятия, ныне называемого ЧАО «Николаевская ТЭЦ».
Далее станция вместе со всей страной переживала подъемы и падения: с 1919 по 1925 гг. в Николаеве даже вводились ограничения на пользование электроэнергией, освещение частных домов и квартир разрешалось лишь с 20 до 23 часов, не более чем 1 лампой в 25 свечей; запрещалось устройство световых реклам и витрин; в кинотеатрах демонстрировались не более 3 картин в неделю. Мощность городской электростанции тогда уменьшилась вдвое. И в 1926 году Николаевская городская электростанция оказалась на грани закрытия. Но годом позже силами местной власти, Госбанка, порта и элеватора рядом со старой была заложена новая электростанция - "Николаевская электроцентраль" (НЭЦ), которая сразу вывела Николаев на 6-е место в стране по освещенности улиц. Тарифы на электроэнергию, кстати, принимались в рамках тогдашней «социальной справедливости»: для трудового элемента – 28 коп.; для нетрудового – 1 руб. 20 коп. за 1 кВт/ч. В 1940 году на базе НЭЦ была построена Николаевская ТЭЦ. Энергоснабжающее предприятие получило название – Николаевский энергокомбинат.
В конце Второй мировой войны отступающие оккупанты взорвали энергокомбинат, тем самым разрушив энергосистему города. Через пять лет комбинат был полностью восстановлен, а к концу 50-х годов, когда в Николаеве был построен магистральный теплопровод длиной 5 км, мощность его увеличилась до 60 МВт. В 1960 году энергокомбинат был реорганизован в Николаевскую теплоэлектроцентраль (ТЭЦ). К ее энергосистеме были подключены 48 667 потребителей.
К 1971 году завершился переход на полную автоматизацию топливоподачи, ТЭЦ была газифицирована в 1987 году, хотя и сегодня среди ее строений имеется давно не используемая угольная галерея, а резервным топливом остается мазут. Кстати, установленная тепловая мощность ТЭЦ ныне составляет 410 гигакалорий в час, электроэнергии вырабатывается 40 мВт/час. Работу обеспечивают два котла из четырех имеющихся (в остальных надобности сегодня нет).
Неожиданный «пассаж»: в 1995 году в связи с реорганизацией системы управления Минэнерго Украины ГП «Николаевская ТЭЦ» вошло в состав ОАО "Николаевоблэнерго", хорошо — ненадолго, до 1999-го. С тех пор оно не раз меняло форму собственности, пожинало лавры (2008 год: лауреат Международного рейтинга качества "Золотая фортуна", 2010-й: шестое место в национальном рейтинге "Лидер отрасли") и то и дело «привыкало» к новому руководству - с осени 2010 года и по сей день на ТЭЦ сменилось семь генеральных директоров.
Ровно год назад ТЭЦ возглавил Юрий Анатольевич Кишко, с которым удалось побеседовать о перспективах теплоэлектроцентрали и ее насущных проблемах.
В частности, о той, что на слуху у половины города с конца прошлого года, да и ранее она то и дело будоражила горожан — многострадальная теплотрасса на ул. Московской, которую то и дело терзают утечки.
– Происходит это еще с 2002 года, но 18 декабря была утверждена инвестпрограмма по трем рабочим проектам и насосу. Он закуплен, а что касается проектов — когда приступили к исполнению, решили проконсультироваться с другими владельцами окрестных коммуникаций. Так получилось, что этот процесс возглавил департамент энергетики, энергосбережения и внедрения инновационных технологий Николаевского горсовета. Хотя вопрос по трассе на Московской, по-моему, надуманный: всего 8 повреждений в разных местах за три месяца... Просто из-за этого приходится отключать много потребителей. Вы считали, сколько повреждений у «Николаевводоканала», у ОКП «Николаевоблтеплоэнерго» происходит? Несоизмеримо больше. А здесь для горожан проблем не существует, потому что отключения мы стараемся проводить, когда на улице плюсовая температура, чтобы как можно меньше времени потребитель зимой находился без тепла. Кроме обычной человечности, есть еще прагматическая сторона дела: мы теряем товар тогда, когда он наиболее нужен.
– Этой зимой слышны, как это ни странно, жалобы на то, что в квартирах слишком уж тепло. Вы о них знаете?
– Что касается качества наших услуг: мы следуем температурному графику, где указано, что при такой-то температуре наружного воздуха должна быть соответствующая температура «на обратке». Таковы санитарные нормы. Поэтому у потребителей ТЭЦ тепло в квартирах.
– Часто чересчур тепло. Обыватель задумывается о переплате...
– Возможно, потому, что в свое время кое-кто провел некие манипуляции на вводе в дома, меняя шайбы элеваторного узла на большее сечение, так как раньше случался недотоп. А еще многие увеличивали количество секций батарей в квартирах. Поэтому у некоторых действительно сегодня слишком тепло. Но мы не будем уменьшать температурный режим из-за того, что в каком-то доме жарко. На ТЭЦ выработка электроэнергии напрямую зависит от выработки тепла. За экономию топлива нас наказывают. И за перерасход — тоже. Вот такие жесткие рамки. За нарушение которых нас ждет штраф. В таком случае надо действовать на законодательном уровне: пересматривать санитарные нормы в жилых домах, температурный график, который не нами придуман, а согласовывается с органами местного самоуправления и ОГА.
– Помнится, в 2016 году были проблемы в домах на Намыве, когда ОКП «Николаевоблтеплоэнерго» пломбировало задвижки на элеваторных узлах для того, чтобы жильцы самовольно не снижали параметры теплоносителя...
– Мы такого не делаем и не делали. Но, считаю, все должно быть в пределах разумного. Плохо и то, что зачастую в ОСМД «прижимают» подачу и обратку, нарушая циркуляцию теплоносителя в здании.
– Сколько километров тепловых сетей в городе?
– 50 километров, и тех, что старше 25 лет — 47 км. Таков срок эксплуатации. Кстати, теплотрасса на Московской в последний раз менялась в 1980 году. Согласно ДБНВ.2.5-39:2008 «Теплові мережі», то есть 39 лет назад. Но с ней несколько иная ситуация, там проблема с канализацией. Изначальная ошибка в проектировании. Специалисты ГКП «Николаевводоканал» это уже признали. Но мы не можем так просто сказать, что, дескать, вы нам испортили трубу, это же не специально произошло. Но одно дело утечка воды, другое — фекалии, агрессивная среда, они затекают в лотки, так как канализационная сеть пролегает выше нашей трассы. На недавнем первом рабочем совещании по проблеме теплотрассы на Московской мы говорили об этом с представителем «Николаевводоканала», и теперь, не оттягивая, будем совместно искать пути решения проблемы. Мы рассматриваем проведение реконструкции этой сети с использованием передовых технологий: прокладкой предизолированной трубы в полимерном чехле со специальной сигнализацией о возможной утечке. Такая трасса была проложена в 2001 году на 3-й Слободской, и с тех пор там все в порядке. Кроме того, мы учтем изменившиеся потребности жителей. В общем, будет проект — увидим, что и как... У нас есть деньги и возможность осуществить этот рабочий проект, который совсем недавно просто таки «выдавили» из Киева.
– Но какая же судьба ждет теплотрассу на Московской в ближайшее время? Латание?
– Сейчас — латание. В этом году реконструкции ее не будет однозначно. Не будет даже в том случае, если город решит помочь — у него нет средств на это. В июле прошлого года мы обратились к мэру с просьбой выделить деньги. Ответа на письмо не последовало, ни письменного, ни устного. В горбюджете-2019 средств на реконструкцию этой теплотрассы не предусмотрено. Спасибо Александру Омельчуку, вице-мэру по вопросам энергоэффективности, который по поручению Александра Сенкевича начал заниматься этим вопросом более системно и конструктивно. Думаю, в следующем году мы сможем четко сказать, когда начнется реконструкция теплотрассы на Московской либо когда на это будут выделены деньги: на реализацию проекта реконструкции потребуется от 35 млн. грн. Мы проведем ее своими силами, обязательно, так как у нас задекларированы три инвестпрограммы, три проекта: перемычка на ул. Лягина, некоторые дополнительные работы на ул.3-й Слободской и трасса на ул. Московской. Мы обязаны их выполнить, потому что иначе средства на это у нас заберут. Если же их найдет город — вариант с Московской реализуется намного быстрее, рабочий проект будет готов в конце апреля, тогда и станет понятно, сколько на это потребуется денег.
– Буквально только что стало известно о том, что Премьер-министр Украины Владимир Гройсман поручил Министерству регионального развития, строительства и ЖКХ совместно с местными властями изучить вопрос передачи в городскую коммунальную собственность некоторых ТЭЦ, в том числе и Николаевской. Что вы думаете по этому поводу?
– Думаю, что это не так легко, как кажется. Но если будет на то политическая воля — не исключаю. Не буду говорить, что это невозможно. Мы ведь никогда не брали у города ни копейки, и ничего, не пропали. Передать городу ТЭЦ — для какой цели? Чтобы она функционировала дальше? А кто при этом будет управляющей компанией, к примеру? Другой момент: согласно Закону Украины «О рынке электроэнергии» и Постановлению Кабмина № 324 о предоставлении временной поддержки производителям электроэнергии и тепловой энергии на ТЭЦ, до 2024 года нам, за счет в том числе денег, заложенных в тариф на электроэнергию, будет предоставляться временная поддержка для реализации реконструкции и модернизации нашего предприятия. Она готовится по трем направлениям: установка котла на биомассе и парогазотурбинной установки, модернизация существующего котла. Сейчас мы находимся на первом ее этапе — аудита технического состояния. Это мы делаем системно, с прошлого года. Но местные власти не в курсе, их это почему-то не интересует... У нас есть стратегическое видение развития ТЭЦ, не зависимое от приватизации, речь в том числе идет об увеличении мощностей, как электрических, так и тепловых. Увеличивая первые, мы увеличим вторые, что удешевит гигакалорию. Это не может не понравиться потребителю. Третий нюанс: ТЭЦ исправно платит налоги государству - не так много в городе предприятий, которые делают это своевременно и в полном объеме, дает работу полутысяче человек и не имеет задолженности по зарплате.
– Насколько ТЭЦ обеспечивает город электроэнергией?
– Сегодня от нас запитаны, в основном, промышленные объекты — БСМП, телевышка, пункт переливания крови, и стратегические. Население обеспечивает электроэнергией «Облэнерго». Хотя ТЭЦ в случае аварии и веерных отключений и, соответственно, спада напряжения, бывает очень нужна.
– Вы говорили о перспективах...
– Я их вижу. Что будет через год-два, не знаю, но то, что зависит от меня, я делаю: это касается, например, той же инвестпрограммы, которой мы добились и которую выполним. При этом мы не повышаем себе зарплаты, а направляем средства на развитие предприятия, на достижение прибыли.
– Нынешней зимой всех без исключения волнует экономическая обоснованность тарифов...
– Как известно, газ подорожал на 23%, а тарифы на Николаевской ТЭЦ с 1 января повысились на 16,8%. Практически ни на одном теплогенерирующем предприятии в стране их не подняли до величины подорожания газа. Ни у одной ТЭЦ в Украине в тарифах нет и одной миллиардной доли процента прибыли или рентабельности — вот уже в течение 8-ми лет. В настоящее время прибыль мы не получаем.
– Потому что люди стали платить меньше?
– Нет, с людьми можно договориться, потому как они не платят по разным причинам, и мы это понимаем. Но рано или поздно они долги вернут, хотя количество должников растет, обстоятельства этого объективны и понятны. Так, усложнилась ситуация с выдачей субсидий: условно, из 100 процентов субсидиантов сегодня их получает процентов 15. А вскоре субсидии будут монетизированы. И что сделает человек, получив субсидию деньгами? Правильно, потратит на другие нужды. Ну, вероятность этого высокая по крайней мере. Точно так же и по льготам. Часто у людей физически нет возможности заплатить. Поэтому мы будем искать общие точки соприкосновения, заниматься реструктуризацией, насколько это возможно. Например, в прошлом году мы заключили 111 договоров о реструктуризации.
– И все-таки иски в суды подаете, и немало...
– Да, немало. Очень активно этим занимаемся: так, в прошлом году подали в суды 371 иск о взыскании задолженности с физических лиц в размере 3,5 млн. грн.
– Реально удалось взыскать долги хоть с кого-то?
– Да, даже некоторые депутаты заплатили (улыбается). Сложнее с теми, у кого взять нечего. С богатыми проще: у них есть движимое и недвижимое имущество, счета в банке, которые можно арестовать. Был случай, когда должника завернули с границы и взыскали с него долг. Возвращаясь к тарифам: думаю, что они экономически не обоснованы, в них до сих пор учитываются некоторые показатели, которых, по сути, уже нет. Пытались исправить ситуацию, пересмотреть — не успели: подорожал газ... И пересмотр пошел только в зависимости от цены на газ, и для всех сразу.
– Ровно год назад вы возглавили Николаевскую ТЭЦ. Какие-то итоги, будем надеяться, промежуточные, можно уже подвести? Какова ситуация на самом предприятии?
– Могу сказать, что мне не будет стыдно за свою каденцию здесь. Это касается и внутренних дел: например, мы пересмотрели коллективный договор, в этом году за счет профсоюза бесплатно привили всех сотрудников от гриппа, выплачиваем оздоровительные. Пользуясь случаем, сообщу о том, что в следующем отопительном сезоне абонентский отдел с ул. Наваринской переедет на Каботажный спуск, так как арендная плата за помещение становится непомерной: 148 тыс.грн. в год. Но мы обязательно предварительно проинформируем об этом город, для того, чтобы сюда пустили дополнительный транспорт. Кроме того, не могу не сказать, что нам очень жаль, что порой приходится доставлять людям неудобства ремонтными работами. Поэтому благодарим николаевцев за терпение и толерантность.
...Смеркалось, и для мини-экскурсии в «сердце» ТЭЦ, которую пообещал провести главный инженер Федор Шевченко, у нас с фотокорром оставалось все меньше времени. «Светлого» времени для качественной фотосъемки. Но мы успели увидеть турбинное отделение котло-турбинного цеха, где вырабатывается электроэнергия и где от шума не слышно собеседника на расстоянии вытянутой руки. Правда, Федор Николаевич объяснил, что уровень шума на самом деле не превышает 80 Дб. Побывали в котельном отделении, где вырабатывается пар для производства тепловой энергии. Кстати, от котла №1 1939 года постройки остался только каркас: в свое время была проведена полная реконструкция топок, и ныне котел чувствует себя прекрасно — по словам главного инженера, его коэффициент полезного действия приближается к 95%. Задрали головы на 120-метровую трубу, видную из любой точки микрорайона, своеобразный «определитель» погоды: дым столбом — к морозу, стелется понизу — к оттепели. В ближайших планах — ее покраска, так как местами она облупилась. Полюбовались одним из самых старых зданий ТЭЦ, где располагаются электроцех, мастерские, актовый зал: его архитектура — это даже не «сталинский ампир», господствующий на территории предприятия, а намного более ранний стиль. Федор Шевченко вспомнил в этой связи о том, что когда перекрывали его крышу, то на старом железе отчетливо проступило клеймо какого-то завода царской России. Еще одно свидетельство богатой, более чем 100-летней, истории ТЭЦ, длящейся от маленькой электростанции до крупного промышленного объекта, без которого полумиллионному Николаеву было бы очень трудно «согреться».
Елена Кураса.

http://www.vn.mk.ua/stories.php?id=36750
209-й пехотный резервный николаевский полк
Вечерний Николаев
Среди воинских формирований, находившихся в Николаеве в начале ХХ века, любители истории города в первую очередь легко назовут 58-й пехотный Прагский полк, 7-й Донской казачий полк, 37-й Флотский экипаж. Напрягая память, некоторые вспомнят 254-й пехотный Николаевский полк, практически единицы – 209-й пехотный резервный Николаевский полк. Признаюсь, и я, грешный, узнал о нем совсем недавно.
Когда-то, листая «Адрес-календарь и справочную книжку Николаевского градоначальства на 1904 год», в подразделе «По военному ведомству» на стр. 191-192 я нашел такую информацию:
«Офицерское собрание 209 Ник. рез. ба-на. Соборная, 18.
Председатель Распор. Комитета кап. Ив. Ив. Крыжановский, Херсонская, 120.
Члены Распоряд. Комитета: шт.-кап. Вен. Як. Житецкий, Потемкинская, 12, шт.-кап. Вильг. Вильг. Сквирский, Спасская, 6. Хозяин Собрания и библиотекарь шт.-кап. Филар. Як. Качковский, Инженерная,1».
Записав эту информацию в рабочую тетрадь, отложил ее до лучших времен. О чем писать – ведь это всего-навсего резервный батальон, – подумал я.
И вот спустя годы мне пришлось вспомнить об этом воинском формировании. Поводом послужил полковой жетон 209-го пехотного резервного Николаевского полка. До настоящего времени, по информации от собирателей полковых или военных жетонов, краеведов, исследователей, настоящий жетон за более чем вековую историю встретился впервые. Поэтому с полным основанием заслуживает называться раритетом и отдельного рассказа о нем и 209-м пехотном резервном Николаевском полку.
Полковой
жетон
Интересный факт удалось найти в местной прессе того времени: в 1907 году к 30-летию со дня основания 209-го пехотного резервного Николаевского полка не выпускались ни полковые знаки, ни жетоны. Для этого были веские основания. В заметке, опубликованной в 1904 году в газете «Южная Россия» (№156) за 19 июня, стала известна причина столь радикальных мер:
«В приказе по войскам Одесскаго военнаго округа объявлено, что широкое распространение нагрудных знаков, устанавливаемых по поводу празднований юбилеев войсковых частей и в других подобных случаях, признано неудобным и не отвечающим условию простоты и скромности воинскаго обмундирования. По всеподданнейшем представлении изложеннаго соображения на Высочайшее благовозрение Государю-Императору благоугодно было Высочайше повелеть: относительно разрешенных уже нагрудных знаков в приказе по военному ведомству не объявлять, а поступающие ходатайства об установлении новых таковых же знаков отклонять».
Когда улеглась горечь поражения России в русско-японской войне (09.02.1904-05.09.1905) и была подавлена первая русская революция, как грибы после дождя начали расти выпуски медалей, жетонов и знаков к различным юбилеям войн, битв, полков, учебных заведений, министерств и т.д. К примеру: к празднованию 200-летия Полтавской битвы (1909), 100-летию Отечественной войны 1812 года (1912), 300-летию Дома Романовых (1913). Забыты были ранее принятые запреты на выпуск различных знаков. Царское правительство тем самым пыталось отретушировать трещины на фасаде разрушающегося здания империи.
В этот период и был выпущен жетон 209-го пехотного резервного Николаевского полка.
Полковой жетон выполнен из серебра в форме древнерусского боевого щита, обращенного острием вниз. Размер жетона – 35 х 26 мм, вес – 22,58 г, толщина – 3 мм.
Лицевая сторона: сверху жетон увенчан накладной офицерской кокардой высотой 7 мм, центральная часть которой залита черной эмалью. Кокарда прикреплена на перевязь ленты, покрытой красной эмалью. Лента, касаясь верхней части щита, ниспадает вниз по сторонам до его середины. По обе стороны от кокарды на ленте указаны годы деятельности полка: слева – «1877», справа – «1910». В центральной части жетона помещен герб города Николаева, утвержденный Российским императором 16 марта 1883 года, размером 8 х 15 мм. Несмотря на небольшой размер – все геральдические фигуры размещены на щите герба города. Свободное поле герба покрыто лазуревого цвета эмалью. По периметру жетона, параллельно краю, по обеим сторонам наложена выступающая накладка шириной 2,5 мм, прикрепленная к основанию 20-ю заклепками (гвоздями). Так древние мастера, обтягивая щит кожей или металлическими накладками, крепили их металлическими заклепками, гвоздями или деревянными гвоздями – нагелями.
Оборотная сторона. Сверху щита – перевязь серебряной ленты, ниспадающей по бокам щита до его середины. По обе стороны щита на ленте выполнена надпись буквами синей эмали: слева – «коллеж. рег.», справа – «І.Демянко». По свободному полю щита жетона размещены в четыре ряда накладные цифры и буквы: =209=п.р.=Н.=п.= (209-й пехотный резервный Николаевский полк).
Высота цифр – 4 мм, букв – П и Р – 3 мм, буквы Н – 5 мм. Цифры и буквы выполнены из золота. Лента на оборотной стороне жетона и боковая его часть позолочены.
По всей видимости, сверху жетон был увенчан императорской короной, с продетым в нее колечком для ношения на одежде.
Видимо, владелец жетона убрал императорскую корону после отречения Николая II 2 (15) марта 1917 года и прихода к власти Временного правительства.
На жетоне отсутствуют клейма мастера и пробирного управления. По-видимому, они были выбиты с оборотной стороны короны или на колечке. Поэтому сложно сегодня установить изготовителей жетона.
Но это не умаляет его достоинства. Он сделан качественно, красиво. Судя по последней дате – 1910 год, он был изготовлен в этом же году.
Этот жетон можно отнести к так называемым «товарищеским», поскольку, по имеющимся на сегодня сведениям, не имел официально утвержденного другого рисунка. По всей видимости, товарищи, сослуживцы поднесли настоящий жетон И. Демянко в качестве подарка в день его личного юбилея или в память о службе в полку, или по другой причине. Но, скорее всего, все желающие офицеры заказали жетоны в память о службе в полку.
Было бы неуважением к истории полка, если бы мы не поведали его краткую историю.

209-й резервный батальон, полк
Середина ХIХ века. 4 декабря 1863 года был сформирован Динабургский крепостной батальон. 11 августа 1877 года назначен к формированию как 50-й резервный пехотный батальон из 4-го батальона 1-го Динабургского крепостного пехотного полка. Фактически он был сформирован 29 июля 1877 года.
Вот почему год 1877-й указан на жетоне как год рождения полка. В годы Русско-турецкой войны (1877-1878 гг.) батальон находился в Терской области в составе 3-й резервной пехотной дивизии Кавказского военного округа.
В город Николаев полк прибыл из укрепления Ведень Терской области 10 октября 1878 года. С тех пор до его расформирования в июне 1910 года, если не считать двухлетнего пребывания на полях Манчжурии в действующей армии, полк в течение 33 лет находился в нашем городе.
В издании «Адрес-календарь. Справочная книжка Николаевского градоначальства на 1902 год» на стр. 62 в подзаголовке «209 Николаевский резервный батальон» читаем: «Штаб батальона, Соборная, 18. Батальон сформирован в 1877 году. Ком-р батальона полк. Влад. Андр. Дорогой, Никольская, 9».
В нашем городе 209-й Николаевский резервный батальон был переформирован с 26 декабря 1903 года в 209-й Пехотный резервный Николаевский полк.
По этому случаю, как сообщала газета «Южная Россия» (№33) за 4 февраля 1904 года, 30 января этого года во время обеда в честь празднования дня сформирования полка начальником Николаевского гарнизона контр-адмиралом О.А. Энквистом была послана в Порт-Артур наместнику царя на Дальнем Востоке и главнокомандующему всеми сухопутными и морскими силами генерал-адъютанту Алексееву телеграмма от имени командира и офицеров «юного 209-го пехотного резервного Николаевского полка», командиров частей Николаевского гарнизона, городского управления, духовного, гражданских и учебных ведомств.
В ответной телеграмме генерал-адъютант Алексеев поблагодарил «…за дорогой для нас привет и добрые пожелания».
В период русско-японской войны интересна история женщины – Георгиевского кавалера, служившей в 209-м пехотном полку.
Ксения Васильевна Крицко в начале русско-японской войны бежала на Дальний Восток от родной семьи, проживавшей в г. Литин Подольской губернии (сегодня Винницкая область). Сначала 18-летняя девушка поступила в сестры милосердия. Потом решила последовать примеру девицы-кавалериста Дуровой – героини Отечественной войны 1812 года, записки которой ей удалось прочесть.
Недолго думая Ксения Васильевна остригла волосы, оделась в солдатскую форму и под именем Константина Крицкого определилась добровольцем в 86-й Вильманстрандский полк. Участвовала в походе, во время штурма японцами Путиловской сопки была ранена.
Излечившись после ранения, девушка-солдат вновь поступила в действующую армию, на этот раз в 209-й Николаевский пехотный полк. Вместе с ним она принимала участие во многих сражениях.
8 августа 1905 года под Халитовым, находясь в передовой цепи, она помогла выбраться из линии огня двум тяжело раненным: офицеру Брахману и фельдшеру Зилотову. При этом Ксения сама была ранена. За этот подвиг доброволица 16 роты 209 пехотного Николаевского полка Ксения Крицкая (она же Николай Крицкий) награждена Знаком отличия Военного ордена IV степени №147961 (с 10 августа 1913 года – солдатский Георгиевский крест) – «За личные подвиги, мужество и храбрость, оказанные им разновременно в боях против японцев».
После окончания русско-японской войны Ксения вместе с 209-м полком вернулась в Николаев.

О воинских
буднях
Николаевские газеты периодически освещали воинские будни и праздничные события 209-го полка. Так, в заметке «Полковой праздник», опубликованной в «Николаевской газете» (№ 730) за 28 июня 1908 года, стр. 3 мы находим: «В воскресенье, 29 июня, в день св. апостолов Петра и Павла, 209 Николаевский пехотный полк празднует свой полковой праздник. Церковь полковая в этот же день празднует храмовый праздник и богослужения будут совершаться в зимней церкви на Кузнечной улице. 28 июня, в субботу, будет отслужена всеношная в 5 часов вечера. В день праздника 29 июня будет отслужена литургия и молебен».
После божественной литургии был устроен парад. Затем войска отправились в лагерь, там для солдат были устроены игры и угощения. «Все время играл хор полковой музыки». Командир полка полковник Николай Александрович Бабиков (05.12.1906-15.06.1910 гг.) поздравил войска с праздником. …Празднество закончилось к позднему вечеру.
О предстоящем проведении полкового и храмового праздника «Николаевская газета» (№ 1046) проинформировала читателей 28 июня 1909 года на 2-й странице: «В понедельник, 29 июня, 209 пехотный Николаевский полк чествует свой полковой и храмовый праздник. Всеношное богослужение в полковом храме – 28 июня в 5 часов вечера. Литургия – 29 июня в 8 1/2 час. утра, в собственной полковой церкви по Кузнечной ул. при казарме Голубова».
На страницах «Николаевской газеты» в разное время горожан информировали о переводе офицеров из Николаевского полка в другие воинские части и наоборот. Так, из газетных публикаций следует, что «переводится подпоручик 211 пехотного резервного Евпаторийского полка Антипенко в 209 Николаевский полк», «переводится по пехоте 209-го Николаевского полка подпоручик Попов – в 53-й Волынский полк».
Освещались также духовные мероприятия, в которых принимали участие военнослужащие полка. Например, «Николаевская газета» (№1052) за 5 июля 1909 года на стр. 3 писала: «В понедельник, 6 июля, в церкви 209 пехотного Николаевского полка по Кузнечной улице, в 6 часов вечера, будет отслужен молебен перед Чудотворным образом Касперовской Божией Матери».
В «Николаевской газете» (№ 1236) за 19 февраля 1910 года на стр. 3 в разделе «Местная жизнь» сообщалось, что Высочайше пожалованы ордена: «Св. Анны 2-й степени подполковнику Вереденко (Владимир Федорович, – прим. авт.), Св. Анны 3-й степени капитану Ефимову (Георгий Григорьевич), Св. Станислава 2-й степени – подполковнику Крыжановскому (Иван Иванович), Св. Станислава 3-й степени: шт.-кап. Николаевского полка Галлашеку (Вячеслав Иванович), Лебедеву (Владимир Никитьевич) и Ластовецкому (?)» (имя и отчество установить не удалось, – прим. авт.).

Полковой
священник
Парфений
Холодный
Многие мероприятия, связанные с 209-м пехотным резервным Николаевским полком, сопровождались богослужениями. Проводились и регулярные службы в полковой церкви. Одно время, с 1904 года, полковым священником и настоятелем походной Свято-Петропавловской церкви, находившейся по Кузнечной улице, был Парфений Михайлович Холодный (1874, с. Кириловка Черниговской губернии – 23.08.1938, Одесская область).
Гораздо позже, в 1914 году в Галиции, священник Парфений Холодный уговорил австрийский отряд сложить оружие и сдаться в плен. В мае 1915 года за этот подвиг лично император Николай II вручил П. Холодному золотой наперсный крест на Георгиевской ленте. П. Холодный в годы Первой мировой войны был также награжден орденами: Св. Анны 2 степени с мечами (4.06.1915), Св. Владимира 4 степени с мечами (01.1916).

Последний
праздник
О последнем полковом празднике 209 пехотного Николаевского полка говорится в заметке, подготовленной журналистом М. – Ч-нъ, которая была напечатана в «Николаевской газете» (№ 1328) за 13 июня 1910 года на 3-й странице. В ней, в частности, сказано: «В понедельник, 14 июня, расквартированный в Николаеве 209 Николаевский пехотный полк справляет свой последний полковой праздник, а вслед за тем он передает свой состав другим частям, причем половина его покидает пределы Одесского округа».
Известно, что полковой праздник традиционно отмечался 29 июня. Но ввиду того, что фактический уход частей полка был намечен на более ранний срок, решено перенести праздник на 14 июня, именно на тот день, когда полк в полном своем составе вступил на территорию театра военных действий и занял боевые позиции в составе 1-й Манчжурской армии на полях и сопках Дальнего Востока.
Вместе с полком уходило большинство офицеров, в течение многих лет сжившихся с городом и тесно сроднившихся с населением. Так, в «Николаевской газете» (№1360) за 22 июля 1910 года под рубрикой «Местная жизнь» была напечатана такая информация: «Переводятся по пехоте: 209-го Николаев. полка полковник Бартенев; подполковники: Вереденко и Крыжановский, капитаны Валюженич, Ефимов, Пронин и Панов, штабс-капитаны Чернышев, Приходьков и Второв, поручики Лукин и Вайберг, подпоручики: Карандеев и Луговкин и прапорщик Болотнов в 190-й пехотный Очаковский полк».
Ввиду знаменательного дня в истории полка его командир Н.А. Бабиков, согласно желаниям офицеров, устроил 14 июня 1910 года прощальный полковой праздник. По свидетельству очевидцев, он прошел с участием начальника гарнизона контр-адмирала А.И. Мязговского, командиров полков: Прагского – полковника Кушакевича, казачьего – полковника Платова, представителей Очаковского и Перекопского полков, флотского полуэкипажа, артиллерийского ведомства, военных врачей, бывших офицеров полка, представителей города. Это событие подробно описано в статье «Полковой праздник» в «Николаевской газете» (№ 1330) за 16 июня 1910 года. Единодушным было мнение всех принявших в нем участие, что этот день останется в памяти офицеров и нижних чинов, как символ единения начальства и подчиненных под родным полковым знаменем «в дружной военной семье».
1 июля 209-й пехотный полк оставил Николаев. Трогательно прощание прошло в 9 часов утра на вокзале. Как писала «Николаевская газета» (№ 1343) за 2 июля 1910 года в заметке «Уход Николаевского полка»: «...прагцы преподнесли отъезжающему батальону икону Николая Чудотворца, а казаки икону Касперовской Божьей Матери. …Были представители всего гарнизона г. Николаева, также много знакомых отъезжавших, одно только не гармонировало – это то, что не было никакой депутации от городского самоуправления».

Командир
полка
Н.А. Бабиков
Последним командиром полка был полковник Николай Александрович Бабиков (02.12.1866, Киевская губерния – 1920, под Архангельском).
После расформирования 209-го пехотного резервного Николаевского полка – 15 июня 1910 года, вместе с производством в генерал-майоры Н.А. Бабиков возглавил 2-ю бригаду 11-й пехотной дивизии. С октября 1914 г. – генерал-лейтенант, командир 12-й пехотной дивизии.
Участник русско-японской, Первой мировой и Гражданской войн. Н.А. Бабиков награжден девятью боевыми орденами, в т. ч. орденом Св. Георгия 4-й степени (13.01.1915) и Золотым оружием «За храбрость» (март 1906).
Жизнь его закончилась трагически – в 1920 году расстрелян под Архангельском.
Дальнейшую судьбу остальных офицеров и солдат полка, к сожалению, никто не исследовал. Точно одно: многим из них пришлось испытать на себе лихолетья Первой мировой войны.

Кто такой
коллежский
регистратор
И. Демянко?
К сведению читателей: коллежский регистратор – это нижний гражданский чин в Табели о рангах Российской империи XVIII-XX веков, т. е. чиновник, обладавший таким чином, относился к 14 классу. До издания Манифеста от 11 июня 1845 года чин давал право на личное дворянство, затем – только почетное гражданство.
Любителям живописи должна быть знакома картина известного художника В.Г.Перова «Первый чин. Сын дьячка, произведенный в коллежские регистраторы» (1860 г.) – яркое изображение чиновника этого класса.
Все чиновники имели форменную одежду. Погоны или петлицы чиновника 14 класса имели один просвет и одну звездочку 11,2 мм, там же дополнительно закреплялась эмблема служебного ведомства. Формой титульного обращения к коллежскому регистратору было «Ваше благородие». Оклад пенсии коллежскому регистратору из государственного казначейства по чинам в военном и морском ведомстве составлял 215 рублей в год.
В книге «Адрес-календарь Николаевского градоначальства на 1913 год» на 53 странице среди классных чиновников находим: «делопроизводитель по хоз. части г. секр. Демянко Иос. Федор., Херсонская 104».
В алфавитном указателе этой же книги на странице 8 указано – «Демянко Иос. Фед.».
В книге «Адрес-календарь Николаевского градоначальства на 1915 год» в разделе «По военному ведомству» в сведениях, поданных по 58-му пехотному Прагскому полку, среди списка подпоручиков на странице 60 находим: «делопр. по хоз. ч. г. с. Демянко Иосиф Никиф., Херсонская 104».
По всей видимости, коллежский регистратор Демянко поступил на службу в 58-й пехотный Прагский полк. С отчеством «Федорович» в книге «Адрес-календарь…» на 1913 год, наверное, была допущена ошибка. Так как в избирательном списке в Городскую думу по 2-й Адмиральской части города Николаева по 1-му участку в 1919 году числился по адресу: Херсонская, 104 Деменко Иосиф Никифорович, 41 года от роду, находившийся на военной службе. Его жена Наталья Даниловна, 42-х лет, домохозяйка, и сын Тимофей Иосифович, 20 лет (родился 21 февраля 1898 года), находившийся на военной службе. Здесь при составлении списка в фамилии допущена ошибка: вместо буквы «я» после буквы «м» написали букву «е». Тогда тоже грамотеев хватало.
Дальнейшие поиски помогли установить следующее: семья Демянко проживала в частном доме по ул. Херсонской, 104, затем адрес изменился: пр. Ленина, 154, ныне пр. Центральный (дом до наших дней не сохранился, на его месте находится двухэтажный торговый центр «АТБ»).
Иосиф Никифорович родился в 1877 году, ушел из жизни в возрасте 83 лет 5 июня 1960 года. Его жена Наталья Даниловна родилась в 1876 году, скончалась 22 октября 1947 года. Сын Тимофей умер 5 августа 1970 года.
В память о 209-м пехотном резервном Николаевском полку и служившем в нем И.Н. Демянко потомкам остался полковой жетон.
Евгений Горбуров,
доцент, кандидат
исторических наук,
ННУ им. Сухомлинского.

http://www.vn.mk.ua/stories.php?id=36752

Дом интересен, когда ты знаешь, кто в нем жил

Появлению этой статьи предшествовало маленькое социологическое исследование. Из десятка опрошенных николаевцев разных возрастов практически никто не знал, почему одна из старейших улиц Николаева носит название Наваринская. И ударение в слове ставили неправильное: НавАринская вместо НаварИнская. Из чего и выходит, что, несмотря на все усилия краеведов, горожане в истории города разбираются «не очень».
В честь победы
Итак, Наваринская бухта, Ионическое море, полуостров Пелопоннес, мыс Наварин, Южная Греция. В октябре 1827 году здесь произошло крупное морское сражение между соединенной эскадрой России, Англии и Франции (с одной стороны) и турецко-египетским флотом – с другой. За 4 часа вражеский флот был уничтожен: его потери составили 60 парусных кораблей и 6-7 тысяч человек убитыми и ранеными. Союзнический флот не потерял ни одного парусника. В сражении отличился флагманский корабль русской эскадры «Азов» под командованием капитана 1-го ранга Михаила Петровича Лазарева. Флагман утопил 5 турецких кораблей, в том числе фрегат командующего турецкой эскадрой. «Азов» сражался мужественно – получил 153 «попадания», при этом семь – ниже ватерлинии. За проявленный в бою героизм Лазарев был удостоен звания контр-адмирала.
Это была одна из последних крупных морских баталий деревянных парусных судов в истории человечества, она значительно ослабила морские силы Турции, что послужило весомым вкладом России в ход дальнейшей русско-турецкой войны 1828–1829 годов.
Сражение стало значимой страницей мировой истории – о том свидетельствуют не только энциклопедии, но и… живописные полотна. 10 картин на тему Наваринской битвы написаны разными художниками, в том числе великим маринистом Иваном Константиновичем Айвазовским. Называется полотно «Морское сражение при Наварине 2 октября 1827 года» (создано в 1846 году).
***
В последние годы наши историки, музейщики, краеведы торопятся собрать побольше сведений о домах старого города. Здания ветшают, их реставрацией городские власти не занимаются, а новые владельцы «перекраивают» бесценную архитектуру XIX века на свой лад. В итоге – старый город мы теряем. О домах пишут, старясь сохранить информацию для потомков, краеведческий сайт «Николаевский БазарЪ» и наши газеты. Слава богу, благодаря молодому архитектору Евгению Васюкову, появился сайт «Архитектура Николаева» с фотографиями свыше 200 сохранившихся зданий.
Но более всего интересны экскурсии по городу, которые проводят николаевские историки и краеведы. Вот и «Вечерка» решила отправиться на экскурсию по одной из старейших улиц Николаева – НаварИнской в компании старшего научного сотрудника краеведческого музея Татьяны Губской. Имен эта улица носила несколько: поначалу в 1822 году ее назвали «улица Фонтальная» (здесь проходил самотечный водопровод), в 1835 году – Наваринская в честь знаменитого сражения; после революции в 20-е годы получила имя политического деятеля Льва Троцкого; затем после развенчания Троцкого стала Крестинтерновской (Крестьянского интернационала); и наконец ей дали имя поэта Владимира Маяковского (однажды он был в Николаеве)… Ну а спустя время – всё вернулось на круги своя: городская община и городские власти пришли к старому названию.

Путеводитель:
дома и имена
Теперь отправимся в путь по НаварИнской, на которой что ни дом – то исторический памятник местного значения. «Тут на домах 20-25 мемориальных табличек можно было бы разместить – с замечательными именами, с прекрасными лицами», – говорит Татьяна Губская.
Улица НаварИнская берет начало от Дома главного командира ЧФ, где сейчас расположен музей судостроения и флота. И надо же – прямо на нее «смотрит» стоящий на Аллее адмиралов Михаил Лазарев, отличившийся в Наваринской битве. Случайно было выбрано для него это место или нет – но факт знаковый.
– Улица начинает свой разбег среди красивых старинных домов, которые были выстроены в середине XIX века на месте домов XVIII столетия. Уже с первых шагов мы видим исторические постройки: вот трехэтажное серого цвета здание – один из доходных домов. Такие дома были привычны для Николаева, они стояли на любой улице – дома, где арендовали помещения различные конторы, учреждения, проживали люди. По информации из адрес-календарей, на Наваринской снимали квартиры одинокие, несемейные военные.
На углу Никольской – дом, который в прежние годы был «идентифицирован» как дом основателя Одессы Хосе Дерибаса – якобы «загадочный» испанец, современник «золотого века» Екатерины Второй, жил здесь в 1791-1784 годах. Об этом свидетельствует мемориальная табличка.
– Но по стилю этот дом скорее относится к середине XIX века, так что Дерибас никак не мог жить в нем. И документальных подтверждений тому, где он точно проживал, тоже нет. Да и бог с ним… главное, что он в свое время жил, работал, ходил по улицам нашего города.
По левую сторону на углу Наваринской и Никольской сохранилось здание Александровского реального училища – теперь отель «Александровский». На Наваринскую выходит «исковерканная» часть дома – тому способствовал расположенный здесь в советские времена конденсаторный завод.
Еще одна мемориальная табличка, укрепленная на стене современной многоэтажки по правой стороне улицы, свидетельствует о том, что здесь стоял дом, в котором жил Владимир Иванович Даль – этнограф и лексикограф, автор знаменитого труда под названием «Толковый словарь живого великорусского языка». «Но это всё тоже очень условно, – говорит сотрудник музея. – Документального подтверждения тому нет».
Напротив многоэтажки, по другую сторону Наваринской, сохранилось старое здание, которое любят горожане. Здесь очень привлекательны лепные украшения со львиными мордами: в каждой разинутой пасти – кольцо, а заканчивает лепную композицию великолепная свисающая фруктово-виноградная гроздь.
Это здание старой почты. И вот что интересно: как стало оно почтой в начале XX века – так и продолжало служить аж до 80-х годов. Старший научный сотрудник краеведческого музея Игорь Гаврилов считает, что изначально здесь был частный женский пансион, ибо для казенного учреждения уж слишком красивое, витиевато-затейливое здание. Потом дом был выкуплен, и одно время там жил представитель известного в Николаеве семейства Паризо де ла Валетт. Затем помещения в доме арендовало командование 58-го Прагского пехотного полка для своих военнослужащих.
– А вот на дом Александра Александровича Рено, стоящий на углу Наваринской и Большой Морской, сегодня больно смотреть. Он фактически разрушен и стал приютом для бомжей и бродячих собак. Хотя был одним из самых примечательных зданий Николаева. Александр Александрович – потомок тех самых баронов Рено, которые прибыли в конце XVIII века в Россию и, «поднажившись на торговле крупитчатой мукой, перешли к государственным делам». Очень известная фамилия… – рассказывает Татьяна Губская.
По диагонали от дома Рено на Большой Морской когда-то стоял тоже знаменитый дом Аполлона Платоновича Перелешина – капитана над коммерческим портом и председателя Присутствия по портовым делам (1894-1908 гг.). Когда в 1980-х годах городские власти надумали сносить старое здание – музейные сотрудники, в полной мере осознававшие его ценность, стояли возле него в пикетах. Краеведы, историки, неравнодушные горожане за него боролись, но дом это не спасло. Сегодня на том месте стоит безликая коробка.
Не сохранилась и усадьба Константина Ивановича Константинова – основателя Николаевского ракетного завода, известного инженера-ракетчика, имя которого внесено во все исторические и технические энциклопедии мира. На ее месте на улице Наваринской в советские времена была построена 15-я школа.
Обращает на себя внимание отреставрированное здание – гостиничный комплекс «Золотой фазан». Однако – кто здесь жил, николаевским историкам пока не известно. Разобраться в архивных документах бывает нелегко – ведь Николаев пережил 17 этапов нумерации домов!
На квартальном отрезке между улицами Шевченко и адмирала Макарова (старожилы сказали бы по-иному: между Таврической и Католической) до наших дней сохранилась и продолжает использоваться «по своему прямому назначению» пожарная часть. А чуть дальше – бывшая Одесская полицейская часть. Старый же дом серого камня, примыкающий к «пожарке», предположительно мог быть домом для служащих пожарного управления.
Сегодня на стене пожарной части висит мемориальная табличка с именем бравого брандмейстера Михаила Николаевича Свижинского, который немало хорошего сделал для Николаева и николаевцев. Немного красноречивых цифр: за 1895-1909 годы в городе случилось 755 пожаров, сгорело 427 дворов, убыток составил 3 млн рублей. Однако сотни домов команде Свижинского, состоящей из 46 человек, все-таки удалось спасти.

На пяти углах
Мы подошли к части города, которая в народе носит название «пять углов». Здесь в перекресток улиц адмирала Макарова и Наваринской «вклинивается» улица Рюмина (бывшая Курьерская).
Современные «милицейские дома», выстроенные по Наваринской, стоят на месте литейного механического завода Абрама Уманского и кузнечной фабрики инженеров-механиков Авдеева и Матвеева. Начиная с 1869 года на заводе изготовляли изделия из железа: локомобили, молотилки, веялки, водонапорные башни, экипажи, фонарные столбы, ограды, самовары и прочее.
На отрезке от «пяти углов» до Пушкинского кольца также расположены несколько примечательных домов. На этой улице жил архитектор Людвиг Опацкий, неплохо сохранился красивый двухэтажный доходный дом швейцарского купца Людвига Моритца (Наваринская, 34). В скромных одноэтажных домиках снимали комнаты военные, особенно много было участников I Мировой войны.
К сожалению, в неприглядном виде сегодня находится перестроенный дом под номером 25, в котором жил Григорий Николаевич Ге – писатель, публицист, общественный деятель, гласный Николаевской городской Думы, автор первого крупного очерка по истории города Николаева. Вроде бы, и на учете это здание находится как памятник архитектуры местного значения – а вот не сберегли его в оригинальном виде… только уникальная деревянная дверь, переданная в краеведческий музей, пребывает там в экспозиции зала «Старый Николаев». Между прочим, мемориальная табличка на этот дом давно просится.
А закончится наша виртуальная экскурсия – на Пушкинском кольце, там, где почти 100 лет стояла Симеоно-Агриппинская церковь. Ее разрушили 17 сентября 1960 года – уничтожили в один момент, взорвали, сровняли с землей, ибо мешал храм развороту тяжелых груженых машин в этой части города.
…У каждого из старых домов можно стоять целую вечность и бесконечно слушать рассказы историков о живших здесь людях: об отцах почтенных семейств и героических офицерах, о купеческих дочках на выданье и первых городских красавицах-женах, о докторах и преподавателях, о главных командирах Черноморского флота и иностранных консулах… «Дом интересен, когда ты знаешь, кто в нем жил», – считает Татьяна Губская. И когда она, остановившись с экскурсантами возле старого здания, начинает свое повествование о николаевцах минувших веков, молчаливые камни словно наполняются голосами, светом, теплом людей ушедшей эпохи. Дом оживает и перестает быть для нас, потомков XXI века, чужим и холодным. Мы становимся душой ближе к нашим предкам, становимся роднее, а значит – размышляем над тем, как сохранить память о родных нам людях на долгие годы.
Наталья Христова.

http://www.vn.mk.ua/stories.php?id=37167
Из глубины подземных вод мы провели водопровод
Вечерний Николаев
Почему улица — Водопроводная?
На современной карте нашего города можно отыскать более полутора тысяч наименований различных улиц, бульваров, проспектов, переулков, скверов и площадей. Многие из них на протяжении своей истории неоднократно меняли название, остальные – остаются под старыми именами и по сей день. Сегодня мы решили рассказать нашим читателям об улице из второй группы – Водопроводной.
Процитируем одну из публикаций «Вечерки» прежних лет, посвященную Людмиле Хлопинской: «Домом на улице Водопроводной, где жила семья Людмилы Хлопинской, много лет назад заканчивался город Николаев, западная его часть. А дальше – начиналась нетронутая природа, убегающая к самой реке степная окраина, поросшая миловидными полевыми цветами. Прямо к их тоненьким ножкам, буравя неприступную толщу земли, из холодных глубин к теплой поверхности планеты, пробивался самый настоящий родник. Словно начало, сердцевина маленькой родины». Когда-то это была городская окраина, за которой начиналась степная пустошь, хотя сегодня – это чуть ли не самый центр Николаева.
Летопись ее истории насчитывает гораздо меньше страниц, чем история многих улиц «Старого центра», однако ее «исторический вес» для Николаева достаточно заметен, чтобы рассказать о ней в наших «Уличных историях».

Что в имени ее таится?..
Вопрос водоснабжения всегда оставался одним из ключевых в истории каждого города, и каждый город имеет собственную историю водопровода. Не стал исключением и Николаев: с первых дней его основания городские власти пытались решить вопрос обеспечения его жителей питьевой водой.
И первым шагом к этому стало обустройство «фонтанов» (источников) около дворца князя Потемкина в районе яхт-клуба. На территории полуострова, образованного слиянием двух рек, где расположился город, было известно несколько природных источников воды. Например, источник в Богоявленске (сейчас – Корабельный район Николаева), выдававший по приблизительным оценкам около 61 тыс. ведер воды в сутки, был знаменит издавна.
Первые попытки организовать централизованное водоснабжение предпринимались еще первым военным губернатором Николаева Н.С. Мордвиновым, считавшим создание централизованного водоснабжения одной из важнейших задач. Результатом предпринимаемых действий стало то, что уже в 1791 году в Николаев были отправлены 5 тыс. керамических гончарных труб для обустройства водопровода. Известный николаевский историк, гидрограф Черноморского флота, контр-адмирал Н.М. Кумани подчеркивал исключительность воды Спасска, которой пользовалось большинство горожан, поскольку источник располагался недалеко от центральной части города. В 1792 году в Николаеве было четыре колодца, а спустя всего 5 лет – десять: один в Адмиралтействе, три – в пригороде и шесть – по самому городу.
Вскоре у «власть предержащих» возникли идеи построить на месте известного источника Спасский самотечный водопровод. В 1818 году адмирал Грейг, военный губернатор города, представил императору Александру I к рассмотрению проект николаевского водопровода. 10 ноября 1820 года строительство началось.
Согласно проекту инженера Антуана Рокура де Шарлевиля, водопровод представлял собой подземный канал, оборудованный керамическими трубами. Однако вскоре руководство работами было передано инженеру-гидротехнику Борису Фан-дер-Флису, проект которого оказался совершеннее. Фан-дер-Флис тщательно исследовал особенности грунта и очертил территорию распространения водопровода. В его планах было проложить водоводную магистраль только в центральной части города – от Спасского источника до Адмиралтейства длиной около 3 км. Поначалу планировалось сделать трубы чугунными, однако из-за их высокой стоимости преимущество было отдано керамическим.
Работы над самотечным водопроводом продолжались вплоть до 1830 года. И когда, наконец, в трубы была пущена вода… они не выдержали давления, и сеть была разорвана. Первая попытка с треском провалилась, и Николаевский водопровод прекратил свое функционирование, так и не начав полноценной работы.
Важной попыткой решения «водного вопроса» стала организация 40 водоразборных бассейнов, откуда жители должны были доставлять домой воду самостоятельно, платя по 2 копейки за ведро.
В 1882-1888 гг. была предпринята очередная попытка организации централизованного водоснабжения. Представитель французского Общества строителей водо- и газопроводов «Фортен-Германн и Ко» А.Г. фон Брунгоф обязался за три года построить объект мощностью не менее 300 тыс. ведер в сутки с 16-часовой подачей из источников, расположенных в пригороде, с качеством воды не хуже, чем в действующих колодцах. Однако этой попытке также суждено было провалиться. Решение проблемы опять застопорилось на несколько десятков лет. Тем временем вода в городе все же была, однако колодцы, общее количество которых достигало двух сотен, были хаотично разбросаны по городу и использовались непланомерно.
В 1894 году Николаевское отделение Императорского русского технического общества провело особое заседание по вопросу обустройства водопровода в городе. Представители комиссии по благоустройству решили, что для начала необходимо исследовать подпочвенные источники путем бурения скважин. По результатам бурения комиссия пришла к выводу, что этой воды будет вполне достаточно, и прибегать к водоснабжению на основе рек не нужно. Подпочвенная вода отвечает гигиеническим требованиям. Кроме того, было запланировано составить план работ и смету для поиска других водоносных горизонтов, а потом представить результаты в городскую управу. В результате дело, хоть и медленно, двинулось с мертвой точки.
В конце 1903 года под руководством Николаевского городского головы А.Н. Соковнина была создана Первая водопроводная комиссия. Благодаря ее деятельности 22 мая 1904 года в жизни города произошло знаменательное событие – официальная закладка городского водопровода по проекту инженера Виктора Вебера. В сентябре 1904 года был подписан контракт на поставку чугунных труб с Сулинским чугунолитейным заводом Н.П. Пастухова. В конце апреля 1905 года, почти через месяц после вступления в полномочия Второй водопроводной комиссии, была начата работа по прокладыванию основной сети чугунных труб со скоростью около 7 верст в месяц (около 7,5 км). В процессе в проект были внесены некоторые изменения: так, диаметр магистрали был уменьшен с 14 на 10 дюймов, исключены сопровождающие трубы. Кроме того, толщина труб была также уменьшена, что позволило существенно снизить затраты. В декабре 1905 года к сети подключили городскую больницу, казацкие казармы на ул. Садовой и др.
С 1 апреля 1906 года началась временная, экспериментальная эксплуатация водопровода, продлившаяся 21 месяц, до 1 января 1908 года. Уже в начале 1906 года в Комиссии были собраны заявки от множества предприятий и организаций, желающих заключить договор на водоснабжение. В свою очередь, это привело к появлению тарифов на услуги временного водопровода: для частных пользователей – 30 копеек за 100 ведер, отпуск воды из будок – 6 копеек за бочку, 2 копейки за ведро, за водопой для скота – 1 копейку за голову.
В конце 1906 года было проложено 63 версты 396 саженей водопровода с 333 пожарными гидрантами и 345 задвижками разных диаметров. Были практически завершены работы над водонапорной башней, приобретены электрические насосы для колодцев, построены еще три водоразборных будки и обустроены 234 бесплатных домовых ответвления от магистральных труб. Кроме того, построена еще одна водопроводная будка, выполненная в оригинальном готическом стиле из камня, на углу ул. Сенной и ул. Соборной.
Тут стоит подчеркнуть главную особенность николаевской водопроводной сети того времени: прокладывая трубу на сажень во двор, город экономил на дальнейшем подключении к сети. К тому же, на тех, кто несвоевременно приобщился к водоснабжению, были наложены штрафы. Это привело к резкому увеличению числа абонентов. (Только за первый год эксплуатации водопровод имел уже 690 абонентов, а к концу 1908 года это количество выросло в два раза – до 1327). Ничего подобного в истории водопроводного дела ранее не отмечалось!
Как следствие, на протяжении первых лет функционирования водопровода стоимость воды уменьшилась втрое. Не менее интересен и факт широкого использования водомеров, которых в 1906 году было установлено 234 штуки, а в 1907 – 835. Цена за 100 ведер воды была установлена в размере 25 копеек.
1907 год стал решающим для города в «водопроводном плане». Именно тогда водопровод был проложен в значительной части города, налажено еще 835 домовых ответвлений, водонапорная башня была абсолютно готова к эксплуатации, завершено обустройство исследовательской станции для ремонта действующих водомеров, водопроводных слесарных и кузнечных мастерских. Все здания, которые планировались для обслуживания водопроводной сети, не возводились «с нуля», а переоборудовались из старых, на чем было сэкономлено 25 тыс. рублей.
В основу проекта Виктор Вебер положил использование грунтовых источников. Помимо этого проект включал насосную станцию, отстойный резервуар, машинное отделение, помещение для персонала и др. Резервуар должен был находиться на уровне земли, имея полезную емкость более 530 тыс. ведер, откуда вода подавалась центральной паровой насосной станцией в сеть, а остальное – в водонапорную башню, служившую уравнительным напорным резервуаром. Башня была сооружена по проекту инженера В.Г. Шухова и стала первой в мире установленной и использованной в системе городского водоснабжения гиперболоидной конструкцией. Впечатляющий факт: вес самой башни был меньше, чем вес воды, которую она аккумулировала. Талант инженера Шухова позволил городу сэкономить около 20 тыс. рублей. На протяжении «тестовой» эксплуатации было получено около 92 тыс. рублей прибыли, что говорило о том, что водопровод окупает эксплуатационные затраты и очень быстро обеспечит погашение себестоимости. Чистая прибыль в конце 1908 года составляла более 220 тыс. рублей, а потребление воды за год увеличилось с 1 до 40 млн. ведер.
Торжественное освящение завершенного строительства Николаевского водопровода состоялось 17 мая 1909 года. И именно в честь этого события одна из улиц города получила название Водопроводной.

Здесь в прошлом жили... и умирали
Так как территория Водопроводной в конце XIX - начале XX века была городской окраиной, то каких-либо эстетически привлекательных строений или архитектурно-исторических памятников на ней не найти. Вместо этого, эта небольшая улочка известна горожанам тем, что на ней достаточно долгое время проживал Федор Настобурко, участник освобождения Николаева от немецких войск, первый руководитель Николаевской речной пристани (сегодня – открытое городское пространство «8-й причал»), депутат горсовета, многое сделавший для восстановления нормальной городской жизни после Второй мировой войны. Подробнее об этом неординарном человеке можно было прочесть в выпуске «Вечерки» №№ 136-137 (4194-4195) от 4 декабря 2018 г.
Лариса Легенькая, дочь Федора Настобурко, рассказавшая о своем отце, поделилась информацией и о других людях, живших на Водопроводной, в частности, о своем старшем брате Александре.
– Мой отец с семьей приехал в Николаев в 1937 году. Саша тогда уже родился. Поначалу они жили на дебаркадере, потом переехали на Большую Морскую. Когда началась война, отец ушел на фронт, а семью отправил к родственникам в Никополь. Они все время прожили в оккупации. Когда в 1944 году, 28 марта, отец вернулся в Николаев, вместе с войсками, его освобождавшими – семья вернулась и поселилась на Водопроводной, 22. Это был дом-особняк, ранее принадлежавший немцам, которые перед войной уехали и не вернулись. Сегодня его уже нет. Из-за войны брат закончил школу только в 1951 году, в 20 лет – таких тогда было много. После школы он поступил в Киевское танковое училище, которое окончил с отличием, – рассказывает Лариса Федоровна. – В конце-концов Александр Федорович дослужился до звания генерал-майора. И пронес через всю свою жизнь теплые воспоминания о нашем городе, который горячо любил и о нашей улочке, на которой вырос.
Александр Настобурко служил в Германии, Грузии, Минске, был советником по сухопутным войскам во Вьетнаме, работал уполномоченным по отправке ограниченного контингента в Югославию, был участником ликвидации аварии на ЧАЭС. Говоря о военных, выросших на Водопроводной, нельзя не упомянуть и двух других генералов – Ивана Лымаря и Валентина Пихулю, которые тоже жили здесь. А еще, на углу 8-й Поперечной и Водопроводной долгое время жил руководитель Николаевской железнодорожной станции Подлинёв.
Рассказывая о делах прошедших дней, Лариса Легенькая описывает, как выглядела тогда эта местность:
– Здесь, где стоит сейчас общежитие (ул. Георгия Гонгадзе, 26/3, 26/2, 26), раньше был простой песок, на котором кое-где росли маслины. Здесь заканчивался город и начиналась почти нетронутая природа. Со временем ее застроили, и сейчас от нее остались только воспоминания живших тут тогда людей, – добавляет она.
Кроме того, стоит упомянуть и об «отце водопровода» Викторе Вебере, который, правда, здесь не жил, но… умер он буквально в двух шагах от Водопроводной. В 1901 году он был переведен по службе в Николаев и поступил в распоряжение градоначальника Соковнина. В сентябре 1901 года Вебер выступил с докладом в Городской думе о водоснабжении Николаева. Он не стал избегать проблем канализации города и отметил, что лучше всего (и дешевле) строить водопровод и канализацию параллельно. И эти объекты должны принадлежать городу, а не частному лицу. Виктор Вебер разработал проект городского водопровода и руководил его сооружением.
А 24 июня 1905 года, в разгар строительных работ, когда сооружение городской «кровеносной системы» шло полным ходом, случилось несчастье. Во время осмотра колодца №2 на ул. 4-й Поперечной Виктор Ипполитович поначалу спустился в колодец. Затем, поднимаясь наверх и находясь на бадье, он держался одной рукой за канат, а другой жестикулировал, поясняя порядок выполнения работы учащемуся Железнодорожного техникума. И внезапно сорвался в колодец, на глазах у множества работников и, в частности, руководителя водопроводной комиссии Греховодова. В результате падения инженер сломал ребра и хребет, что привело к обширному кровоизлиянию и смерти.
Этого совершенно никто не ожидал. Деятельность инженера была неоценимой – именно благодаря его участию, неравнодушию и настойчивости, работа продвигалась такими темпами.
Еще стоит сказать, что во время войны и долгое время после в конце Водопроводной находилась рампа для погрузки военной техники на железнодорожный транспорт. Еще в 80-е там сгружали БТРы, подбитые в Афганистане, а во время Второй мировой именно отсюда происходила эвакуация гражданского населения. И отсюда немецкие войска отправляли людей в трудовые лагеря на территории Германии. В народе эту достопримечательность прозвали «военной рамкой», а любопытные мальчишки прибегали сюда поглазеть на металлических монстров бронетехники и поискать мифические гильзы, которые обязательно должны найтись – ведь там есть солдаты, а где солдаты – там и гильзы, и другие «интересные штуки».
Сегодня же Водопроводная – это тихая улочка, заполненная строениями самых разнообразных сортов и размеров и, в кои-то веки, с асфальтовым покрытием. Определенный колорит ей придают остатки бетонных сооружений, похожих на ДОТы. Эти «ДОТы» скрывают в своих глубинах колодцы, где когда-то неустанно работали насосы, перекачивая воду из подземных недр в водонапорную башню Шухова. Таких колодцев сохранилось всего несколько, и сейчас они закрыты, чтобы не вызывать соблазна у юных исследователей городских загадок и бомжей. А еще на Водопроводной, как и по всему городу, можно встретить вездесущие стаи бродячих собак. Куда же без них…
Александр Шенкевич.
Фото автора и с сайта «Николаевский Базар».

http://www.vn.mk.ua/stories.php?id=37250
Значок с интересной историей
Вечерний Николаев
В начале марта 2019 года в руки попал значок, связанный с историей спорта г. Николаева. С интересом описал знак и постарался, не откладывая в долгий ящик, «раскопать» информацию о его истории и о награжденном спортсмене. С результатами поиска с удовольствием ознакомлю читателей.
Сам знак, судя по надписи, появился 82 года тому назад – в 1937 году. Знак круглой формы, диаметром 27 мм, выполнен из посеребренной меди. Вес без закрутки – 6,68 г.
На лицевой стороне по кругу знака – замкнутая кайма, залитая голубого цвета эмалью, шириной 4 мм. По ней, разделенная двумя звездочками, выполнена надпись: ¶ПЕРВЕНСТВО г. НИКОЛАЕВА = Г.К.Ф.К. и СПОРТА¶. Центральная часть значка залита гильошированной эмалью розового цвета. По центру – два накладных скрещенных весла, каждое длиною 20 мм. Весла выполнены из бронзы.
На оборотной стороне штихелем вырезана пятистрочная надпись: =1 места=нар 1-ка=и 4-ка с/п=Коротков И=1937=. С оборотной стороны знак снабжен винтом для крепления к одежде.
Предполагаю, что знак был изготовлен в нашем городе на николаевской фабрике «Горместпром». В газете «Шлях індустріалізації» в апреле 1936 года часто печаталась реклама этой фабрики, которая предлагала широкий спектр своих услуг по изготовлению каучуковых, медных штемпелей, печатей, штампов и других изделий. Изготавливала фабрика и жетоны. На то время предприятие находилось по адресу: улица Большая Морская, 42.
Чтобы узнать о соревновании, за которое получен значок, пришлось просмотреть подшивку газеты «Шлях індустріалізації» за 1937 год. На страницах газеты за этот год напечатано было немало материалов о проведении соревнований по водным видам спорта и водной станции комитета физкультуры г. Николаева (так тогда называли яхт-клуб).
В 1937 году от мостика водной станции 1 июня в 2 часа дня был дан старт пяти байдаркам-двойкам для участия в переходе Николаев – Киев – Николаев («Шлях індустріалізації», № 4927, 2 июня 1937 г., с. 4).
Газета на своих страницах информировала читателей, как проходил этот переход. Николаевские спортсмены пробыли в походе 54 дня, преодолев расстояние в 2084 километра. Жители Николаева встретили героев-байдарочников, 10 лучших отличников учебы ФЗУ завода имени А.Марти 30 августа 1937 года в 3 часа дня на водной станции города.
Нужная мне информация нашлась в газете «Шлях індустріалізації» (№5001) за 28 сентября 1937 года. На 4-й странице напечатана маленькая заметка «Хто вийде переможцем?», которая содержит следующую информацию: «5 та 6 жовтня на водній станції міського комітету в справах фізкультури й спорту відбудуться обласні змагання з народної греблі. В змаганнях візьмуть участь 36 гребців Одеси, Миколаєва й Херсона: по 12 гребців з кожного міста».
В 30-х годах ХХ века были очень популярными соревнования по народной гребле. По технике, методике обучения и тренировкам народная гребля наиболее близка к академической гребле, дистанция гонок и правила – те же. В 1928-1952 гг. по народной гребле проводилось первенство СССР, с 1953 г. – первенство Украины, не была исключением и наша область.
К сожалению, об итогах областного соревнования по неизвестным причинам газета не проинформировала читателей.
И только «всплывший» старый спортивный знак частично рассказал о победителе в отдельных видах соревнования. И. Коротков занял первое место на специальной шлюпке-одиночке с неподвижной «банкой» (сиденьем) и первое место в гонках на 4-местных весельных ялах с с/п (с парусом).
Теперь осталось ответить на второй вопрос: кто этот чемпион – И. Коротков?
Ответ был найден в книге «Яхт-клуб: материалы по истории парусного спорта и Николаевского яхт-клуба» (издатель Лев Траспов, 2012 г.).
Иван Романович Коротков родился в 1894 году в семье столяра-краснодеревщика, ссыльного революционера, ставшего в 1924 году персональным пенсионером союзного значения. Дед Романа – инвалид, участник обороны Севастополя 1854-1855 гг.
В 1914 году И.Р. Коротков – участник Первой мировой войны, воевал с немцами, в 1917 году проходил службу на Черноморском флоте, участвовал в революционных событиях, женился. В 1918 году у него родилась дочь Надя. В ее честь Иван Романович построил первую в стране после Великой Октябрьской социалистической революции яхту «Надежда».
Когда в Николаеве стали создаваться милицейские формирования, в одно из них был зачислен И.Р. Коротков. За боевые отличия и заслуги перед страной он был представлен к высшей награде того времени – ордену Красного Знамени. После разгрома белогвардейцев и иностранных интервентов Иван Романович стал активным членом яхт-клуба, участвовал в парусных соревнованиях, занимал первые места на яхтах «Надежда», «Звонарь», «Порыв», «Улыбка».
Построенная им килевая яхта «Сказка» была одним из первых советских парусных судов, по своим техническим параметрам превосходила яхты американских судостроителей. В 1934 году на ее мачте был водружен Почетный флаг спорткомитета за показанную на соревнованиях наибольшую абсолютную скорость.
Иван Романович по проекту А.А.Торговицкого соорудил также двухмачтовую крейсерскую яхту «Правда», которая предназначалась для дальних плаваний по маршруту Днепропетровск – Ленинград.
В 1937 году И.Р. Короткова пригласили работать в Москву, на водную станцию «Динамо», и он с семьей переехал туда, строил спортивные суда (их можно увидеть в кинофильме «Первая перчатка»), продолжал участвовать в соревнованиях по парусному спорту и народной гребле.
В 1940 году семья Ивана Романовича снова на новом месте: на Клязьминском водохранилище была организована водная станция, и он стал укреплять ее флот.
Когда началась Великая Отечественная война, Коротковы эвакуировались в Ростов. Здесь Иван Романович участвовал в строительстве понтонного моста через реку Дон и отвечал за его взрыв после отхода наших войск. Через 2 дня после отъезда Коротковых из Ростова в него вошли немецкие оккупанты.
А потом были Красноводск, Махачкала. В Душанбе в тот период киностудия «Мосфильм» снимала полюбившиеся всем кинокартины «Машенька» и «Секретарь райкома». Иван Коротков помогал изготовлять к ним декорации. Как специалиста высокого разряда Ивана Романовича в армию не брали, но он очень хотел громить врага с оружием в руках, и добился своего.
Пришла Победа. Демобилизация. Ивану предлагали работать в Москве, но Коротковы едут в родные края. В Николаеве Иван Романович снова строит спортивные суда. Заказы на их изготовление поступали со всех концов СССР. Работать приходилось очень много. Он внес ценное предложение в строительстве мачт для парусников, которое повсеместно было претворено в жизнь. Не забывал Иван Романович и своей специальности судоводителя. Его награждали грамотами за досрочное и качественное строительство яхт класса «Л-4», за активное участие в развитии водного спорта, за призовые места в парусных соревнованиях, как представителя команды, победившей во всесоюзном парусном первенстве Центрального совета спортивного общества «Искра», за проявленную инициативу и руководство коллективом.
Внес И.Р. Коротков свою лепту и в общекомандную победу николаевцев на всесоюзных соревнованиях V Черноморской регаты.
В состоявшемся в 1950 году походе под парусами группы судов в Ольвию, с тружениками города на борту, одной из яхт управлял Иван Романович.
В 1953 году И.Р. Короткову доверили возглавить коллектив яхтсменов Николаева. Он становится инициатором ежегодного проведения на акватории лимана 100-мильной парусной гонки памяти лейтенанта П.П. Шмидта. Спустя короткое время в этих соревнованиях стали принимать участие экипажи из многих городов Советского Союза.
В последние годы жизни И.Р. Коротков проживал в Николаеве по адресу: улица Плехановская, 65.
15 сентября 1956 году И.Р. Коротков скончался после тяжелой болезни – лимфосаркомы. Похоронен в Николаеве. Выходившие тогда газеты «Бугская заря» и «Південна правда» о смерти спортсмена-ветерана не сообщили.
Для всех знавших его он остался в памяти как величайший труженик, умелец-судостроитель, заядлый яхтсмен, умелый организатор, физически сильный, уверенный в своей рабочей правоте, горячо отстаивавший свою точку зрения человек.
Вспоминая о старшем брате, нельзя не сказать о младшем Короткове – Сергее Романовиче (1904, Николаев – 1982, Днепропетровск). Информация о нем напечатана на стр. 177 в Энциклопедическом словаре «Николаевцы – 1789-1999» (1999). Выделю только некоторые моменты его биографии.
24 августа 1932 года были объявлены первые значкисты ГТО на Николаевщине – С. Коротков, Г. Манческо, В. Бернадский и П. Харченко.
На Всесоюзных водных соревнованиях в 1934 году в плавании на 1500 метров вольным стилем Сергей стал серебряным призером.
Сергей Романович неоднократно входил в сборные команды г. Николаева по хоккею, ватерполо (и был 10 лет капитаном команды). До войны окончил Высшую школу тренеров при Государственном институте физической культуры. В 1939 году ему, первому на Украине, было присвоено звание судьи Всесоюзной категории по плаванию. В 1948-1950 гг. был начальником Николаевского яхт-клуба. Им были созданы классы по подготовке яхтенных рулевых, матросов, инструкторов-общественников по водным видам спорта, яхтенных капитанов малого плавания…
Так знак из далекого 1937 года возвратил нас в прошлое и заставил вспомнить славных спортсменов нашего города – братьев Ивана и Сергея Коротковых. Пусть память о них будет вечной!
Евгений Горбуров,
кандидат исторических наук,
доцент ННУ
имени В.А. Сухомлинского.

http://www.vn.mk.ua/stories.php?id=37278
Космос рабочей окраины: улица Космонавтов
Вечерний Николаев
Как и любой другой город, Николаев многообразен. В нем нет делового квартала, но есть исторический центр. Пронизанный ровной сеткой стареющих улиц, он изучен десятками краеведов, описан в множестве монографий, газетных статей. Все, что его окружает - спальный пыльный промышленный город, который историкам почему-то не так интересен. В этом я убедился, когда захотел написать об улице Космонавтов – одной из самых длинных улиц Николаева.
С БРЮКАМИ НЕУДОБНО ВЫШЛО
Начало шестидесятых стало временем бурного разрастания города новыми территориями. В 1961 году из районного центра Октябрьское стало превращаться в часть Николаева, а годом спустя решением исполнительного комитета городского совета две улицы, ранее разделенные проспектом Мира – Турбинная, тянувшаяся от Южного Буга, и 13-я линия, следовавшая далее вплоть до парка Дубки – объединили в одну. Назвали в честь покорителей космоса.
Интересно, что в местной советской газете того периода об этом событии не сообщили. Даже выход советского человека в космическое пространство, красной нитью вшитый в страницы учебников, затмевали другие темы – Карибский кризис и очередной Пленум Коммунистической партии Советского Союза. «Советский человек – строитель коммунизма», «Руки прочь от Кубы!», «Радостные песни труда», «Зимовку скота – под общественный контроль», «Мы к коммунизму держим путь» – ни один газетный номер не обходился без таких заголовков.
Иногда подвергали обструкции, и делали это со всей строгостью – чтобы никому повадно не было.
«Товарищ Н.С. Хрущев в своем докладе на Пленуме ЦК КПСС подверг острой критике фабрику им. Жданова за выпуск недоброкачественной продукции, – говорилось в сообщении под названием «В горкоме КП Украины. – В связи с этим бюро Николаевского горкома КП Украины заслушало доклады директоров фабрики тов. Самченко, трикотажного и кожевенно-обувного комбинатов тов. Добропаса, Погорелова и главного инженера швейной фабрики имени Жданова тов. Малиновской. Бюро отметило, что на фабрике действительно имеют место случаи массового выпуска недоброкачественной продукции. Так, из отправленных Черкасской базе 680 пар хлопчатобумажных брюк 450 пар были переведены в низкий сорт».
В такой атмосфере Николаев рос вдоль и поперек. Что касается названия новой улицы, протянувшейся от Южного Буга до Нового Водопоя, то в расчёт бралось не только достижение Юрия Гагарина. Особую «космичность» нашему городу придавало то, что в нем жил и работал Владимир Рюмин, один из популяризаторов идей Константина Циолковского. Бывала в Николаеве и Ольга Холопцева. Эта женщина наряду со своим супругом дружила с Циолковским, входила в состав научного совета его Дома-музея и мечтала отправиться на космическом корабле на Марс или Луну.
В 1970 году произошло еще одно событие, подтвердившее правильность выбора названия новой улицы. Со стапелей Черноморского завода спустили на воду научно-исследовательское судно «Академик Сергей Королев», которое позже будет не раз помогать в управлении искусственными спутниками Земли и пилотируемыми космическими аппаратами.
На торжественную сдачу судна пригласили гостей – летчиков-космонавтов Валерия Быковского, Владислава Волкова и вдову академика Нину Ивановну. Их зачислили в почетные судостроители, а на память из Николаева они увезли трудовые книжки и защитные каски корабелов.
Дважды – в 63-м и 67-м в наш город к своему наставнику Адриану Топорову приезжал космонавт Герман Титов – легендарная личность, второй после Юрия Гагарина советский человек, побывавший в космосе. Об этом много и в разное время писали, в том числе и на страницах нашей газеты, и поэтому останавливаться на этой истории лишний раз смысла нет. Главное, что улицу Космонавтов назвали по делу.
УЛИЦА РВЕТСЯ В ПОЛЕТ
Еще в 1960 году 82% николаевцев проживали в одно-, двухэтажных домах, лишенных необходимых удобств, и поэтому массовое строительство считалось чуть ли не главной задачей того исторического момента.
«Это было время, когда на повестку дня был поставлен количественный фактор. Противоречие между требованием решать эту социальную проблему и творческой направленностью советской архитектуры нужно было преодолевать, – пишут Вадим Алешин, Наталья Кухар-Онышко и Владимир Яровой, авторы монографии «Николаев. Архитектурно-исторический очерк». – Нет ничего удивительного, что именно в эти годы в городе создается ряд значительных инженерных объектов. В течение 1958-1964 годов через Южный Буг из крупноразмерных железобетонных элементов сооружен разводной мост оригинальной конструкции (автор проекта – инженер Киевгипротранс А. А. Кирпачев). Простой по своим очертаниям, он явился необходимым акцентом, организующим водное пространство реки и ее невысоких берегов. Важную роль в формировании силуэта города сыграло строительство в 1958 году по проекту архитектора С. А. Балишанской телецентра и трансляционной башни 200-метровой высоты. Активно взаимодействуя с другими высотными постройками центральной части Николаева, эта ажурная металлическая конструкция башни воспринимается с больших расстояний и служит своеобразным ориентиром».
Увеличить темпы ввода нового жилья был призван новый строительный комбинат. Он начал работу в 62-м – в том же году, когда и образовалась улица Космонавтов. Так как город в основном располагается на просадочных грунтах, николаевским Облпроектом в содружестве с московским институтом «Фундаментпроект» были разработаны три экспериментальных проекта жилых домов серии І-464 А с применением фундаментов из коротких забивных свай.
И поехало, и понеслось.
«Улица Космонавтов – это околица города. Она выходит в пространство, рвется в полет. Планируется, что по этой улице в направлении проспекта Мира пойдет трамвай. Тут же будет сооружен главный железнодорожный вокзал. Между Театральной и Космонавтов вырастут два больших жилых района с гостиницей, киноконцертным залом, большим торговым центром. И все эти высоты будут взяты простыми людьми – не в космических скафандрах, а в обычных рабочих спецовках», – таким видели будущее этой части города журналисты.
Поворотным в истории улицы Космонавтов стал 1969 год, когда Совет Министров утвердил новый генеральный план Николаева. Им предусматривалось увеличить население города к 2000 году до 450 тысяч жителей, и важное место при этом отводилось новым микрорайонам промышленной зоны.
7 лет спустя между улицами Театральной и Космонавтов действительно появился микрорайон. Ему дали номер 113. С начала 80-х на север от проспекта Мира на улице Космонавтов возводится жилой квартал «Электрон». Архитекторы вспоминают, что основная композиционная идея состояла в противопоставлении нейтральных по своим массам групп 9-этажных жилых домов и открытого пространства, фланкируемого 16-этажным домом сложной конфигурации и объемом двухзального кинотеатра «Космос». Планы жилых домов также связывались с градостроительным решением квартала. Высокая плотность застройки потребовала устройства на лестничных клетках хозяйственных блоков для сушки белья, снаружи декорированных железобетонными решетками с изящным рисунком.
С восточной части улица обрастала новыми многоэтажными домами. Появились микрорайоны №124 и №135, магазины, школы, детские сады и ясли. С центром их связали три автобусных маршрута и один трамвайный. Постепенно из пустыря этот район превратился в рабочую окраину Николаева со своим железобетонным пейзажем и ритмом жизни, отличающимся от вальяжной медлительности старых кварталов.
ВСПОМНИТЕ, КАКИМ ОН БЫЛ
Время все перемалывает. Многое исчезает. На его месте может появиться что-то новое. Была бы живительной почва. В случае с улицей Космонавтов в интерьере промышленной зоны местным жителям не позавидуешь – ростки нового здесь не увидишь. За пустеющими торговыми центрами с их аляповатыми вывесками производство не разглядеть. Да его фактически и не осталось. Завод смазочного и фильтрующего оборудования – вот и вся промышленная зона.
В некоторых местах улицы Космонавтов жизнь и вовсе остановилась. С открытием специализированных гипермаркетов замер Рынок строительных материалов – не выдержал конкуренции. Застрял, как в космическом пространстве, одноименный кинотеатр. О том, как это произошло, еще в 2013 году описывала моя коллега Екатерина Стрыль.
«Когда на все повысились цены, стоимость билета в кино стоило оставить прежней, – передала она слова директора кинотеатра. – Позаботиться о нем должны были меценаты. Ведь это не дело: платить за отопление 18626 рублей за квартал против 5668 рублей. Или за воду в 5 раз больше, за электричество, которое отключается по 5 раз в день, в том числе и во время сеансов».
Был случай, когда во время очередного отключения электричества положение спасла художница В. Жажкова, которая вышла на сцену и в кромешной темноте стала читать стихи, а потом предложила зрителям спеть хором.
Тогда удалось избежать возмущения кинозрителей, но ситуация в кинотеатре оставалась сложной. Отдел цен Николаевского облисполкома хоть и согласился снизить цену с трех рублей до двух, но это не помогло – популярность на кино спала. «Хроника», «Комсомол», «Ровесник», «Кинотеатр имени Горького», «Промінь», «Экран» стали исчезать с лица земли. «Искра» и «Ровесник» оказались в руках церковных общин, «Имени Горького», «Победа, «Кинотеатр имени Фрунзе» ликвидировали вовсе, а в «Космосе» обосновался отдел образования Ленинского района. Так из 21-го кинотеатра к 2003 году в Николаеве осталось три».
По другую сторону площади Победы жизнь тоже не бьет ключом. Здесь свой космос. Зеленая зона у пересечения с Турбинной, называемая Дубками, как и урочище, с которого улица начинается, полна мусора. Ближе к Богоявленскому проспекту – привычной ранее зоне комфорта Южного турбинного завода берут начало ряды дикой уличной торговли. Посиневшие окорочка, растопленные под теплым апрельским солнцем круги невнятной кровянки, цементного вида булочки, забегаловки, павильон, предлагающий одолжить деньги до зарплаты – в таком виде здесь теплится жизнь. И хорошо, что так. Не дай бог остановится предприятие – остановится жизнь.
Улица Космонавтов – одна из самых длинных улиц нашего города – будет жить. Она, между прочим, длиннее даже Центрального проспекта, хотя есть магистрали и продолжительнее – тот же Богоявленский проспект или Херсонское шоссе. И о том, какой будет жизнь этой улицы в будущем, напишут другие. Ведь не меньше, чем получки рабочих, Николаеву не хватает памяти о недалеком прошлом. В данном случае – о 60-х, 70-х годах прошлого столетия. О том времени, когда еще были живы наши деды.
Напоследок хочется обратиться к администрации Ингульского района. У вас на сайте его истории отведены всего две строчки. Нужно исправить, дополнить. В каком-нибудь 1965 году в горкоме партии на это обязательно бы указали.
Игорь Данилов.

А где планировалась гостиница?

Нашел в старой книжке Что сделало земстсво в Херсонском уезде 2 фотки
Если по варваровскому мосту вопросов нет, то где мог быть мост в широкой балке???

не факт что это наша Широкая Балка Есть еще Широкая Балка за Станиславом Теперь Белозерский р-н Херсонской обл Тем более в те времена наша Широкая Балка была хуторои

Обе фотографии в книге идут вместе в разделе где описывается Николаев.

Там обычно описывается по отраслям что было сделано. Это же юбилейное издание Херсонского земства. Конкретно эти фотографии сделаны в разделе по мостостроительству. Это точно Широкая Балка под Херсоном.

Я как-то на ФБ в группе Херсона публиковала из этой книги мост в Тягинке, построенный при поддержке Херсонского земства, спустя годы, большевики отчитались о постройке разрушенного моста в той же Тягинке. Сравнивая фотографии можно было спросить - найдите отличия. В общем, может что и подремонтировали. но выглядел он точь-в-точь как дореволюционный.

да это судя по всему Широкая Балка возле Станислава Вот есть изображение из той же книги означающий бетонный мост между Широкой Балкой и Станиславом [/url]

https://vn.mk.ua/iz-glubiny-podzemnyh-vod-m...eli-vodoprovod/
Из глубины подземных вод мы провели водопровод
УЛИЦА ВОДОПРОВОДНАЯ
28.03.2019 Почитаем

Процитируем одну из публикаций «Вечерки» прежних лет, посвященную Людмиле Хлопинской: «Домом на улице Водопроводной, где жила семья Людмилы Хлопинской, много лет назад заканчивался город Николаев, западная его часть. А дальше – начиналась нетронутая природа, убегающая к самой реке степная окраина, поросшая миловидными полевыми цветами. Прямо к их тоненьким ножкам, буравя неприступную толщу земли, из холодных глубин к теплой поверхности планеты, пробивался самый настоящий родник. Словно начало, сердцевина маленькой родины». Когда-то это была городская окраина, за которой начиналась степная пустошь, хотя сегодня – это чуть ли не самый центр Николаева.
Летопись ее истории насчитывает гораздо меньше страниц, чем история многих улиц «Старого центра», однако ее «исторический вес» для Николаева достаточно заметен, чтобы рассказать о ней в наших «Уличных историях».
Что в имени ее
таится?..
Вопрос водоснабжения всегда оставался одним из ключевых в истории каждого города, и каждый город имеет собственную историю водопровода. Не стал исключением и Николаев: с первых дней его основания городские власти пытались решить вопрос обеспечения его жителей питьевой водой.
И первым шагом к этому стало обустройство «фонтанов» (источников) около дворца князя Потемкина в районе яхт-клуба. На территории полуострова, образованного слиянием двух рек, где расположился город, было известно несколько природных источников воды. Например, источник в Богоявленске (сейчас – Корабельный район Николаева), выдававший по приблизительным оценкам около 61 тыс. ведер воды в сутки, был знаменит издавна.
Первые попытки организовать централизованное водоснабжение предпринимались еще первым военным губернатором Николаева Н.С. Мордвиновым, считавшим создание централизованного водоснабжения одной из важнейших задач. Результатом предпринимаемых действий стало то, что уже в 1791 году в Николаев были отправлены 5 тыс. керамических гончарных труб для обустройства водопровода. Известный николаевский историк, гидрограф Черноморского флота, контр-адмирал Н.М. Кумани подчеркивал исключительность воды Спасска, которой пользовалось большинство горожан, поскольку источник располагался недалеко от центральной части города. В 1792 году в Николаеве было четыре колодца, а спустя всего 5 лет – десять: один в Адмиралтействе, три – в пригороде и шесть – по самому городу.
Вскоре у «власть предержащих» возникли идеи построить на месте известного источника Спасский самотечный водопровод. В 1818 году адмирал Грейг, военный губернатор города, представил императору Александру I к рассмотрению проект николаевского водопровода. 10 ноября 1820 года строительство началось.
Согласно проекту инженера Антуана Рокура де Шарлевиля, водопровод представлял собой подземный канал, оборудованный керамическими трубами. Однако вскоре руководство работами было передано инженеру-гидротехнику Борису Фан-дер-Флису, проект которого оказался совершеннее. Фан-дер-Флис тщательно исследовал особенности грунта и очертил территорию распространения водопровода. В его планах было проложить водоводную магистраль только в центральной части города – от Спасского источника до Адмиралтейства длиной около 3 км. Поначалу планировалось сделать трубы чугунными, однако из-за их высокой стоимости преимущество было отдано керамическим.
Работы над самотечным водопроводом продолжались вплоть до 1830 года. И когда, наконец, в трубы была пущена вода… они не выдержали давления, и сеть была разорвана. Первая попытка с треском провалилась, и Николаевский водопровод прекратил свое функционирование, так и не начав полноценной работы.
Важной попыткой решения «водного вопроса» стала организация 40 водоразборных бассейнов, откуда жители должны были доставлять домой воду самостоятельно, платя по 2 копейки за ведро.
В 1882-1888 гг. была предпринята очередная попытка организации централизованного водоснабжения. Представитель французского Общества строителей водо- и газопроводов «Фортен-Германн и Ко» А.Г. фон Брунгоф обязался за три года построить объект мощностью не менее 300 тыс. ведер в сутки с 16-часовой подачей из источников, расположенных в пригороде, с качеством воды не хуже, чем в действующих колодцах. Однако этой попытке также суждено было провалиться. Решение проблемы опять застопорилось на несколько десятков лет. Тем временем вода в городе все же была, однако колодцы, общее количество которых достигало двух сотен, были хаотично разбросаны по городу и использовались непланомерно.
В 1894 году Николаевское отделение Императорского русского технического общества провело особое заседание по вопросу обустройства водопровода в городе. Представители комиссии по благоустройству решили, что для начала необходимо исследовать подпочвенные источники путем бурения скважин. По результатам бурения комиссия пришла к выводу, что этой воды будет вполне достаточно, и прибегать к водоснабжению на основе рек не нужно. Подпочвенная вода отвечает гигиеническим требованиям. Кроме того, было запланировано составить план работ и смету для поиска других водоносных горизонтов, а потом представить результаты в городскую управу. В результате дело, хоть и медленно, двинулось с мертвой точки.
В конце 1903 года под руководством Николаевского городского головы А.Н. Соковнина была создана Первая водопроводная комиссия. Благодаря ее деятельности 22 мая 1904 года в жизни города произошло знаменательное событие – официальная закладка городского водопровода по проекту инженера Виктора Вебера. В сентябре 1904 года был подписан контракт на поставку чугунных труб с Сулинским чугунолитейным заводом Н.П. Пастухова. В конце апреля 1905 года, почти через месяц после вступления в полномочия Второй водопроводной комиссии, была начата работа по прокладыванию основной сети чугунных труб со скоростью около 7 верст в месяц (около 7,5 км). В процессе в проект были внесены некоторые изменения: так, диаметр магистрали был уменьшен с 14 на 10 дюймов, исключены сопровождающие трубы. Кроме того, толщина труб была также уменьшена, что позволило существенно снизить затраты. В декабре 1905 года к сети подключили городскую больницу, казацкие казармы на ул. Садовой и др.
С 1 апреля 1906 года началась временная, экспериментальная эксплуатация водопровода, продлившаяся 21 месяц, до 1 января 1908 года. Уже в начале 1906 года в Комиссии были собраны заявки от множества предприятий и организаций, желающих заключить договор на водоснабжение. В свою очередь, это привело к появлению тарифов на услуги временного водопровода: для частных пользователей – 30 копеек за 100 ведер, отпуск воды из будок – 6 копеек за бочку, 2 копейки за ведро, за водопой для скота – 1 копейку за голову.
В конце 1906 года было проложено 63 версты 396 саженей водопровода с 333 пожарными гидрантами и 345 задвижками разных диаметров. Были практически завершены работы над водонапорной башней, приобретены электрические насосы для колодцев, построены еще три водоразборных будки и обустроены 234 бесплатных домовых ответвления от магистральных труб. Кроме того, построена еще одна водопроводная будка, выполненная в оригинальном готическом стиле из камня, на углу ул. Сенной и ул. Соборной.
Тут стоит подчеркнуть главную особенность николаевской водопроводной сети того времени: прокладывая трубу на сажень во двор, город экономил на дальнейшем подключении к сети. К тому же, на тех, кто несвоевременно приобщился к водоснабжению, были наложены штрафы. Это привело к резкому увеличению числа абонентов. (Только за первый год эксплуатации водопровод имел уже 690 абонентов, а к концу 1908 года это количество выросло в два раза – до 1327). Ничего подобного в истории водопроводного дела ранее не отмечалось!
Как следствие, на протяжении первых лет функционирования водопровода стоимость воды уменьшилась втрое. Не менее интересен и факт широкого использования водомеров, которых в 1906 году было установлено 234 штуки, а в 1907 – 835. Цена за 100 ведер воды была установлена в размере 25 копеек.
1907 год стал решающим для города в «водопроводном плане». Именно тогда водопровод был проложен в значительной части города, налажено еще 835 домовых ответвлений, водонапорная башня была абсолютно готова к эксплуатации, завершено обустройство исследовательской станции для ремонта действующих водомеров, водопроводных слесарных и кузнечных мастерских. Все здания, которые планировались для обслуживания водопроводной сети, не возводились «с нуля», а переоборудовались из старых, на чем было сэкономлено 25 тыс. рублей.
В основу проекта Виктор Вебер положил использование грунтовых источников. Помимо этого проект включал насосную станцию, отстойный резервуар, машинное отделение, помещение для персонала и др. Резервуар должен был находиться на уровне земли, имея полезную емкость более 530 тыс. ведер, откуда вода подавалась центральной паровой насосной станцией в сеть, а остальное – в водонапорную башню, служившую уравнительным напорным резервуаром. Башня была сооружена по проекту инженера В.Г. Шухова и стала первой в мире установленной и использованной в системе городского водоснабжения гиперболоидной конструкцией. Впечатляющий факт: вес самой башни был меньше, чем вес воды, которую она аккумулировала. Талант инженера Шухова позволил городу сэкономить около 20 тыс. рублей. На протяжении «тестовой» эксплуатации было получено около 92 тыс. рублей прибыли, что говорило о том, что водопровод окупает эксплуатационные затраты и очень быстро обеспечит погашение себестоимости. Чистая прибыль в конце 1908 года составляла более 220 тыс. рублей, а потребление воды за год увеличилось с 1 до 40 млн. ведер.
Торжественное освящение завершенного строительства Николаевского водопровода состоялось 17 мая 1909 года. И именно в честь этого события одна из улиц города получила название Водопроводной.

Здесь в прошлом жили…
и умирали
Так как территория Водопроводной в конце XIX — начале XX века была городской окраиной, то каких-либо эстетически привлекательных строений или архитектурно-исторических памятников на ней не найти. Вместо этого, эта небольшая улочка известна горожанам тем, что на ней достаточно долгое время проживал Федор Настобурко, участник освобождения Николаева от немецких войск, первый руководитель Николаевской речной пристани (сегодня – открытое городское пространство «8-й причал»), депутат горсовета, многое сделавший для восстановления нормальной городской жизни после Второй мировой войны. Подробнее об этом неординарном человеке можно было прочесть в выпуске «Вечерки» №№ 136-137 (4194-4195) от 4 декабря 2018 г.
Лариса Легенькая, дочь Федора Настобурко, рассказавшая о своем отце, поделилась информацией и о других людях, живших на Водопроводной, в частности, о своем старшем брате Александре.
– Мой отец с семьей приехал в Николаев в 1937 году. Саша тогда уже родился. Поначалу они жили на дебаркадере, потом переехали на Большую Морскую. Когда началась война, отец ушел на фронт, а семью отправил к родственникам в Никополь. Они все время прожили в оккупации. Когда в 1944 году, 28 марта, отец вернулся в Николаев, вместе с войсками, его освобождавшими – семья вернулась и поселилась на Водопроводной, 22. Это был дом-особняк, ранее принадлежавший немцам, которые перед войной уехали и не вернулись. Сегодня его уже нет. Из-за войны брат закончил школу только в 1951 году, в 20 лет – таких тогда было много. После школы он поступил в Киевское танковое училище, которое окончил с отличием, – рассказывает Лариса Федоровна. – В конце-концов Александр Федорович дослужился до звания генерал-майора. И пронес через всю свою жизнь теплые воспоминания о нашем городе, который горячо любил и о нашей улочке, на которой вырос.
Александр Настобурко служил в Германии, Грузии, Минске, был советником по сухопутным войскам во Вьетнаме, работал уполномоченным по отправке ограниченного контингента в Югославию, был участником ликвидации аварии на ЧАЭС. Говоря о военных, выросших на Водопроводной, нельзя не упомянуть и двух других генералов – Ивана Лымаря и Валентина Пихулю, которые тоже жили здесь. А еще, на углу 8-й Поперечной и Водопроводной долгое время жил руководитель Николаевской железнодорожной станции Подлинёв.
Рассказывая о делах прошедших дней, Лариса Легенькая описывает, как выглядела тогда эта местность:
– Здесь, где стоит сейчас общежитие (ул. Георгия Гонгадзе, 26/3, 26/2, 26), раньше был простой песок, на котором кое-где росли маслины. Здесь заканчивался город и начиналась почти нетронутая природа. Со временем ее застроили и сейчас от нее остались только воспоминания живших тут тогда людей, – добавляет она.
Кроме того, стоит упомянуть и об «отце водопровода» Викторе Вебере, который, правда, здесь не жил, но… умер он буквально в двух шагах от Водопроводной. В 1901 году он был переведен по службе в Николаев и поступил в распоряжение градоначальника Соковнина. В сентябре 1901 года Вебер выступил с докладом в Городской Думе о водоснабжении Николаева. Он не стал избегать проблем канализации города и отметил, что лучше всего (и дешевле) строить водопровод и канализацию параллельно. И эти объекты должны принадлежать городу, а не частному лицу. Виктор Вебер разработал проект городского водопровода и руководил его сооружением
А 24 июня 1905 года, в разгар строительных работ, когда сооружение городской «кровеносной системы» шло полным ходом, случилось несчастье. Во время осмотра колодца №2 на ул. 4-я Поперечная, Виктор Ипполитович поначалу опустился в колодец. Затем, поднимаясь наверх и находясь на бадье, он держался одной рукой за канат, а другой жестикулировал, поясняя порядок выполнения работы учащемуся Железнодорожного техникума. И внезапно сорвался в колодец, на глазах у множества работников и, в частности, руководителя водопроводной комиссии Греховодова. В результате падения инженер сломал ребра и хребет, что привело к обширному кровоизлиянию и смерти.
Этого совершенно никто не ожидал. Деятельность инженера была неоценимой – именно благодаря его участию, неравнодушию и настойчивости, работа продвигалась такими темпами.
Еще стоит сказать, что во время войны и долгое время после в конце Водопроводной находилась рампа для погрузки военной техники на железнодорожный транспорт. Еще в 80-е там сгружали БТР-ы подбитые в Афганистане, а во время Второй Мировой именно отсюда происходила эвакуация гражданского населения. И отсюда немецкие войска отправляли людей в трудовые лагеря на территории Германии. В народе эту достопримечательность прозвали «военной рамкой», а любопытные мальчишки прибегали сюда поглазеть на металлических монстров бронетехники и поискать мифические гильзы, которые обязательно должны найтись – ведь там есть солдаты, а где солдаты – там и гильзы, и другие «интересные штуки».
Сегодня же Водопроводная – это тихая улочка, заполненная строениями самых разнообразных сортов и размеров и, в кои-то веки, с асфальтовым покрытием. Определенный колорит ей придают остатки бетонных сооружений, похожих на ДОТы. Эти «ДОТы» скрывают в своих глубинах колодцы, где когда-то неустанно работали насосы, перекачивая воду из подземных недр в водонапорную башню Шухова. Таких колодцев сохранилось всего несколько штук и сейчас они закрыты, чтобы не вызывать сооблазна у юных исследователей городских загадок и бомжей. А еще на Водопроводной, как и по всему городу, можно встретить вездесущие стаи бродячих собак. Куда же без них…
Александр Шенкевич.

http://www.up.mk.ua/mainpage/show_item/28493
Источник Андрея Первозванного
35458_11_345x480
У нас в городе есть старинный источник, воду которого издавна называли живой. Считается, что она лечит тяжелобольных, в том числе и с глазными заболеваниями. В конце ХІХ - начале ХХ века люди приезжали сюда оздоравливаться, снимали жилье, чтобы пить воду и купаться. Слава о Витовском источнике распространилась по всей стране, а Богоявленск (сегодня это Корабельный район Николаева) даже считался курортом. Столетие назад были проведены лабораторные исследования воды, которые показали, что она не уступает по ценности знаменитым кавказским водам. К сожалению, сегодня это место в запущенном состоянии, и сюда приходят только «посвященные» люди.

В легендах и летописях

Есть старинная красивая легенда, рассказывающая о появлении этого источника. Ее поведала председатель общественной организации «Спадщина» Ирина Куприевич. Именно она со своими единомышленниками, такими же неравнодушными николаевцами, прилагает немало усилий, чтобы вернуть былую славу этому месту.
«Когда-то на этом месте жили люди, но через некоторое время собрались уходить. «Почему вы идете отсюда?» - спросил их путешественник, который случайно попался им по дороге. «Здесь вокруг плохая вода, и мы не можем ее пить», - ответили ему. «Не печальтесь», - сказал старец и ударил палкой о землю. На этом месте появился источник с кристально чистой водой. Путешественник первым напился из него, умылся и попросил полотенце. Люди дали ему вытереться и бросились к источнику: вода в нем оказалась не просто вкусной, но и целебной. Обернувшись к страннику, чтобы поблагодарить, они увидели только полотенце, которое висело на дереве. А когда присмотрелись внимательнее, то увидели, что на нем остался отпечаток лица их спасителя. Люди сразу назвали его святым. С тех пор считается, что тем путешественником был не кто иной, как один из апостолов Иисуса Христа Андрей Первозванный. Легенда утверждает, что это событие дало название первой в этом поселке церкви Богоявления, где и хранилось полотенце с нерукотворным ликом святого старца», - рассказывает И. Куприевич.
Необходимо отметить, что вблизи этого источника было две церкви. Чуть подальше, на холме, старая - церковь Богоявления. Сначала она была деревянной и через некоторое время сгорела, а еще позже ее отстроили из камня. А в последней четверти позапрошлого века уже в непосредственной близости от источника построили «новую церковь» - храм Святого Духа.
Есть упоминания этой местности в летописи 1232 года: здесь находился монастырь, который разрушило монголо-татарское войско. А стоял этот монастырь около источника «чистые воды». Руководитель краеведческого информационного центра «КРАЙ» Ольга Ясько, опираясь на свидетельства старожилов, утверждает, что монастырь находился немного далее от источника в районе современного завода «Океан». Но поскольку официальные раскопки не проводились, то и документального подтверждения этому нет.
А через несколько столетий - в начале XV века - в этих местах возникло поселение Витовка. Оно было названо в честь литовского князя Витовта, который почти на столетие отвоевал эти земли у Орды. Почему поселение возникло именно здесь? В то время литовцы строили у речных переправ таможни, которые были защищены крепостными башнями с куполами (банями), впоследствии вокруг них возникали поселения. И опять же место для Витовки было выбрано не случайно - в наших степях хорошая питьевая вода встречается не часто, а тут такой источник. Существование Витовки в XV веке подтверждается и картой известного итальянского географа Риччи Зенона, где именно на этом месте он разместил топоним «Витольд-Гаммани» («Витовта-Баня»).
«Первое письменное упоминание об этом источнике относится к середине ХVII столетия. Оно принадлежит известному инженеру и военному картографу французского происхождения Гийому де Боплану, который в то время находился на польской службе и путешествовал по Украине», - рассказывает О. Ясько. Витовку можно увидеть и на карте, которая была составлена Бопланом.

Живая вода сильнее темных времен

Череда русско-турецких войн приводит к тому, что во второй половине ХVIII века эти земли входят в состав Российской империи. Упоминания о том, что эти земли когда-то отвоевывал у татар литовский князь Витовт, уже тогда в России считались излишними, и в 1789 году Витовка была переименована в Богоявленск. По одной из версий, это название также связано с нашим источником.
Сами же российско-турецкие войны были достаточно кровопролитными - с большим числом раненых. И один из госпиталей расположили именно у Богоявленского источника, о лечебных свойствах которого стало известно и Потемкину.
И, надо полагать, «светлейший» быстро оценил открывшиеся перспективы для размещения своего жилья: вскоре госпиталь перенесли, а на месте источника князь приказал построить купель. Вокруг нее разбили Богоявленский парк, на территории которого находилась и резиденция Потемкина.
Сама купель была возведена главным строителем Николаева Михаилом Фалеевым. В то время в расположенном здесь фонтане вода без всяких насосов била четырьмя мощными струями, ориентированными по разным сторонам света. Купель имела купол, украшенный изображениями святых, рядом был установлен крест.
«Существует версия, что князь Потемкин планировал расположить Николаев вдоль Южного Буга таким образом, чтобы в его северной части находились верфь с кварталами, заселенными «мастеровым людом» - слободкой. Далее районы с административными зданиями, домами купцов и отставных офицеров. В то время, как особняки VIP-персон расположились бы значительно южнее - у Богоявленского парка. Интересно, что в случае реализации этого проекта и дата основания Николаева была бы иной. Витовка на несколько веков старше», - утверждает Ольга Ивановна.
В советские времена Витовку в очередной раз переименовывают - она уже называется Жовтневым. Те времена, а их еще именуют «темными», характеризовались нападками на все, что касалось религии и духовности. Не стал исключением и Витовский источник. После большевистского переворота 1917 года Богоявленский парк превратили в колхозный сад.
А в 30-е годы прошлого столетия там разворачиваются по-настоящему драматические события. Советская власть сносит Богоявленскую церковь и начинается эпопея по уничтожению религиозной символики на Витовском источнике. «По рассказам старожилов, в 30-е годы на сооружениях фонтанов пытались содрать и закрасить лики святых. Это долго не удавалось - через некоторое время их изображения снова проступали сквозь краску. Тогда с шара, венчавшего цилиндр фонтана, сбили крест. Сами конструкции фонтана были уничтожены на рубеже 60 - 70-х годов. А на сам источник высыпали десятки тонн земли, взятой со старого кладбища. И уже в наше время, придя в себя, люди начали делать попытки восстановления источника», - говорит О. Ясько.
Буквально один штрих о попытке использовать воду источника в советские времена. Примерно полсотни лет тому назад кому-то в голову пришла идея направить воду с Витовского источника в водопровод. Ведь питьевая вода в Жовтневом была невысокого качества, поэтому решили напоить людей живой водой из источника. «Злые языки» даже выдвигали версию о том, что этой водой предполагалось снабжать только дома тогдашней элиты. Однако тот проект провалился. А в результате, по словам О. Ясько, подземные галереи, обслуживающие фонтан, во многих местах были разрыты, а потом забетонированы.
И тут самое время обратить внимание еще на одну деталь: местные жители подметили - те персоны, которые нанесли вред и этим церквям, и Витовскому источнику «плохо закончили». А вот люди, проявившие заботу об источнике, были вознаграждены.
«Одна местная жительница уже 10 лет ухаживает за этим источником. А началось все с того, что она перенесла инфаркт, и ей было трудно передвигаться. Кто-то посоветовал ей сходить к этому источнику. Сначала ее туда привезли. Стоя у источника, подумала, в какую сторону ей повернуться, чтобы обратиться к Богу. И тут она увидела на стене у источника лик Святого. Через несколько посещений женщина уже начала приезжать сюда сама. Ей приснился сон: до тех пор, пока она будет ухаживать за этим источником, будет жить», - рассказывает Ирина Куприевич.

«Месту силы» нужна помощь людей

Многим людям помогает исцелиться вера. Это неоспоримый факт, но в то же время не секрет, что есть места или объекты, наделенные определенными свойствами. И территория вокруг Витовского источника - одно из них, ибо обладает уникальной аурой, это «место силы». Вода в источнике никогда не замерзает! Это связывают с подземной рекой с очень чистой водой, которая к тому же имеет уникальный минеральный состав.
Первые попытки возродить источник предпринимались еще несколько десятилетий тому назад. Тогда это не дало результатов. Сегодня местные активисты, понимая, что природа наделила эту местность уникальными возможностями, прилагают немало усилий, чтобы ее популяризировать. Решить вопрос в комплексе пока не получается, но и сделано уже немало. Так, удалось обозначить территорию парка, которая занимает 11 га. Сейчас пытаются придать этой территории статус гидрологической памятки природы Украины местного значения.
«Были проведены обследования, инженерно-геологические изыскания и подготовлены рекомендации о предоставлении источнику на территории парка Богоявленский статуса гидрологического памятники природы. Соответствующее письмо направлено в Министерство экологии и природных ресурсов Украины еще в 2015 году. Там поддержали идею и предложили местным властям подготовить материалы проекта. То есть установить площадь, границы, нанести на картосхему и т. д. Однако с тех пор ничего в этом направлении не сделано», - возмущается Ирина Куприевич.
Проблема еще и в том, что подземные воды на этой территории залегают очень близко от поверхности, а сам парк находится в балке, в результате местность часто подтапливается. Поэтому парк нуждается в системе дренажа. Также необходим проект благоустройства территории. А главное - нужно создать коммунальное предприятие, которое бы профессионально занималось решением всего комплекса здешних проблем.
В то время, пока чиновники раскачиваются, неравнодушные жители самостоятельно взялись наводить порядок на прилегающей территории. «Объединившись в общественную организацию «Источник и чистое общество» мы решили сами заняться реконструкцией источника. Задача - сделать это место таким, куда бы люди приезжали отдыхать и исцеляться», - рассказывает один из энтузиастов возрождения источника Олег. Члены этой организации по очереди дежурят около источника, чтобы предотвратить вандализм, ведь сейчас здесь ведутся строительные работы.
И уже есть определенный задел. Так, вокруг источника установили несколько скамеек, высадили деревья, цветы, неподалеку обустроили детскую площадку с инсталляцией в виде казацкой булавы. Сейчас продолжаются работы непосредственно на самом источнике. В частности, делается водоотвод ливневых вод. Это крайне необходимо, ведь современный ландшафт способствует тому, что дождевые и талые воды заливают источник. Также в планах активистов вымостить источник галькой или гранитом и сделать купол, как это было когда-то. «Мы начали с очистки территории от мусора: собрали уже несколько машин разного хлама. Пришлось буквально «воевать» с представителями местной власти, чтобы те хотя бы помогли все это вывезти. Результата добились только тогда, когда пообещали принести собранные нами кучи мусора на порог райадминистрации», - утверждает Олег.
И тут же добавляет, что к благоустройству источника присоединилось около четырех сотен человек. Одни помогают обустраивать источник собственными руками, другие дают деньги, стройматериалы. Немаловажно, что многие члены этой организации - люди верующие. Они уверены, что Всевышний и их собственный труд помогут возродить утраченную славу этого источника. Бог им в помощь!

А. МИРОШНИЧЕНКО.

Самая веселуха в том, что местные разделяют эту воду на "тяжелую" и "нормальную". Принципиально не купаются в основном, а используют тот, что возле воды.

https://vn.mk.ua/slovno-zastyli-vo-vremeni-ulitsy-peschanye/
Словно застыли во времени. Улицы Песчаные
25.06.2019



Наш город, по большому счету, не такой то уж и большой. Ограниченный географически водами Южного Буга и Ингула, он вытянулся вдоль одного берега лимана.
Раньше Николаев был и того меньше, и непосредственно само понятие «город» — где были мощеные камнем улицы и жила знать, — ограничивалось участком от Ингула до нынешнего Пушкинского кольца и старого базара на месте «Сказки», и от Варваровской переправы до улицы Садовой. Собственно то, что мы сейчас называем «старым городом».
А дальше шли городские окраины, слободки и хутора. Не зря же Водопой в свое время назывался хутором, а за Садовой начинались рабочие и военные слободы. Кстати, кто не знает, Слободских улиц у нас десять, а Военных — так целых тринадцать.
То же самое можно сказать и о юго-западной окраине — районе старого железнодорожного вокзала. Это сейчас здесь проходят городские транспортные артерии — Пушкинская и Пограничная, гомонит Центральный рынок и живут своей жизнью сохранившиеся предприятия, а во времена наших бабушек за разрушенной при Советской власти Симеоно-Агриппининской церковью фактически начинался пустырь, переходящий в обширное песчаное поле, молча дожидалось сноса заброшенное с конца 19 века караимское кладбище да вилась мимо дач дорога на «Фалеевку» (в Лески).
Надо отметить, что некоторые названия сохранились до наших дней. Например микрорайон Пески (с ударением на Е) — от Водопроводной до Бузника и от проспекта Центрального до железной дороги, — остался в памяти горожан о местной пустыне, «Дачами» до годов эдак 60-70-х прошлого века еще называли вытянутый вдоль улицы Шоссейной (Фрунзе) участок города с 1-й по 9-ю Поперечные (здесь до сих пор среди нагромождения типовых многоэтажек застройки эпохи социализма попадаются частные «фазенды» конца 19 века).
Обширная песчаная пустошь с барханами, заросшая верблюжьей колючкой, отделявшая «большой город» от нынешних Лесков (впоследствии на этом месте выросли Николаевская железнодорожная станция (1873 г.) и завод «Наваль» (1897 г.)) — дала название и трем сравнительно небольшим окраинным улочкам: 1-й, 2-й и 3-й Песчаным.
Хотя сперва появилась только одна улица в далеком 1835 году. Официальным своим названием она обязана полицмейстеру Григорию Автономову, в списке которого значится: «Песчаная. Между Пограничной и Сенной, новая на песках». К концу 19 века за улицей Пограничной появились еще 2-я и 3-я Песчаные улицы.


Бывшая Сенная площадь
Впоследствии, уже после Второй мировой войны, их географические названия сменили на именные. Так, 1-я Песчаная стала именоваться улицей Защука — в память о герое-подпольщике Филиппе Защуке, действовавшем в Николаеве в период нацистской оккупации; 2-ю Песчаную переименовали в улицу Комкова — также в память о военном летчике и подпольщике Федоре Комкове, совершившем ряд диверсий против оккупантов; 3-ю же Песчаную, к столетию со дня рождения уроженца Николаева, академика Владимира Образцова (кстати, отца актера, режиссера и всемирно известного кукольника Сергея Образцова) — назвали в его честь.
Улица Защука (1-я Песчаная) — самая длинная из трех «сестер» — целых шесть кварталов. Начинается она у старого караимского кладбища, заброшенного еще в конце 19 века. Кладбища давно нет — на его месте выросли трамвайное депо №1 и 25-я общеобразовательная школа. Надо добавить, что улица Защука служит «порталом в большой мир» для всех марок городских трамваев. Именно по ней рогатые вагоны выходят на линии и возвращаются на ночевку. А еще, два года назад, впервые за полторы сотни лет с момента официального ее образования здесь постелили асфальт — спасибо администрации Заводского района.
Улица Комкова (2-я Песчаная) начинается у «Трех углов» (кроме известных всем «Пяти углов» есть в нашем городе и такой) — на стыке улиц 9-й Поперечной, 8-го Марта и Андреева (бывш. Инвалидной), за высоткой Николаевского колледжа транспортной инфраструктуры Днепровского национального университета ж/д транспорта (так с недавних пор именуется Николаевский техникум железнодорожного транспорта имени академика В.Н. Образцова). Начинается и… теряется среди застывших цехов мертвого промышленного гиганта времен СССР — завода «Кристалл», — чтобы вынырнуть на свет Божий в районе улицы Декабристов (Глазенаповской). Здесь тоже не сильно разгонишься: всего пара кварталов частной застройки, ведомственные гаражи и тылы ночного клуба «Каприка» — вот и все местные «достопримечательности». Упирается улица Комкова в переулок Корабелов, в двух шагах от БСМП.
Самой молодой из трех одноименных некогда улиц — 3-й Песчаной (Образцова), — повезло несколько больше. Свое начало берет она от колонн Дома культуры и науки железнодорожного колледжа. Старожилы, по крайней мере, те, кто родился еще до начала Второй мировой войны, должны помнить шикарный парк с танцплощадкой и фонтанами, разбитый на том месте, где сейчас находятся новый Дом культуры (это именно новый ДК, построенный многим позже оккупации, в 50-е годы, а от старого ДК осталась только покосившаяся стеночка на задворках железнодорожного колледжа, — прим. авт.), больница для работников железной дороги и стадион колледжа. Стоит добавить, что над уничтожением старого парка


На этом месте был большой парк
культуры и отдыха хорошо потрудились оккупанты — почти все деревья вырубили на дрова.
Улицу не застроили-перегородили, как Комкова, напротив — по Образцова ходят трамваи трех марок (1, 3 и 11), выходят двери клуба завода ЭМТ (нынешний АО «Завод «Экватор») и почившего в бозе Николаевского ликеро-водочного завода, кое-где сохранились одинокие «доходные дома» конца 19 века и дореволюционная же брусчатка.
Особо хочется отметить Николаевский ЛВЗ. Он стоит на пересечении 3-й Песчаной с бывшей улицей Соборной (да, Соборная когда-то тянулась аж сюда, пока на ее пути не вырос ДК судостроителей и не разделил длинную улицу на собственно Советскую (Соборную) и небольшую улочку Корабелов). В этом месте трамваи, громыхая и бряцая, делают крутой вираж, унося пассажиров подальше от здания, долгие годы считавшегося неизменным атрибутом рабочего города. Сейчас об этом, некогда успешном, предприятии напоминает только покосившаяся вывеска. Само же производство, державшееся на плаву более ста лет, увы, исчезло, как и многие предприятия нашего города.
На протяжении ста лет с момента основания предприятие только раз останавливало свою работу – в период нацистской оккупации. Те годы дорого ему обошлись: вначале оккупанты его «перепрофилировали» под концентрационный лагерь и сборный пункт для отправки рабочей силы в Германию, а покидая Николаев в 1944 году, осуществили подрыв, в результате чего пострадало и строение завода и часть оборудования.
В общем, надо признаться, ничего примечательного на Песчаных улицах нет. И хотя не так далеки они от некогда аристократического центра, всего каких-то несколько кварталов, тем не менее, здесь совершенно иной уклад жизни. Мне почему-то показалось, что он такой же, как и в далеком 19 веке, и как и 20 лет назад, когда заканчивал Николаевский железнодорожный техникум, и мы, студенты, ежедневно бегали здесь на Центральный рынок… Уклад размеренный


Трамвай на ул. Образцова
и неторопливый.
Мой собеседник Евгений Парамонов, с которым мы прогулялись по бывшим Песчаным улицам, отчасти подтвердил это предположение.
— Я родился неподалеку отсюда, на улице Шоссейной, рядом с железнодорожным вокзалом. В те далекие времена все, что ниже (ближе к вокзалу) старого базара на месте «Сказки», городом как бы и не считалось. Поэтому, что наша Шоссейная-Фрунзе, что Песчаные… Жили-то примерно одинаково. И уклад жизни был, как бы это поточнее выразиться, полусельский-полугородской. Здесь же везде был «частный сектор» и «жилкопы» со своими садиками-огородиками, а кто-то и скотину держал — коров, лошадей, овец. Птица — так вообще было явлением повсеместным. Николаевцы не только голубей разводили! По дворам держали кур, гусей, уток.
Зря говорят, что николаевцы — негостеприимные, «быдловатые» и т.д. — чего только нелестного ни услышишь о наших жителях. Сейчас, конечно, многие не знают, кто у них сосед по лестничной клетке. Времена другие, увы. А когда я рос, подобного не было. У нас соседи по двору любили собираться за одним столом, выпивать и закусывать. Кстати, до середины 80-х годов, когда началась активная борьба с пьянством, в Николаеве водку и пиво почти не пили. Весь Николаев тогда пил… вино! Кто домашнее, кто покупное — это был наш, местный южный продукт. Водка же считалась уделом элиты либо крепко пьющих людей. Настоящих алкоголиков во времена моего детства знали по именам, и их было крайне мало. Сейчас, конечно, все по-другому…
Слушаю Евгения Юрьевича и соглашаюсь, и не соглашаюсь. Так ли все поменялось? Как и много лет назад, из-за хозяйских заборов свисают вишни и абрикосы, все так же лают из-под ворот собаки, предупреждая беспечных прохожих о своем незримом присутствии, а пенсионеры сидят на лавочках под окнами своих домов. Здесь время словно остановилось.
Александр Сайковский.

http://www.up.mk.ua/mainpage/show_item/30611

Спасти уникальное историческое место


В Корабельном районе Николаева есть уникальное, возможно, единственное место, где представлены почти все исторические эпохи: древняя от IV тысячелетия до н. э. и предскифская, античная греческая, римская, казацкая, времена Богоявленска, времена Крымской и Второй мировой войн. Это комплекс памятников, расположенный на компактной территории урочища Сиверсов Маяк. Здесь действует небольшой музей. Совершенно очевидно, что такая местность является интересным объектом культурного наследия. Но, к сожалению, существует угроза потерять древнейшую культурную составляющую этого комплекса.
Речь идет о поселении ямно-катакомбной культуры, открытом В. М. Клюшинцевым в 1985 году, - Сиверсов Маяк-3 (по паспорту - 1988). Решением Николаевского облсовета от 9 августа 1988 г. памятник взят на государственный учет. Лет пять назад из описаний литературы, архивных документов выяснилось, что охраняется не весь памятник, - значительная его центральная часть не охраняется. Об этом я сообщил в письме городскому отделу охраны памятников еще года три назад.
По неизвестной причине в прошлом году эту территорию отдали под частную застройку. Я обратился в прокуратуру, чтобы она отреагировала по существу на письмо годичной давности и на другие обращения о пересмотре границ памятника. Необходимо было остановить уничтожение. Все находки были обнаружены в балке и на северном ее склоне (охраняется южный). Эти артефакты (зернотерка, керамика и другие предметы) я передал в краеведческий музей.
С моими доводами соглашаются археологи. Областная инспекция по результатам осмотра нашла основания для пересмотра границ памятника. Но окончательное решение о его сохранении должна принять городская власть. Состоялась встреча с мэром города, который дал соответствующее указание.
Что это за археологический памятник? Это место древней человеческой культуры на территории Николаева - IV тысячелетия до н. э., то есть шесть тысяч лет назад. Это ямно-катакомбная культура индоевропейских народов, которые занимались скотоводством, тогда же придумали четырехколесную телегу, приручили скот, исповедовали культ предков и первыми начали строить курганы, ставили антропоморфные стелы. В Николаевском краеведческом музее в самом начале экспозиции о древнем мире есть специальный стенд, посвященный ямной культуре. В литературе это место называют уникальным на юге Николаевской области.
На этом же месте были найдены валы Сиверского редута времен Крымской войны, которые тоже стоит сохранить. Эта батарея должна была первой встретить турецко-англо-французскую эскадру при попытке захвата Николаева в 1854 - 1855 гг. В рапорте царю указывалось, что батарея на Сиверсовом хуторе с 25 пушками пристреляна и готова к боевым действиям. Но, оценив систему фортификационных сооружений Николаева, противник отказался штурмовать город. Такой редут - ценное свидетельство военной истории юга Украины, гражданского самопожертвования. Редут был построен матросами флота и силами богоявленских горожан на средства помещиков (Водолагин) за год до Константиновской батареи и Георгиевского редута.
На этом же месте, на возвышенности, найден объект с артефактами старого маяка, который мог функционировать с середины 18 века. Он мог использоваться в сигнальных целях как казаками (Сиверсова коса ранее называлась Павловой косой) в Крымской войне, так и для нужд судоходной навигации.
Получается, что выделен участок под строительство в глубокой балке на памятнике. При этом рядом охраняются участки без признаков культурного слоя и вообще без почвы. Это территория старого карьера. Хочется задать вопрос: «Почему рядом есть свободные участки, а отдают под застройку и уничтожение место реальных археологических находок?»
Для решения проблемы надо немедленно пересмотреть местоположение достопримечательности и перенести выделенный участок для застройки на свободное место в сотне метров южнее. Время идет, строительные работы тоже - реальное место памятника археологии уничтожается. Никто не спешит спасать историческое наследие, хотя обязаны по закону. Непонятно, зачем обманывать застройщика и его руками уничтожать памятное место?
Мы имеем право на собственную историю и на собственный исторический опыт. Мне, как и многим горожанам, небезразлична судьба племен ямной и катакомбной культуры, которые подарили нам свое трудолюбие, выносливость, почтительное отношение к окружающему миру, цвет глаз и облик тела. Небезразличны греки и римляне с культурой полисов и государств; небезразличны казаки - христианский степной орден, сад Сиверса с сохранившимися яблонями-переростками, которым двести лет; небезразличны севастопольские моряки, которые под Николаевом должны были встретить вражескую армаду в Крымскую войну, - и лучшая для них память - это клочок земли с их редутом. Нам дорога память о 386 батальоне морской пехоты, прорвавшем здесь участок обороны для освобождения Широкой Балки.
Чего мы ждем сейчас и что надо для решения вопроса? Ждем, когда городской отдел охраны культурного наследия выполнит поручение Сенкевича и направит письмо о пересмотре границ памятника в областную инспекцию. Далее по результатам работы археологов принимается решение о пересмотре границ памятника и направляется рекомендация в городской совет о мерах по спасению его. Депутаты городского совета должны проголосовать - спасать историческое место или нет, переносить выделенный участок на свободное место или строить на его территории.
В урочище Сиверсов Маяк действует небольшой музей. Это предприятие за свой счет хранит исторические артефакты для вовлечения их в нашу современную культуру. Музей посещают, и люди осознают себя как нечто целое с вечной историей.

Юрий КОВАЛЬСКИЙ, краевед.

http://www.up.mk.ua/mainpage/show_item/31582
К. Кнорре: человек, астроном, гражданин
%d0%9e%d0%b1%d1%81%d0%b5%d1%80%d0%b2%d0%b0%d1%82%d0%be%d1%80%d0%b8%d1%8f_%d0%9d%d0%b8%d0%ba
Николаевская астрономическая обсерватория стоит на пороге своего 200-летнего юбилея, который состоится в 2021 году.

С благодарностью, трепетно относятся астрономы к истории Николаевской обсерватории и нашего края, к памяти первого директора обсерватории К. Х. Кнорре, который работал в период развития астрономии в Восточной Европе в XVIII - XIX вв.

В еще необжитом крае, вдали от научных центров и мирового научного сообщества, К. Кнорре создал уникальную обсерваторию широкого профиля, где проводились гидрографические, морские, геодезические, астрономические работы. Благодаря его усилиям Николаевская обсерватория внесла огромный вклад в развитие Черноморского флота и края.

Сотрудниками обсерватории под руководством бывшего директора НАО Г. И. Пинигина была проделана большая, кропотливая работа в поиске, систематизации и изучении материалов о К. Х. Кнорре и его многочисленной семье. Неоднократно астрономы нашей обсерватории встречались с потомками К. Х. Кнорре, которые чтят память предков и гордятся тем, что те создали.

В последние годы в Николаевской астрономической обсерватории подготовлено к печати достаточно статей и книг исторического характера, освещающих деятельность представителей династии Кнорре. Некоторые из публикаций о первом директоре Николаевской обсерватории написаны в соавторстве и при активном участии двух его праправнуков - Сюзанны Эраль и Сержа Прата.
Но тираж таких изданий невелик, и не каждый, кто интересуется историей Николаева, может полистать эти книги. В данной статье дается краткий обзор некоторых публикаций с целью ознакомить читателя с человеком, который был не только выдающимся астрономом, но прежде всего активным гражданином, а также очень заботливым семьянином. К. Х. Кнорре был разносторонне одаренной личностью, с колоссальной работоспособностью и целеустремленностью. И чем больше читаешь об этом легендарном человеке, тем больше о нем хочется узнать.

Работа, общественная деятельность и многодетная семья требовали от астронома много времени и сил. А привычка делать все, за что бы он брался, на самом высоком уровне и доводить все до логического конца, требовали большой самоотдачи, собранности и энергии. А этого Карлу Христофоровичу было не занимать. Уже с 10 лет от роду он вынужден был работать, чтобы помочь матери воспитывать еще двоих детей, зарабатывал уроками математики и латыни. Это был высокообразованный, трудолюбивый молодой человек, прекрасно знавший математику, физику, астрономию, свободно говорящий на нескольких европейских языках.
В 1820 г. В. Я. Струве, который впоследствии стал выдающимся астрономом, дал отличный отзыв о студенте
4-го курса Дерптского университета К. Х. Кнорре и рекомендовал его на должность директора морской обсерватории в Николаеве. Он взял на себя ответственность за 19-летнего юношу, не получившего еще диплома и законченного высшего образования. В дальнейшем В. Я. Струве не раз предлагал К. Х. Кнорре другие должности взамен директора Николаевской обсерватории, например, должность директора Дерптской обсерватории или астронома в Пулковской обсерватории. Но К. Х. Кнорре решил остаться в Николаеве, как самом лучшем месте для астрономических исследований.

Наш южный город в то время был небольшим военным поселением, где проживало около 10 тысяч жителей, половина из них были моряки без семьи, остальные - рабочие военно-морской верфи. Город был расположен между современной Артиллерийской улицей, проспектом Центральным и Садовой улицей. Молодому талантливому астроному приходилось искать общения с людьми просвещенными, близкими ему по духу.

Уже с первых лет своего пребывания в Николаеве К. Х. Кнорре сблизился с семьей будущего составителя Толкового словаря русского языка Владимира Даля. Родители В. Даля были очень образованными, интеллигентными людьми. Владимир и его брат Карл интересовались практической астрономией, т.к. были мичманами на Черноморском флоте. К. Кнорре читал им лекции в Штурманском училище. Между семьей Даля и молодым профессором возникла крепкая дружба. Это подтверждается тем, что Владимир Даль, будучи писателем, посвятил Карлу Кнорре «Сказку о шемякином суде и о воеводстве и о прочем; была когда-то быль, а ныне сказка буднишняя», опубликованную в 1832 г. Ученый и ученик стали друзьями в возрасте 20 лет и сохранили свои отношения на всю жизнь.

Как сообщается в «Семейной хронике Кнорре», дружба между Кнорре и Далем длилась и во втором поколении. В 1847 и 1848 годах Федор Кнорре жил в семье Даля, изучая архитектуру вместе с сыном Даля, Львом. Федор Кнорре и Лев Даль стали близкими друзьями и в дальнейшем достигли успешной карьеры в области архитектуры.

Сюзанна Эраль в своей статье «Карл Кнорре - астроном и поэт» (Новітня філологія. Вип. 38. - Миколаїв: Вид. ЧДУ ім. Петра Могили. - 2011. - С. 198 - 210) раскрыла еще одну грань таланта К. Кнорре: он не только поддерживал дружбу с литераторами и поэтами, но сам был поэтом. В юношеском возрасте он написал на родном немецком языке романс в стихах под названием «Люсинда» («Lucinde»), опубликованный в Дерпте. В нем рассказывалось о трагической любви, верности, благородстве…

По роду своей деятельности К. Кнорре часто приходилось общаться с людьми выдающимися. Со многими из них у него завязывались тесные дружеские отношения. Например, из семейной хроники мы узнаем, как будучи в командировке во Франции, двадцатилетний Карл посещал лекции знаменитого астронома Д. Ф. Араго. В возрасте всего лишь 23 лет Араго был избран в Парижскую академию наук и назначен профессором Политехнической школы. Как-то во время одной из своих лекций по астрономии Араго (ему тогда уже было 40 лет), объясняя какую-то сложную формулу, вдруг запутался и должен был отложить решение на следующий раз. Тогда К. Кнорре, сидевший в зале, заметил ошибку, встал и предложил возобновить лекцию. Араго заинтересованно согласился. После того, как молодой иностранец блестяще решил проблему, изумленный и благодарный Араго пригласил его на обед к себе домой. Так началась между ними настоящая дружба.

Среди особо почетных гостей Николаевской обсерватории XIX века был маршал Франции Огюст Фредерик де Мармон, герцог Рагузский, который ранее в Вене был наставником Франсуа - сына Наполеона. Карл Кнорре произвел сильное впечатление на маршала. О. Ф. де Мармон оставил уникальное письменное свидетельство о своем визите в Николаев. О посещении местной морской обсерватории в 1834 г. он пишет: «Астроном, заведующий этой обсерваторией - молодой, самый выдающийся человек, полный скромности и незатейливости. Его зовут Кнорре… Я убежден в том, что он вступит в ряды первоклассных ученых».

А вот фрагмент письма великого виртуоза-пианиста ХIХ века, дирижера и композитора Ференца Листа. В 1847 г. он был на гастролях в Одессе и проездом остановился в Николаеве. «Вчера я познакомился с Кнорре, который, как вы знаете, не только знаменитость, но и европейская прославленность. Он непременно должен показать мне эти научные и положительные чудеса…».
Карл Христофорович активно участвовал в общественной жизни города, у него было сильно развито чувство гражданского долга. В связи с этим ему приходилось заниматься совсем не астрономическими делами. Например, взял на себя обязательство регулярно контролировать температуру и качество воды в бассейне, сооруженном в Спасском урочище Николаева с целью накопления питьевой воды для нужд горожан. Для этого Городская дума выдала ему специальный ключ от бассейна.

Для того, чтобы все желающие горожане имели возможность сличать показания своих карманных часов, К. Кнорре выписал из Англии настенные часы и установил их в зале Зимнего собрания города. За ходом часов Кнорре регулярно следил, вносил нужные поправки и в течение последующих 30 лет заводил их.

К. Кнорре подарил Благородному собранию жителей Николаева шахматы с шахматным столиком и всячески пропагандировал эту игру среди офицерского корпуса. Первый шахматный кружок появился в обсерватории, а Николаев был признан первым шахматным центром в Украине.

К. Кнорре много лет был Главным поверенным Российского Общества для страхования капиталов и имущества на юге России, имел при этом очень высокий авторитет, многие офицеры назначали его своим душеприказчиком, иногда даже ему приходилось рассматривать претензии наследников умерших офицеров.

Принимая во внимание активность К. Кнорре в общественной жизни г. Николаева, дирекция Благородного собрания города в 1859 году избрала Кнорре своим почетным членом.

В своем научном наследии К. Х. Кнорре оставил большое количество сообщений о наблюдениях затмений Солнца, покрытиях Юпитера, звезд Луной, прохождения Меркурия по диску Солнца, наблюдениях комет, статей об исправлении звездных карт в широко известном журнале «Astronomische Nachrichten».

Карл Христофорович продолжал выполнять свою работу и обязанности в Николаевской обсерватории до июня 1871 г., когда получил право уйти на пенсию после пятидесяти лет безупречной службы. В октябре того же года он переехал в Берлин с женой и детьми младшего возраста и умер там 4 августа 1883 года.

Как вспоминают его потомки, К. Кнорре оставил мемуары, однако их местонахождение пока не обнаружено. С. Ф. Эраль в своей статье о письмах от Карла Кнорре к В. Далю отмечает, что все личные бумаги, сувениры и знаки отличия К. Х. Кнорре оставил младшему сыну Георгу. Все вещи передавались через поколения, вплоть до Ульриха фон Кнорре
(1931 - 2011). Часть архивов в копиях была передана в архив Николаевской обсерватории и использована при создании статей и книг, посвященных семье Кнорре.

Карл Христофорович Кнорре прослужил на посту директора обсерватории в течение полувека. Вся его деятельность является примером напряженного и самоотверженного труда в науке. В 2010 году одна из малых планет главного пояса астероидов получила имя «Кнорре» в честь династии астрономов Эрнста Кнорре, его сына Карла Кнорре и внука Виктора Кнорре. И совершенно справедливо это имя занимает место на карте звездного неба.

Морская обсерватория, созданная К. Х. Кнорре, выдержала почти двухвековое испытание временем и превратилась в известный научно-исследовательский институт «Николаевская астрономическая обсерватория» Министерства образования и науки Украины. Это одно из старейших академических научных учреждений бывшего СССР. В настоящее время Николаевская астрономическая обсерватория продолжает традиции Кнорре и, сохраняя накопленный почти за два столетия научный опыт, имеет достаточно идей и энергии для проведения актуальных фундаментальных исследований и прикладных работ в современной астрономии.

А. В. ШУЛЬГА, директор НИИ «НАО»; Л. Н. ЯНИШЕВСКАЯ, заведующая научно-технической библиотекой НИИ «НАО»

https://vn.mk.ua/imperatritsy-i-imperatory-...abli-nikolaeva/

«Императрицы» и «Императоры». Корабли Николаева
В ОКТЯБРЕ 1916 ГОДА В СЕВАСТОПОЛЬСКОЙ БУХТЕ ПОГИБ ПОСЛЕ ДВУХ ВЗРЫВОВ НОВЕЙШИЙ РОССИЙСКИЙ ЛИНКОР «ИМПЕРАТРИЦА МАРИЯ». (РЕТРО-ПУБЛИКАЦИЯ)


Император Николай II на борту «Императрицы Марии» с экипажем корабля и акционерами компании «Руссуд». Николаев, 15 апреля 1915 года.
Это был один из лучших кораблей Черноморского флота, вступивший в строй в начале первой мировой войны. Четыре линкора-«дредноута», строившиеся на николаевских заводах в разгар войны, заслуживают того, чтобы рассказать об истории их создания и о том, какая грандиозная реконструкция была выполнена на «Руссуде» и на «Навале» при подготовке к их строительству.
В 1911 году казённое Николаевское Адмиралтейство было закрыто из-за отсутствия средств на реконструкцию. Вновь образованная на его базе частная компания «Руссуд» – «Русское судостроительное общество» (нынешний завод им. 61 Коммунара) получила в бесплатную аренду сроком на 25 лет старую верфь на Ингуле с правом её перестройки. Значительное количество акций «Руссуда» принадлежало императрице Александре Фёдоровне, ближайшему окружению Николая II и высоким чинам Морского министерства.
Новая компания развернула в августе 1911 года на левом берегу Ингула беспрецедентную по масштабам модернизацию, которая через два года превратила старое Адмиралтейство в новый современный завод для строительства крупных военных кораблей и вывела его в число наиболее технически совершенных в Европе.
На собрании учредительного комитета в С.-Петербурге 5 ноября 1911 года директором-распорядителем завода «Руссуд» был назначен выдающийся судостроитель, бывший начальник судомеханического производства Адмиралтейского завода С.-Петербурга Николай Иванович Дмитриев. Первым делом снесли прогнившие деревянные эллинги. Вместо них построили просторный судостроительный открытый эллинг на железобетонном основании с огромным перекрытием на металлических опорах над двумя большими наклонными стапелями, оборудованными современными мостовыми кранами. На новых стапелях могли строиться линейные корабли водоизмещением до 30 000 т. Это грандиозное сооружение основательно вписалось в панораму города. Николаевцы и приезжие по сей день с интересом всматриваются с Ингульского моста или с набережной Флотского бульвара в ажурное перекрытие стапелей, на которых завод им. 61 коммунара строит корабли. Одновременно проложили железнодорожную ветку, связавшую «Руссуд» с николаевской товарной станцией. (Эта ветка, проходившая вдоль яхт-клуба, Дикого сада и бульвара, действовала до конца 1960-х годов.) Для достройки линкоров на заводе построили 200-тонный плавкран и плавучий док грузоподъёмностью 30 000 тонн. Постройки на правом берегу Ингула сохранили за собой петербургские Балтийский и Невский заводы и николаевский военный порт.
Тем временем Турция в 1910 году закупила в Германии два эскадренных броненосца и четыре новых эсминца. Ещё четыре эсминца были приобретены во Франции. Тогда же был подписан контракт между Турцией и Англией о строительстве и поставке на Чёрное море к 1914 году трёх новых кораблей, среди них двух дредноутов. К тому времени во всех флотах стал интенсивно строиться новый тип линкоров – «дредноуты». Они отличались от броненосцев предыдущих лет наличием более мощных орудий калибром до 305 мм, превосходством в скорости и более сильной броневой защитой.
Накануне первой мировой войны Англия являлась безусловным лидером в области морских вооружений. 10 февраля 1906 года на государственной военно-морской верфи в Портсмуте был спущен на воду новый линейный корабль «Дредноут». Крёстный отец корабля, король Британской империи Эдуард VII, разбивая бутылку шампанского о его борт, произнёс: «Я нарекаю тебя «Неустрашимым» (Dreadnought – англ.). Создание линкора «Дредноут» совершило революцию в военном кораблестроении в начале века. Он настолько превосходил по своим основным тактико-техническим элементам и ударным возможностям существующие тяжёлые артиллерийские корабли мира, что через некоторое время все ведущие морские державы бросились в «дредноутную гонку», пытаясь повторить и превзойти возросшую боевую мощь английских линкоров. «Дредноуты», благодаря значительно увеличившемуся количеству и дальнобойности орудий главного калибра, оптимизации схемы бронирования и повышению скорости хода могли выбирать наивыгоднейшие условия ведения боя и занимать позиции вне досягаемости артиллерии других кораблей. Старые броненосцы оказались бессильными в борьбе с ними.
Морское министерство, возглавляемое дальновидным и энергичным адмиралом И.К.Григоровичем, содействовало в получении николаевскими заводами заказов на строительство для Черноморского флота новых кораблей. В 1911 году постановлением Совета Министров России были выданы заказы на строительство двух линкоров-дредноутов заводу «Руссуд» и одного такого же – заводу «Наваль». При их создании должен был использоваться опыт строительства с 1909 года в Петербурге на Балтийском и Адмиралтейском заводах четырёх линкоров типа «Севастополь».
Основные тактико-технические элементы линкора «Императрица Мария»: Полное водоизмещение — 23 413 т, длина по КВЛ – 168 м, ширина – 27,4 м, осадка – ок.8,5м. Вооружение: двенадцать 305-мм орудий в четырёх линейно расположенных башнях; двадцать 130-мм орудий; восемь 75-мм орудий; четыре скорострельных 47-мм зенитных орудия.
Второй руссудовский линкор получил название «Император Александр III», а третий, строившийся на заводе «Наваль», – «Императрица Екатерина II». Все корабли строились с применением, в основном, отечественных материалов, оборудования и вооружения.
Следует сказать, что с 1909 года и на заводе «Наваль» ускоренно велось техническое перевооружение, включающее реконструкцию стапелей и достроечных сооружений. В это время удлиняется и практически заново строится для крупных кораблей стапель №1. В 1911 году был построен так называемый «Большой ковш» для их достройки на плаву, способный принимать корабли водоизмещением до 45 000 тонн (где мы достраивали потом все наши авианесущие корабли). Расширялись и обновлялись судостроительное, башенное, турбинное, котельное, кузнечно-прессовое, цинковальное и медницкое производства, строились новые механосборочные и инструментальные цеха. Был построен сталелитейный цех с тремя мартеновскими печами. Были проложены автономные, не связанные с городом, канализация и водопровод. Подверглись серьёзной реконструкции центральная электростанция, компрессорная и гидравлическая подстанции. В 1912 году на завод был доставлен в разобранном виде из Германии и затем смонтирован на месте плавкран грузоподъёмностью 150 т, прослуживший до конца ХХ века и получивший название «Ветеран».
В марте 1911 года французский банк «Сосьете-женераль» приобрёл акции у бельгийских владельцев завода, образовав в Париже французское акционерное «Общество николаевских заводов и верфей», которое вместе с «Русско-Азиатским» банком из Петербурга явилось новым владельцем завода «Наваль». Правление возглавлял крупнейший французский капиталист и бывший министр финансов Поль Думер, впоследствии избранный президентом Франции. Важную роль в правлении играл «король вооружений Европы» богатейший французский капиталист Базиль Захаров, владевший многими промышленными предприятиями и банками, в том числе известной фирмой «Виккерс и Максим», объединявшей 17 военных заводов в Англии, Швеции и Испании. В это время возникает острая конкурентная борьба между иностранными и отечественными монополиями за заказы Морского министерства с их колоссальными прибылями. В апреле 1912 года Петербургский международный коммерческий банк, контролировавший деятельность в разных концах России 22-х крупнейших компаний, под эгидой которого создавался и «Руссуд», перекупает у «Русско-Азиатского» банка акции «Общества николаевских заводов и верфей» и становится фактическим владельцем «Наваля». Наиболее весомым из числа акционеров, имевшим 2400 акций и соответственно право на 240 голосов общего собрания акционеров, стал крупнейший прибалтийский помещик и капиталист барон Н.Е.Врангель, отец будущего главнокомандующего белых войск на юге России генерала П.Н.Врангеля.
Широкое и многостороннее развитие завода свидетельствовало о том, что правление «Наваля» решило обходиться при постройке кораблей и изготовлении машин для них без участия других предприятий. К моменту завершения реконструкции завода по своей мощности, широте профиля и техническому уровню «Наваль» не уступал петербургским частным или государственным предприятиям морского судостроения. Если прибавить к этому построенный специально для новых линкоров в те же годы сухой док на Северной стороне Севастополя по чертежам, утверждённым лично Николаем II, в который мы потом ставили все наши авианесущие корабли, то станет понятным размах работ, выполненных при подготовке к постройке линкоров. С 1911 по 1914 год основные капиталы «Руссуда» и «Наваля» выросли в десять раз, количество рабочих на «Навале» за то же время выросло в пять раз. В 1913 году Н.И.Дмитриев назначается директом-распорядителем объединённого треста «Наваль»-«Руссуд». Два мощных николаевских судостроительных завода вошли в ХХ век технологически переоснащёнными и с полными портфелями заказов.
Учитывая выявившиеся некоторые недостатки руссудовского проекта, Григорович разрешил «Навалю» выпускать рабочие чертежи для постройки своего линкора самостоятельно. Проектно-технологическое бюро завода возглавил участник Цусимского сражения Владимир Полиевктович Костенко, которого спас от каторги в 1910 году, добившись помилования у Николая II, академик А.Н.Крылов. Костенко был осуждён судом на шесть лет каторги за хранение пакета с революционными воззваниями. Крылов написал подробное письмо Григоровичу с просьбой спасти Костенко и дать ему возможность работать для флота. После доклада Григоровича царь произнёс: «Нам нужны талантливые люди» и написал на приговоре: «Дарую помилование». Костенко был главным корабельным инженером «Наваля» с 1912 по 1922 год. Для наблюдения за проектированием главной энергетической установки в Николаев пригласили специалистов английской фирмы «Виккерс и Максим», поставлявшей башенные орудия и судовые машины. Завод «Наваль» самостоятельно изготавливал котлы и паровые турбины, которые являлись его гордостью, поскольку они ни в чём, как выяснилось на испытаниях корабля, не уступали английским – фирмы «Виккерс», поставленным для «Императрицы Марии» на «Руссуд». На «Навале» был изготовлен комплект башенных установок главного калибра для «руссудовского» линкора «Император Александр III».
Зарубежные специалисты удивлялись быстрому ходу строительства николаевских линкоров. Инженеры английской фирмы «Джон Браун» заявляли, что в столь короткий срок невозможно выполнить такую огромную работу. Николай Иванович Дмитриев накануне спуска «Императрицы Марии» давал интервью: «Несмотря на забастовки, которые в течение последнего года продолжались в общей сложности около трёх месяцев, мы идём в сроки, установленные Морским министерством, работая два последних месяца по 18 часов в сутки. Все страшно устали, но сознательно шли на это, чтобы подогнать дело постройки судов, задержанное забастовками».
19 октября 1913 года территория завода «Руссуд», примыкающая к месту спуска линкоров, была усеяна десятками тысяч людей. Гора против стапелей была занята рабочими и их семьями. Казалось, всё население города высыпало на берега Ингула, многочисленные толпы народа располагались в тех местах, где хоть что-нибудь можно было видеть, бульвар тоже был запружен народом. Гигантский линкор «Императрица Мария» величественно покоился на полозьях. На стапельных фермах развивались национальные флаги России. На палубе броненосца принимал высоких гостей командир дредноута капитан I ранга Поремский. После молебна с провозглашением многолетия Царствующему Дому была дана команда «К спуску!». Дредноут дрогнул и под звуки народного гимна плавно сошёл на воду, приветствуемый криками «ура!» и орудийной канонадой кораблей эскадры.
После окончания торжественной церемонии рабочие тесным кольцом окружили руководителей завода и «качали» их. Один из судосборщиков обратился к председателю правления «Руссуда» – профессору В.М.Иванову с просьбой от всех рабочих способствовать тому, чтобы корабли русского флота строились только в России.
Затем в зимнем Морском собрании состоялся банкет, устроенный заводами «Руссуд» и «Наваль», на котором присутствовало 480 персон.
Чтобы судить о масштабах кораблестроения в Николаеве накануне первой мировой войны, достаточно сказать, что в день спуска линкора «Императрица Мария» 19 октября 1913 года на «Руссуде» в присутствии Морского министра И.К.Григоровича и его свиты заложили крейсеры «Адмирал Нахимов» и «Адмирал Лазарев», а днём раньше, 18 октября 1913 года, на Южном Буге, на заводе «Наваль» были спущены на воду эсминцы «Беспокойный» и «Гневный» и заложены на освободившихся стапелях эсминцы «Дерзкий» и «Пронзительный». В тот же день 18 октября 1913 года на николаевском отделении Невского судомеханического завода, расположенном на правом берегу Ингула напротив «Руссуда», заложили ещё два эсминца – «Громовой» и «Поспешный» и три подлодки – «Нарваль», «Кашалот» и «Кит» с торпедными аппаратами калибра 450 мм. Эти лодки, уничтожившие в общей сложности 43 судна, считались лучшими субмаринами русского флота периода первой мировой войны. А 19 октября 1913 года на николаевском отделении Балтийского завода, расположенного там же – на правом берегу Ингула, была спущена подводная лодка «Тюлень». Поистине, Николаев с полным основанием называли колыбелью Черноморского флота!
За два месяца до выхода «Императрицы Марии» на ходовые испытания, 15 апреля 1915 года, Николаев посетил Николай II в сопровождении морского министра И.К.Григоровича. Это было тяжёлое время. Шла первая мировая война…

Царь побывал на двух судостроительных заводах – «Руссуде» и «Навале» и ознакомился с ходом строительства линкоров. На «Руссуде» ему были представлены директор завода Н.И.Дмитриев, главный корабельный инженер полковник Л.П.Коромальди, управляющий заводом К.Г.Ващалов и инженер-строитель «Императрицы Марии» Ф.И.Рядченко. Председатель правления «Руссуда» – профессор генерал-лейтенант В.М.Иванов доложил: «Броненосец построен в три года, сдаём его готовым к бою по меньшей мере на семь месяцев раньше запланированного срока. «Руссуд» доказал этой постройкой, что в мощности своего оборудования и в работоспособности всех своих деятелей, включая рабочих, он не уступает ни одному из иностранных предприятий в этой области. Наш первенец, корабль «Императрица Мария», даст возможность доблестным морякам Черноморского флота совершить подвиги, достойные, Великий Государь, славы Вашего имени и славы России».
Выбранный от рабочих «Руссуда» Белов обратился к Императору с речью:
«Великий Государь, Батюшка! В настоящий исторический торжественный день в жизни нашего Русского завода мы, рабочие и служащие, неизъяснимо счастливы приветствовать Тебя, Великий Государь, на нашей территории. Позволь, Великий Государь, мне – счастливому представителю от завода – засвидетельствовать Тебе те высокопреданные чувства, которые объединили в общую семью служащих, рабочих и начальствующих нашего Русского завода… Вверенное нам Тобою воссоздание грозного Черноморского флота нашло применение в высокой энергии, разуме и силе… Мы, Государь, все без исключения труженики Русского завода, повергая к Твоим священным стопам наши верноподданнические чувства, просим принять нашу хлеб-соль, как священный символ вечного единения Белого царя с его верным народом. Мы верим, Государь, что недолго то время, когда сооружённый нами линейный корабль «Императрица Мария», грозно рассекая седые волны Босфора, явится под стенами Царьграда и своими чудовищными орудиями собьёт мусульманский полумесяц, украшавший веками святую Софию, а на его место вновь водрузят Святой православный крест, который, как ослепительная жемчужина, засияет в Твоей короне, Государь…». Царь изволил самолично вручить депутату от рабочих Белову подарок – часы с Высочайшим гербом.
Николай II сфотографировался на палубе «Императрицы Марии» с заводской администрацией и экипажем, после чего выехал на «Наваль», где посетил котельный и башенный цеха, был в кузнице, механическом, турбинном и сталелитейном производствах, присутствовал при закладке нового корабля. Царь побывал в лазарете, основанном на совместные средства «Руссуда» и «Наваля» и вечером отбыл в Севастополь, где 16 апреля его встречали командующий Морскими силами Чёрного моря адмирал Эбергард и свита.
Несмотря на тяжёлые потери на фронте и сотрясавшие Россию забастовки, культ царя в России оставался высоким. В те дни николаевские газеты писали: «Царский поезд прибыл из Одессы в 8.35. Стоявшие на вокзале войска взяли на караул, оркестры играли гимн, мощное «ура», идущее из десятков тысяч грудей, беспрерывно перекатывалось в воздухе. Государь Император милостиво отвечал на приветствия ликующего населения, улицы города превратились в живое движущееся море. От вокзала до главного Адмиралтейского собора (расположенного на месте нынешнего мемориального комплекса 67-ми десантникам – В.Б.) стояла праздничная нарядная толпа, жившая в эти часы особенной жизнью, особенным необыкновенным настроением. Светел и прекрасен был для неё этот весенний день, яркое солнце, волнующий и бодрый гул, наполнивший собою все уголки нашего широкого города. Тысячи глаз смотрели в ту сторону, откуда должен был показаться Царский кортеж. Проехал. Окинул Царским оком толпу и укатил дальше, но остался в памяти этот короткий любовный взор, его трогательная улыбка. А толпа, как зачарованная, смотрит вслед и грустно ей, что так коротко было её счастье. Да, поистине велико и сильно обаяние Царя на окружающих, и глубоко волнует светлый и ясный взгляд Царский, и милостивое слово Его. Присутствие Царя вливает новые силы в верные и любящие сердца, удесятеряет усердия и преданность, призывает к новым самоотверженным трудам и подвигам».
В тот праздничный весенний день ещё никто не знал, какая участь приготовлена судьбой николаевским линкорам-дредноутам, что Россия стоит на пороге событий, которые сметут с лица земли и эти гигантские корабли, и многих участников этих торжеств.
23 июня 1915 года линкор «Императрица Мария» вышел на ходовые испытания в Севастополь. Шла война, и потому линкор сопровождали в Севастополь более двух десятков боевых кораблей. В июле 1915 года состоялся групповой выход русских подводных лодок к Босфору с целью прикрытия проводившихся на Чёрном море испытаний линкора, с постановкой в проливе подводным минным заградителем «Краб» минной завесы на пути возможного движения неприятельских крейсеров. Вступившие в августе 1915 года в состав действующего флота линкор «Императрица Мария» и в ноябре того же года линкор «Императрица Екатерина Великая» (до 27.06.1915 года этот линкор назывался «Императрица Екатерина II») ликвидировали господство на Черноморском театре германских кораблей во главе с линкором «Гебен» и крейсером «Бреслау», воевавшими на стороне Турции, и изменили соотношение сил в пользу России. Однако воевать линкору «Императрица Мария» долго не пришлось.
Взрыв, произошедший 7 октября 1916 года в 6 часов 20 минут, вызвал пожар, столб пламени от которого поднялся на высоту 200 метров. Около часа корабль полыхал в огне, периодически один за другим следовали новые взрывы. После мощного взрыва в 7 часов 2 мин. корабль потерял остойчивость, опрокинулся вверх килём и быстро затонул на глубине 20 м. В той катастрофе погибло 228 членов экипажа. Неожиданная гибель тихим осенним утром на глазах всего Севастополя линкора «Императрица Мария», являвшегося гордостью Черноморского флота, потрясла общественное мнение России. Обстоятельства катастрофы расследовала комиссия, заключение которой готовил академик А.Н.Крылов. Однако истинных причин взрыва установить не смогли.
Судьба других николаевских линкоров не менее трагична. Линкор «Императрица Екатерина Великая» 13 апреля 1917 г. получил новое наименование – «Свободная Россия». 1 мая 1918 года войска Германии заняли Севастополь, а в конце месяца высадились в Поти, оккупировали Грузию и потребовали передать ей корабли Черноморского флота. 28 мая 1918 года В.И.Ленин дал указание по радио в Новороссийск – кораблям следовать в Севастополь для передачи немцам, а секретной директивой предписывалось «уничтожить все корабли Черноморского флота и коммерческие пароходы, находящиеся в Новороссийске». Среди моряков начались митинги, часть из них отказывалась выполнять приказ о затоплении. 18 июня приступили к уничтожению флота. В тот день Новороссийский рейд представлял страшное зрелище: в лучах заходящего солнца один за другим погружались на дно Цемесской бухты эсминцы «Пронзительный», «Калиакрия», «Гаджибей», «Фидониси», «Капитан-лейтенант Баранов», «Лейтенант Шестаков», миноносцы «Сметливый» и «Стремительный». В 18 часов 40 минут был затоплен линкор «Свободная Россия». Четыре торпеды, выпущенные по собрату эсминцем «Керчь» (тоже построенном на «Навале»), вызвали взрыв погребов между 2-й и 3-й башнями дредноута, в корпусе образовалась сквозная пробоина, и через 3 часа 42 мин он опрокинулся и затонул вверх днищем. Эсминец «Керчь» затопили последним на рассвете 19 июня, открыв кингстоны и дав оповещение по радио: «Всем. Всем. Всем. Погиб, уничтожив корабли Черноморского флота… Эскадренный миноносец «Керчь».
Через месяц на другом конце России, в ночь с 16 на 17 июля 1918 года, не стало и Императора Николая II, расстрелянного вместе с семьёй по постановлению Екатеринбургского областного Совета. Прошло три года и три месяца после грандиозной встречи на «Руссуде»… 11 ноября 1918 года закончилась первая мировая война, унесшая 20 миллионов жизней.
Третий линкор этой серии «Император Александр III» был сдан в октябре 1917 года с новым наименованием «Воля». Экипаж линкора отказался выполнять приказ о затоплении в Новороссийске. 17 июня контр-адмирал Тихменев увёл в Севастополь линкор и шесть эсминцев, где они были захвачены германскими войсками и разоружены. Линкор «Воля» был переименован в ЛК «Генерал Алексеев». После разгрома войск генерала Врангеля их остатки в ноябре 1920 года на кораблях и судах Черноморского флота эвакуировались в Бизерту (Тунис). Переговоры Советского правительства с Францией о возвращении кораблей к успеху не привели. В октябре 1924 года русские моряки покинули эти корабли и перешли на положение беженцев. В 1936 году линкор вместе с другими российскими кораблями, среди которых были и эскадренные миноносцы завода «Наваль» – «Беспокойный», «Гневный», «Дерзкий, «Звонкий», «Зоркий», «Жаркий, «Капитан Сакен», «Цериго», подводные лодки «Буревестник», АГ-22, и др. были разобраны на металл. Под Новороссийском и в Бизерте были уничтожены почти все корабли, построенные николаевскими судостроителями за предвоенное десятилетие.
Теперь о четвёртом линкоре. В 1914 году «Наваль» подписал с Морским министерством контракт на строительство второго своего линейного корабля – четвёртого из серии николаевских дредноутов, который получил наименование «Император Николай I». Фактическая закладка корабля состоялась в июне 1914 года. 15 апреля 1915 года в присутствии Николая II, посетившего «Наваль», был выполнен торжественный ритуал официальной закладки линкора. В апреле 1917 года по решению Временного правительства линкору было присвоено новое наименование «Демократия», однако работы по его достройке велись слабо и в конце 1917 года остановились совсем. Недостроенный корабль на долгие годы стал на прикол у стенки «Наваля», и лишь десять лет спустя в 1927 году был продан на лом «Севморзаводу» по цене 8 руб.54 коп. за тонну. Не правда ли, до боли знакомая и напоминающая судьбу авианосца «Варяг» история?
Печальна судьба и директора завода «Наваль» (с 1912 по 1918 год) Бориса Александровича Юренева. Его организаторские способности подтверждаются показателями в постройке этих сложнейших кораблей в условиях начавшейся войны, отсутствия зарубежных поставок, революционного брожения и бесконечных, следовавших одна за другой стачек. Головной линкор «Императрица Екатерина Великая» был построен за три с половиной года и за три года должен был войти в строй второй линкор «Император Николай I». В те же годы были сданы первые в русском флоте серийные паротурбинные эсминцы: «Дерзкий», «Беспокойный», «Гневный», «Пронзительный». На стапелях и у достроечной стенки находились ещё восемь эсминцев типа «Новик» с усиленным вооружением и новыми торпедными аппаратами, с названиями, увековечивающими места побед над турками адмирала Ф.Ф.Ушакова: «Фидониси», «Керчь», «Гаджибей», «Калиакрия», «Занте», «Корфу», «Левкос» и «Цериго». По скорости хода, маневренности и вооружению эсминцы типа «Новик», спроектированные на Путиловском заводе, не имели равных в мире и считались лучшими эсминцами времён первой мировой войны. Вступил в строй подводный минный заградитель «Краб» с уникальным минным и торпедным вооружением, подводные лодки «Лебедь», «Буревестник», «Пеликан», «Орлан». В начале 1917 года навалевцы приступили к сборке подводных лодок типа АГ («Американский Голланд»), доставленных в разобранном виде из США: АГ-21 – АГ-26. На достройке находился головной крейсер «Адмирал Нахимов». Были построены плавучие доки для николаевского, одесского, керченского, мариупольского портов, железнодорожные мосты, около 1300 железнодорожных вагонов и др.
Высоким темпам работ способствовала введенная в 1911 году аккордная система оплаты труда рабочих и высокие тарифы. По свидетельствам современников тех лет, николаевские банки пополнялись вкладами заводчан, среди которых было много рабочих. В эти годы в городе развернулось и грандиозное жилищное строительство, на фронтонах индивидуальных домов очень часто были выложены цифры 1911, 1912, 1913, 1914.
Несмотря на это, вал забастовок нарастал. В те дни В.И.Ленин писал: «…Замечательна забастовка в июне 3886 человек на николаевских судостроительных заводах, вызвавшая потерю 155 000 рабочих дней!». И это только в течение июня 1912 года!
По воспоминаниям современников, Б.А.Юренев был деловым, энергичным и немногословным директором и всеми силами старался сдержать разраставшийся хаос. В 1913 году он писал: «мыслимо ли, за год 9 забастовок со всё возрастающими требованиями». Два последних месяца перед мировой войной Россию сотрясали грандиозные забастовки, временами останавливались все цеха завода «Наваль». В сложнейших условиях начавшейся войны, военной разрухи и борьбы за власть Юренев обеспечивал выполнение кораблестроительной программы. 18 марта 1918 года в Николаев вошли немецкие войска, немедленно закрывшие заводы «Наваль» и «Руссуд». В Гамбурге велись переговоры о передаче николаевских заводов немецкой компании «Бломм унд Фосс». Юренев отказался сотрудничать с немцами. Но и революцию он не принимал. Как только ушли из города немецкие войска, 14 марта 1919 года его арестовали. Он был убит конвоем при неизвестных обстоятельствах. Человек, осуществивший грандиознейшую реконструкцию «Наваля» и бесперебойно поставлявший корабли российскому военно-морскому флоту в условиях революционной смуты и мировой войны, был ликвидирован как классовый враг, по идеологическим мотивам.
Так закончилась история дореволюционного кораблестроения в Николаеве. После революции завод «Руссуд» был закрыт на десять лет, «Наваль» занимался в основном судоремонтом. Николаевские судостроительные заводы вновь заработали в полную силу только через пятнадцать лет…
Валерий Бабич.

(«Вечерний Николаев» 30 июля, 1 августа 2002 г.)

https://vn.mk.ua/smeshene-yazykov-domov-ime...lazenapovskaya/
Смешенье языков, домов, имен, сословий. Улица Глазенаповская


Рыбный павильон
Мы продолжаем прогулки по старым улицам Николаева со старшим научным сотрудником Николаевского краеведческого музея «Старофлотские казармы» Игорем Гавриловым. Он лучший знаток уличных «биографий», собирает их по крупицам, изучая архивные документы, адрес-календари, подшивки старых газет. Сегодня мы гуляем по улице Декабристов… она же – Глазенаповская… она же – Молдаванская.

Почему Молдаванская?
Так ее назвали в 1835 году при адмирале Михаиле Лазареве. В далекие времена в самом начале улицы, на Адмиральской, стоял деревянный домик, который в разобранном виде привезли для Потемкина из Молдавии. Пожить в нем Григорий Александрович не успел, однако дом простоял аж до 1953 года и полтора столетия являлся городской достопримечательностью.


«Молдаванка» — домик для Г.А. Потемкина
Горожане называли его ласково «молдаванка». В XIX веке здесь находилось благородное собрание, затем офицерское летнее собрание. Красивый ухоженный сад был излюбленным местом отдыха офицеров. При советской власти здание отдали под клуб моряков. А потом и вовсе снесли – на этом месте, рядом с обкомом партии, возвели пятиэтажку сталинской постройки для партийных работников.
Свой путь улица Молдаванская берет от стоящего на Адмиральской (№16) старого двухэтажного дома: поначалу здесь располагалось гидрографическое депо Черноморского флота, затем – дирекция маяков Черного и Азовского морей. Есть в биографии этого здания и такой замечательный факт: во время Крымской войны сюда перевезли из Севастополя знаменитую морскую библиотеку, которая находилась у нас 30 лет и была очень востребована у морского офицерства.
Спустя время по решению градоначальства в этот дом вселили офицеров, служивших в военном порту, а также самого начальника порта.
Улицы и дома Николаева могут рассказать о сотнях адмиралов и морских офицеров, которые жили в нашем городе на протяжении XIX века и вплоть до октябрьской революции 1917 года. К примеру, большой дом, некогда стоявший на углу Адмиральской и Глазенаповской (по правую сторону) все знали как «дом Леонова». Он принадлежал отставному контр-адмиралу Виктору Леонову, участнику Синопского сражения и обороны Севастополя, старосте Адмиралтейского собора. Жаль, дом не сохранился – теперь на его месте «совковая» пятиэтажка.
Вообще, если «обзорно» пройтись по Молдаванской-Глазенаповской-Декабристов, – можно сделать вывод, что это одна из самых «обезображенных» улиц центра. Множество домов снесены и заменены современными многоэтажными коробками. Местами над старыми стенами «на скорую руку» надстроены добавочные этажи из белого кирпича, что отнюдь не добавляет зданиям привлекательности.
Процесс уничтожения старого города, начавшийся в советские времена, к сожалению, продолжается в наше время, хотя мы в XXI веке уже по-иному смотрим на архитектурные памятники и декларируем принципы их сохранности. В особенности перемены коснулись старых одноэтажных домиков, в которые вселились частные фирмы, перестраивающие фасады на свой дешевый, примитивный лад. Фасады лишаются лепнины, металлопластиковые окна и двери уродуют здание, аляповатые, непропорционально большие вывески закрывают пусть и простенькую, но все-таки архитектуру, превращая дом в рекламную коробку. Отвлеклись мы, однако. Но что делать – наболело.





Идем дальше
Сразу за «современной коробкой» с банком на первом этаже сохранилась часть дома, которым когда-то владела вдова греческоподданного Елена Григорьевна Инглези… она самая – мать художника Леонида Инглези (члена Южно-Российского товарищества художников, одного из инициаторов создания в Николаеве художественного музея им. В.В. Верещагина; преподавателя школы рисования, черчения и лепки при музее; гласного Городской думы в 1913-1917 годах). Семья, по всей видимости, там не жила – это было только вложение денег.

А в 1908 году этот дом вдова Инглези продает жене городского головы Ольге Дмитриевне Леонтович. И это тоже было вложение средств – в так называемых доходных домах владельцы сдавали квартиры горожанам.
Угловой дом на Никольской угол Глазенаповской – сейчас он находится в «ремонтном состоянии» – принадлежал вдове подпоручика корпуса корабельных инженеров Марии Дмитриевне Грекке. Замечательна старушка оказалась тем, что родилась в 10-й год основания Николаева и прожила почти 100 лет – 1799-1895 гг.
А теперь обратим взоры на квартал между Адмиральской и Никольской по левую сторону. Половину квартала занимает помпезный «сталинский» дом серого камня, возведенный для заводчан 61-го завода. Раньше тут находились несколько одноэтажных домиков, в которых располагалась контора почтового ведомства. В 30-е годы XIX века эта контора уже была нанесена на карту Николаева.
Вторая часть квартала, примыкающая к Никольской, – тоже весьма примечательное место. Здесь стоял дом отставного генерал-майора корпуса морской артиллерии, начальника артиллерийской экспедиции Ивана Васильевича Ильина. Известной личностью был и его сын, капитан 2-го ранга Василий Иванович Ильин, который в конце 1880-х гг. заведовал садами Морского ведомства – очень заботился о посадках в нашем городе, завозил новые сорта деревьев. Имя отца прославили и его дочери, которые открыли в Николаеве известную на всю Российскую империю школу сестер Ильиных, где использовали оригинальные, авторские учебные программы, потому за опытом к сестрам приезжали издалека.

На участке Ильиных был большой двор, и с 80-х годов XIX века этот двор стали арендовать под цирк. Более того – уже в 90-х годах там построил свой стационарный цирк знаменитый владелец театра Яков Шеффер (скорее всего – деревянное помещение). Было очень удобно: театр и цирк – рядом. Правда, после череды скандалов цирк пришлось убрать и перенести на угол Таврической и Малой Морской.
Сегодня на месте цирка стоит пиленого камня двухэтажный дом с белокирпичной надстройкой в два этажа. Примечателен тем, что возведен в 20-е годы прошлого века, – это был первый образец новых построек в центре города. Третий и четвертый этажи достроили в 60-е.
Переходим улицу Никольскую. Часть квартала перед «Проминвестбанком» – это всегда было «пустопорожнее» место. Так и просуществовало в XIX веке как пустырь. Вторая же часть квартала содержала целый ряд домов, где практически в одно и то же время располагались городские службы: архив, сиротский суд, общественный банк, ломбард, школа грамотности №11, городская больница… Здание больницы сохранилось до наших дней – в нем находятся кабинеты поликлиники СБУ.

Из Молдаванской – в Глазенаповскую
И вот тут самое время вернуться к названию улицы – Глазенаповская. В 1882 году на заседании Городской думы было принято решение о переименовании улицы Молдаванской – в Глазенаповскую, в память о Богдане Александровиче фон Глазенапе (1811-1892) – адмирале, генерал-адъютанте, командире военного порта, Николаевском военном губернаторе. Этим же решением упомянутой выше школе было присвоено «именное» название – Глазенаповская, в честь жены фон Глазенапа – Эмилии, потому как именно она была инициатором создания в Николаеве школ грамотности.
Весь квартал, который сегодня занимают «апартаменты» СБУ, в прошлом принадлежал греческой церкви (той, что на Фалеевской), часть этой территории занимали церковноприходская школа и дом священника. Здесь жил протоиерей Николай Романовский, расстрелянный в застенках НКВД в 1937 году и канонизированный, причисленный к лику священномучеников в 2000-м.
Красивое здание на углу Спасской и Большой Морской, где расположилась николаевская полиция, – это бывшее здание госбанка. Ранее участок и стоявший здесь дом принадлежали семье Авраамовых, банк купил землю и выстроил внушительное, респектабельное здание. Надстройку к нему сделали уже после войны 1941-1945 гг. пленные немцы. Она почти вписалась в первоначальный архитектурный проект – и получилось совсем неплохо.
Квартал продолжает еще одно здание, сегодня принадлежащее полиции: в начале XX века оно было известно как дом Ушаковых. Купец Александр Николаевич Ушаков построил его для своей семьи. Дом по тем временам был «крутой» – красивый, в два с половиной этажа, с большими подвалами и водяным отоплением, чего практически не было ни у кого в городе. Конечно, советские органы, осуществляя национализацию в 1921 году, первым делом положили глаз на богатые, «крутые» объекты: дом Ушакова в списке стоял одним из первых.
Противоположный квартал между Спасской и Большой Морской такими красавцами домами похвастаться не может. Скромные одно- и двухэтажные домики известны тем, что жили в них николаевцы, трудившиеся на благо города и городской общины. Например, в доме №6 проживал капельмейстер и учитель музыки Алексей Герземан. В XIX веке капельмейстеров в городе было не так уж много – Алексей руководил хором и выступал в качестве дирижера морского оркестра.

А, к примеру, дом, где размещается сегодня районный отдел полиции (Декабристов, 8), переходил из рук в руки и наконец его купил мещанин Федот Данаусов. Интересно будет даже просто «пройтись» по списку горожан, живших когда-то на этом квартале. Очень любопытные встречаются имена. Ну, к примеру: фабрика минеральных и шипучих вод провизора Сарнецкого, частная торговая школа Чулковой, дом врача Моисея Каменера (дом №10).
В двухэтажном здании (№16) располагалось начальное женское училище, потом его преобразовали в прогимназию, а затем – во 2-ю женскую гимназию… да-да, ту самую – знаменитую, которая со временем переехала на улицу Адмиральскую. Тут же жила начальница гимназии Эмма Браун.
Дом №16 вообще знаменит своими «жильцами». Когда гимназия выбралась – туда перебралось офицерское собрание 58-го Прагского пехотного полка, дом наполнился музыкой и смехом – офицеры развлекались и веселились. Ушел полк – и на его место «заселилось» суровое комендантское управление. А в 1919 году – открылся интим-театр «Музыкальная табакерка»!
Сохранилась газетная заметка-анонс о новом спектакле «Табакерки». В программе – следующие номера: «Парикмахерская любовь» (музыкальный шарж); «Китайские болванчики» («оживленный фарфор»); песенки Вертинского в исполнении М.Г. Михайлова; классические танцы; инсценированный романс В.Д. Шумского «Молчи, грусть»; скетч «Болтун»; «Восточная сказка» (фантастическая поэма).

Квартал нотариусов
А теперь остановимся на углу Глазенаповской и Потемкинской – «на повороте» 3-го трамвая, идущего к проспекту. Солидный дом (№18) принадлежал сначала вознесенскому купцу Петру Классену, а затем его купил очень известный в Николаеве провизор Бронислав Вимут – владелец аптечных магазинов, пансионов, «газет-пароходов» и прочего и прочего. Ну а в 1920 году после национализации буржуазной собственности сюда въехал губком комсомола.
Еще одно любопытное место: если пересечь перекресток Глазенаповская-Потемкинская по диагонали – попадаем во владения вюртембергских подданных Иосифа Зонненштуля, его жены Екатерины и многочисленного их потомства. Появилось семейство в Николаеве в середине XIX века и основало здесь каретную мастерскую.
Примечательную историю имеет и угловой домик, примыкающий к кукольному театру. В 60-е годы XIX века там расположился практически первый в Николаеве детский дом. А вот здание «по соседству» – под современным номером «Декабристов, 22» – знаменито тем, что находились здесь николаевские нотариальные конторы городских нотариусов: БЕЛИНЫ-БЕЛИНОВИЧА (1876), КУЗНЕЦОВА, БУДКОВСКОГО, МИЛЕАНТА. Имена для своего времени известные – нотариусов было немного, а услуги их были востребованы. Так что, в какой-то степени Глазенаповскую можно величать «улицей нотариусов». Кстати говоря, на ней и сегодня есть несколько нотариальных контор.
Среди примечательных домов Глазенаповской – типичная одноэтажка серого камня, расположившаяся под №26 по левую сторону между Таврической (Шевченко) и Католической (адм. Макарова). Там долгое время жила известная семья николаевских врачей Майстровых. Дом хорошо сохранился.

Еще один «исторический» двухэтажный дом (доходный) на углу Католической (через дорогу от него – костел) – это владения купца Ильи Хаимовича Бунцельмана. В 1902 году здесь находилась контора черепично-кирпичного завода «Петровка» – знаменитого завода, который снабжал черепицей и кирпичом всю Херсонскую губернию. И когда с крыш старых домов уже в наши времена снимали старую черепицу – на ней можно было поискать клеймо «Петровки».
На противоположной стороне Глазенаповской (№11) – двухэтажный дом с остатками былой красоты принадлежал купцу, гласному Городской думы Тимофею Благину. В нем была контора судебного пристава по городу Николаеву, а также кабинет нотариуса Владимира Штулькерца.
А вот про этот домик с колоннами за перекрестком Католической, про который краеведы писали, что принадлежал он Юлии Грейг, достоверно ничего не известно. И никаких документальных подтверждений тому, что это собственность жены Грейга, в архивах не значится.
– Однако мы можем с уверенностью утверждать, что весь большой участок напротив костела изначально принадлежал знаменитому в Николаеве роду Рафаловичей. Это были купцы, получавшие большие подряды на строительство кораблей. К примеру, они принимали активное участие в строительстве 120-пушечного линкора «Париж», знаменитого парусника, который участвовал в Крымской войне 1853-1856 годов, в Синопском сражении и внес весомый вклад в оборону Севастополя, – рассказал Игорь Гаврилов. – В 1880 году Лейба Рафалович продал свой участок купцу Хаиму Кролю, и тот построил красивый двухэтажный дом, который сегодня имеет адрес: Декабристов, 15. А следующее за ним здание, где теперь находится университет культуры, в свое время возвел немецкий поселянин-собственник Иоганн Лоран.



От центра – к окраине
Мы уже рассказывали нашим читателям о том, что практически весь «квадрат» кварталов, очерченный Глазенаповской, Херсонской, Фалеевской и Католической, в конце XIX века считался «немецким» кварталом, ибо здесь покупали или строили доходные дома немецкие колонисты из рода Дауэнгауэров и Шардтов. (См. статью «Банки, храмы, консульства, доходные дома, особняки» в «ВН» от 9 мая 2019 г.).


Католический храм Святого Иосифа
Несколько слов о здании католического храма Святого Иосифа. Оно было освящено в 1896 году. Небольшие дома, выстроенные на его территории (улица Декабристов, 32 и 34), также принадлежали церкви: здесь располагался дом настоятеля, благотворительное общество, церковная школа. При советской власти храм закрыли и сделали в нем клуб, а храмовые постройки передали краеведческому музею в 1936-м. Здание костела возвращено верующим в 1991 году.
Переходим улицу Херсонскую (пр. Центральный) – и впереди у нас практически весь квартал застроен домами-«сталинками». Старые строения не сохранились, остались о них только воспоминания.
Так, большой двухэтажный дом, на месте которого нынче стоит поликлиника, имел страшную историю. Глазенаповская, 23: здание торгового дома Эльворти. Англичане братья Эльворти жили в Елисаветграде, имели завод сельскохозяйственных машин и отделения этого завода в разных городах Российской империи. После революции в их николаевском доме разместился штаб большевиков. Весной 1918 года, во время знаменитого мартовского восстания, между большевиками, которые забаррикадировались в доме, и немецкими оккупантами произошла серьезная перестрелка. По дому палили из пушек и пулеметов, здание загорелось, погибли люди – после пожара оттуда вынесли десятки неопознанных тел. Долгое время на пепелище стояли обгоревшие стены, и только в конце 1940-х – начале 1950-х гг. появился первый в городе сталинский «небоскреб» высотой в 6 этажей.


За владениями Эльворти, в бывшем доме Шестериковых, до революции располагалась конфетная фабрика А вот на противоположной стороне – было очень примечательное место. От угла до нынешней «Сказки» простиралась небольшая Глазенаповская площадь – здесь разворачивал свои ряды николаевский базар. За площадью шли щепные ряды – лавки, где продавали деревянные изделия. А далее – вплоть до Рыбной (ныне улица Чкалова) стояли рыбные павильоны с большими глубокими подвалами. Рыбу николаевцы любили всегда. В наших реках когда-то ее было много, и рыбная торговля была весьма доходным делом.
Напротив «Сказки» до наших дней сохранился старый трехэтажный дом жены купца Якова Сегеля (Глазенаповская, 27) – довольно несуразный, похожий на крепость. Вообще после рынка уже начиналась мещанская, частично – купеческая часть города. Гостиницы и постоялые дворы, мастерские ремесленников, небольшие фабрики, склады, магазины и проч.
Глазенаповская, 15 – магазин швейных машин «Зингер». Глазенаповская, 19 – водочный завод и склад. Глазенаповская, 31 – цирюльник Терзи. Глазенаповская, 33 – фабрика шипучих вод Гемпелиовского. Глазенаповская, 35 – дом и колбасное заведение мещанина Николая Кренского. Глазенаповская, 36 – магазин красок И. Каневского. Глазенаповская, 38 – дом купца Гдаля Вулиха, хлебного торговца, поставщика-подрядчика завода «Руссуд».
А закончим мы нашу экскурсию у нынешнего завода «Экватор». Когда-то весь «экваторский» квартал (современный адрес – Декабристов, 56-62) принадлежал Карлу Эссену, построившему в Николаеве завод земледельческих машин. Спустя время Карл продал этот завод со всем имуществом знаменитым нашим братьям Донским.
***
А что касается последнего названия – «улица Декабристов» – она названа в честь участников декабрьского восстания 1825 года. В их числе тогда были уроженцы Николаева братья Александр и Иосиф Поджио, а также воспитанник николаевского штурманского училища Николай Чижов. Почему именно эта улица названа в честь декабристов – вопрос к предкам. Братья Поджио родились в доме на Никольской угол Наваринской.
Наталья Христова.




Старые фото предоставлены Игорем Гавриловым.
___________________________________________
В статье приводится современная нумерация домов, однако сохраняется название улицы – Глазенаповская.

сканы газеты Красный Николаев
https://libraria.ua/all-titles/group/973/

Я месяц назад разговаривала с Любовь Николаевной Варюхиной, уточняла не планирует ли "Кропива" подключаться под этот ресурс. Мне интересна была цена сотрудничества этого ресурса с библиотеками. Она на то момент не знала, но если будет возможность - уточнит.

http://www.up.mk.ua/mainpage/show_item/33369

История и тайны Семенова Рога

Семенов Рог - мыс на берегу Бугского лимана, название которого происходит со времен великого Литовского князя Витовта. Позже здесь было казацкое поселение, а ныне это территория современного села Лупарево Витовского района, которое входит в одну из самых успешных ОТО Николаеской области. Мыс лежит напротив древней Ольвии, но и сам имеет интересную историю. Это живописное место с захватывающими видами: с высокого берега, как ладони, виден почти весь Днепровско-Бузский лиман - от Кинбурнской косы до южных окраин Николаева.

Самое раннее письменное упоминание о Семеновом Роге датируется 1634 годом в книге «Сборник памятников давней Польши» известного французского инженера Гийома де Боплана. Но на несколько столетий это название было забыто, и снова о нем заговорили совсем недавно.

От «семеновых людей» до наследников Мазепы

Лупарево хоть и считается пригородным селом, но дорога к нему из центра Николаева занимает более 2 часов, потому что приходится добираться с пересадкой, переполненными маршрутками. Маршрут пролегает несколькими селами, кроме того, в здешних местах много дачников, поэтому транспорт люди берут чуть ли не штурмом.
Нашим проводником по Семеновому Рогу согласился стать местный краевед Сергей Владимирович Глушко - гончар, преподаватель, член Национального союза мастеров народного искусства Украины, известный художник и интересная неординарная личность.
«Сейчас вокруг нас раскинулась не просто живописная местность, это край полный тайн. Историки говорят, что первые следы цивилизации в этом месте относятся еще к эпохе бронзы: это примерно две тысячи лет до нашей эры. Но потом они исчезают - люди не селились здесь примерно полторы тысячи лет. А дальше опять появляются поселения, и еще какие: на противоположном берегу лимана в VI веке до н. э. была основана древняя Ольвия. Вокруг нее находилась хора - сеть маленьких поселений. И одно из таких было именно здесь, на Семеновом Роге. Ведь это не просто место с красивой природой. Оно также удобное с точки зрения земледелия и мореплавания. Не зря же, многие жители Лупарево тесно связаны или с морем, или с рыболовством», - рассказывает Сергей Глушко.
Но время необратимо: некогда цветущая Ольвия гибнет под ударами кочевых народов. А степями Северного Причерноморья прокатились волны готов, гуннов, печенегов. Со временем здешние земли стали южными рубежами земель Киевской Руси: эти берега видели славные походы киевских князей на Византию и путешествия купцов по пути «из варяг в греки». А потом монголо-татарское нашествие…
И вот в начале XV столетия литовский князь Витовт освобождает эти территории от Золотой Орды. В те времена украинские земли не только вошли в состав Великого княжества Литовского, но и были его самой большой частью. Литовское государство имело высокий уровень децентрализации управления. На местах земли управлялись князьями и шляхтой разных национальностей. В середине XV столетия Киевским князем стал Семен Олелькович из династии Ольгердовичей. Его владения простирались с севера от города Мозыря (ныне Беларусь) и до Черного моря на юге.
По утверждению председателя общественной организации «Витовское общество», известного николаевского краеведа Виктора Мниха, именно тогда на мысу при слиянии Днепровского и Бугского лиманов начали нести службу стражи киевского князя, а сам мыс получил название Семенова Рога. «Здесь был не только военный гарнизон, но и поселения, потому что «семеновы люди» неоднократно упоминаются в татарских документах конца XV - начала XVI столетия. А по мнению выдающегося украинского историка Ярослава Дашкевича, Семенов Рог вообще был одним из первых центров формирования казачества, даже раньше Запорожской Сечи», - утверждает автор ряда известных краеведческих изданий о Николаевщине Октябрина Ковалева.
Таким образом, Семенов Рог связывается с первыми казацкими поселениями на территории Николаевской области. Сергей Глушко отмечает, что это название закрепилось во многих исторических источниках. «О Семеновом Роге в своей книге вспоминает французский инженер Гийом де Боплан, который почти два десятилетия прожил в Украине. Он также обозначен на его карте. Есть о нем и другие письменные упоминания», - рассказывает краевед.
С 1709 года казаки у Семенова Рога жили постоянно, поэтому в этом году Лупарево официально отмечает 310-летие своего существования. Эта дата связана с именем Ивана Мазепы, который в те времена недалеко от этого места переправлялся через Буг. Считается, что часть его людей осталась здесь жить.
«О Семеновом Роге я впервые услышал случайно. Мы тогда с мальчишками играли на берегу, к нам подошел военный, держал в руках старую карту. Он расспрашивал нас об окружающей местности, побережье, балках вокруг деревни. Именно тогда я и услышал название Семенов Рог», - вспоминает Сергей Глушко.
Николаевские краеведы считают, что название Семенов Рог исчезло с карт не просто так. По мнению Октябрины Ковалевой, во времена Российской империи началась целенаправленная политика замалчивания фактов, которые противоречили имперской версии истории. В частности, распространялся миф, согласно которому цивилизация (впервые после времен Ольвии) принесена на земли Северного Причерноморья именно на штыках российских войск, а до этого здесь якобы было «дикое поле». Именно поэтому переименовывались населенные пункты, с карт исчезали соответствующие названия. Хотя на старых российских картах они частично таки сохранились (например, на карте полковника Томилова 1774).
Но генетическую память украинцев уничтожить невозможно. «Нет сомнений, что в нашей местности существовали казацкие поселения. Еще в 1974 году на территории Лупарево был казацкий колодец, а в соседних Лиманах еще несколько лет назад стояла старинная мельница. А еще старые казацкие захоронения. Мой отец рассказывал, что на нашем кладбище в середине прошлого века было несколько казацких крестов. На одном из них даже сохранилась надпись, свидетельствующая, что там похоронен казак Яков Сутула, который родился в 1742 году и прожил 86 лет. К сожалению, большая часть этих крестов уничтожена», - говорит Глушко.


Возрождение гончарства

Численность населения сегодняшнего Лупарево порядка 1200 человек, и оно входит в состав Галицыновской ОТО - одной из самых успешных на Николаевщине. «Создана наша ОТО два года назад, но мы уже почувствовали положительные последствия этого объединения. Прежде всего, появилось уличное освещение, которого не было, пожалуй, несколько десятилетий. Также отремонтирован детский сад, улучшилось финансирование школы. Приобрели школьную мебель, а для клуба - оборудование и костюмы. Но главный позитив в том, что сейчас вводится система профессиональной переподготовки. В частности, жители общины получат возможность научиться водить автомобиль, причем за гораздо меньшие средства, чем в автошколах: 50% платит человек, а еще 50% доплачивает бюджет общины», - рассказывает заведующая Лупаревским сельским клубом Наталья Пояркова.
По ее словам, местная программа профессионального переобучения предусматривает и ряд других направлений. В частности, получение швейной специальности и навыков гончарства.
«Это дальновидный ход - людям нужно давать не рыбу, а удочку.
В нашей школе уже выделено помещение, где будет проводиться переподготовка. И если действительно будет закуплено соответствующее оборудование, то в перспективе это может стать гончарной артелью. В своей деятельности эта артель должна ориентироваться на изделия ручного изготовления. Не должно быть никакой штамповки. Относительно ассортимента, то, прежде всего, надо взяться за традиционные украинские изделия. Но есть и еще одно направление - керамика в античном стиле. Здесь важно не просто копировать античных мастеров из Афин или Салоник, а придерживаться именно ольвийского стиля. Ведь в Ольвии керамика была хорошо развита и имела определенные каноны», - рассказывает Сергей Глушко.
Наталья Пояркова, да и многие другие односельчане считают, что именно ему как человеку неравнодушному не только к прошлому, но и к будущему своего села, под силу заняться этой работой. Ведь он в совершенстве владеет редкой в настоящее время профессией гончара. Кстати, на вопрос, что же побудило Сергея Владимировича заняться гончарством, отвечает, что именно влияние неповторимой местной природы и соседство с Ольвией, где раньше процветало это ремесло, вдохновило его.
Программа профессиональной переподготовки очень важна для местных жителей. Ведь одним она даст возможность трудоустроиться, а другим - открыть собственное дело. Для многих это важно, потому что найти работу в Лупарево, как и в большинстве сел Николаевщины, проблематично. Сегодня здесь работают несколько фермерских хозяйств, и хотя они достаточно успешны, но в значительном количестве постоянных работников они не нуждаются.
Аналогичная ситуация и в рыбацкой артели. Вообще-то в этом селе было традиционно развито промышленное рыболовство. Успел поработать в этой сфере и мой собеседник. «Я сам из семьи рыбаков. Мой дед, вернувшись со Второй мировой войны, также пошел рыбачить. Трудился в рыбколхозе и мой дядя. Я тоже там работал, имею навыки управления судном», - говорит Глушко.
Но со временем рыбы в Днепро-Бугском лимане значительно поубавилось - сказалось загрязнение воды промышленными отходами, заиление. Как следствие, сегодня промышленным рыболовством в Лупарево мало кто занимается.



История «под мусором»

Дефицит работы в селе заставляет сельских жителей искать ее в городе. Многие работают на Николаевском глиноземном заводе (НГЗ). Это, безусловно, плюс.
Однако соседство с НГЗ имеет и негативное влияние, прежде всего, на окружающую среду. Местные называют его основным источником загрязнения воды и воздуха. Не секрет, что шламохранилища глиноземного завода, расположенные неподалеку, время от времени засыпают красной пылью все вокруг. И хотя руководство завода всегда открещивается от этой проблемы, мол, пыль эта безвредна, но крестьяне уверены, что она также является источником загрязнения.
«В Лупарево централизованное водоснабжение построено на использовании подземных скважин. Но качество этой воды вызывает много вопросов. Смотрите сами, вот емкость, в которой некоторое время отстаивалась вода из нашей скважины (показывает емкость, на стенках которой толстый известковый налет. - Авт.). Видите, здесь слой отложений толщиной в несколько сантиметров», - жалуется Сергей Владимирович. Он, как и его односельчане, связывает это именно с соседством НГЗ и утверждает, что ничего подобного до появления здесь этого предприятия не было.
Еще один проблемный вопрос для местных жителей - несанкционированные свалки бытовых отходов. Тяжело смотреть, как прекрасный пейзаж загажен кучами мусора. Первая мысль - виноваты сами жители села. Но, на самом деле, все сложнее. Здесь уместно замечание, что село стало своеобразным заложником живописных пейзажей и близости лимана. Ведь именно поэтому вокруг Лупарево разрослись дачные массивы, владельцы которых не очень беспокоятся о здешних красотах.
Сегодня часть дачников, оставив детям-внукам квартиры в городе, начали проживать здесь круглогодично. У многих нашлись средства и на газификацию летних домиков. А вот с организацией цивилизованного вывоза мусора почему-то не сложилось.
«Да, я могу согласиться с тем, что на этих свалках есть мусор, который выбросили жители самого Лупарево. Но, поверьте, таких единицы. У нас налажена централизованная система вывоза отходов, которая действует достаточно эффективно. Львиная доля этих свалок - заслуга именно хозяев дач. Как видите, садовых обществ здесь много, и поэтому найти непосредственных владельцев этого безобразия трудно», - сетует Глушко.
Сегодня старинное казацкое село с богатой историей и прекрасными пейзажами тонет в мусоре. И это при том, что у него есть все, чтобы стать одним из туристических объектов. Ведь здесь замечательная природа, славное прошлое, и, хочется верить, неплохое будущее.
А закончить эту статью хотелось фразой, которую любит Сергей Глушко и которая ныне очень актуальна: «Общество, которое не культивирует корни своей нации и не бережет вековые достижения своих предков, обречено на вырождение и деградацию. Такое общество никогда не достигнет расцвета и прогресса».

А. МИРОШНИЧЕНКО.

https://vn.mk.ua/zhenskij-kvartal-rodovye-g...zhdestvenskaya/

Женский квартал. Родовые гнезда. Пенаты караимов. Это улица Рождественская


Так выглядела Магистратская площадь при Потемкине
Наши прогулки по старым улочкам Николаева со старшим научным сотрудником Николаевского краеведческого музея Игорем Гавриловым продолжаются. Сегодня мы собираемся пройтись по Рождественской. Так ее наименовали в 1835 году — с учетом того, что главной уличной достопримечательностью была Рождество-Богородичная церковь. Сегодня улица носит имя разведчика, Героя Советского Союза Виктора Лягина, руководителя подпольной антифашистской группы «Николаевский центр», которая действовала в оккупированном Николаеве в годы Второй мировой войны. Хотя… как только ни пытались ее назвать в разные времена: и Сторожевая, и Казарского, и Карла Либкнехта, и Черноморская!

ТЕАТРАЛЬНОЕ ПРОСТРАНСТВО
— Улица тянулась от бульвара мимо гауптвахты и уходила до Привозного рынка, который находился в районе нынешнего проспекта Центрального, а с 1830-х гг. — и далее, до территории современного завода «Экватор». Там, где теперь стоит здание мэрии, когда-то было другое здание – контора над военным портом, ее построили в 30-е годы XIX века. А еще раньше — при Потемкине — тут размещались торговые ряды. Они хорошо видны на картине Федора Алексеева «Магистратская площадь в городе Николаеве», которая была написана в конце 1790-х годов. Полотно, кстати говоря, хранится в Русском музее Санкт-Петербурга, — рассказывает Игорь Владимирович.
Контору порта в годы Второй мировой войны сожгли – то ли наши, отступая, то ли немцы. А нынешнее красивое, добротное, долговечное здание для обкома Компартии было построено в 1953-54 годах. Так что ему тоже уже – под семьдесят.


Контора над военным портом.
Фото 1930 года. Теперь на этом
месте – городская мэрия
Театр. В 30-е годы позапрошлого века семья купца Ивана Монте купила большущий участок земли на углу улиц Адмиральской и Рождественской. Иван выстроил здание, в котором долгие годы находилась гостиница «Золотой якорь» — одна из лучших в городе. Гостиничные номера папенька очень успешно сдавал в аренду, а когда умер – дело продолжил его сын Карл Монте. С годами в Николаеве появились еще несколько гостиниц, и в гостиничном бизнесе обозначилась жесткая конкуренция. А вот настоящего театрального здания в городе не было – труппы ютились в приспособленных помещениях. И тогда Карл решил построить самый настоящий театр!
Пригласили большого человека – частного архитектора Теофила Касперовича Брусницкого, у которого был солидный опыт возведения подобных зданий. Театр вышел на славу – стал настоящим украшением города. Свершилось сие в 1881 году, а в 1896-м Монте продал здание купцу Якову Шефферу. В те далекие годы стены театра повидали многих знаменитых корифеев русской и украинской сцены – здесь выступали Вера Комиссаржевская, Мамонт Дальский, Фёдор Шаляпин, Леонид Собинов, Всеволод Мейерхольд, Марк Кропивницкий, Панас Саксаганский.
Два раз театр горел – и его дважды восстанавливали: в гражданскую войну и во Вторую мировую. При последней перестройке прилепили дурацкий портик с колоннами — и здание утратило свой первоначальный элегантный вид.
Примыкает к театру скромный домик на углу Никольской – это «гнездо» старинного военно-морского рода Стронских. Построил дом майор Иван Стронский, после его смерти домом владела дочь Екатерина Ивановна Стронская. Старая дева жила здесь долго. Известно, что в 1881 году в доме располагалось представительство хлебно-экспортной конторы «М. Нейфельд и Ко».


Дом Донати. Хорошо, что сохранился этот красавец до наших дней
По другую сторону улицы — три старых непрезентабельных частных дома, расположенных между Адмиральской и Никольской, снесли в середине 60-х годов XX века и выстроили «презентабельные» коробки областного совета профсоюзов и Гипрограда.
Слава богу, радует глаз современного николаевца дом на углу Рождественской и Никольской, прекрасный дом знаменитого итальянского вице-консула Августа Регинальдовича Донати. Теперь здесь банк, а изначально – это была земля морского ведомства. Дмитрий Русинов получил от военного губернатора этот кусок земли в вечное пользование и построил здесь… второй театр, который был известен как «театр Русинова». Но потом владелец разорился, здание долгие годы просто сдавалось в аренду, пока его не купил всё тот же купец-театрал Карл Монте. Но и у Карла дело не пошло, пришлось продать и дом, и землю. В 1898 году Донати возвел на участке свою внушительную резиденцию: здесь он жил, здесь же было его консульство.

ЖЕНСКИЙ КВАРТАЛ
Переходим Никольскую. Слева – современное здание Центрального райисполкома (сегодня – налоговая администрация). Этот участок принадлежал когда-то известному роду моряков Фроловых и тянулся до середины квартала, вплоть до библиотеки.

О библиотеке есть много информации в разных источниках, так что загружать читателя подробностями не будем. Отметим лишь, что в 1894 году городские власти сделали горожанам роскошный подарок – подарили участок земли и построили красивое здание за городской кошт. Библиотека находилась здесь вплоть до 60-х годов XX века. Теперь в старинном здании — Дворец культуры и торжественных событий.
А на противоположном, через дорогу от налоговой, углу, в этом ныне заброшенном, имеющем довольно бомжацкий вид доме, когда-то располагалась хлебно-экспортная контора известного греческого купца Эппаминонда Спиридоновича Купы. Принадлежало здание его жене Вере Константиновне. Это был своеобразный дом греческого землячества – торговцы-греки частенько собирали под его крышей свои ассамблеи. Дом, считает Игорь Гаврилов, относится к годам 60-70-м XIX века. Он тем интересен, что стар, таких домов мало осталось в Николаеве.
А вот за этой стеной с баннерами, скрывающей пустырь, жили купцы Потаповы. Большой участок на полквартала. Господский дом в полтора этажа углом на Спасскую (теперь сильно перестроенный), два флигеля во дворе. Еще одно родовое гнездо, постоянное – Потаповы обосновались здесь с середины XIX века и до революции 1917-го. Жили скромно, тихо, уединенно. Так что про них мало что известно. Сначала домом владел Афанасий Потапов, потом его жена София.
Переходим Спасскую. На месте цветочного рынка и магазинных стекляшек находились владения вюртембергско-подданного Богдана Христиановича Фишера: жилой дом, пекарня и кондитерская. Фишер был отменный пекарь, его продукция пользовалась большим спросом. Из построек до наших дней дожил только один фишеровский дом — современный адрес: улица Лягина, 8.
Далее по Рождественской (Лягина, 8/3) проживала Елена Ивановна Шамотульская. Она была урожденная «купчиха Иванова» – дочь потомственного николаевского гражданина Ивана Ивановича Иванова, одного из самых богатых людей Николаева. Господин Иванов в своем завещании оставил родне в наследство один миллион рублей. Огромные деньги – если учесть, что средний заработок среднестатистического работающего человека в те годы составлял около 5 целковых в месяц.
В разное время в доме Елены Ивановны располагались коммерческая контора Кулисича (1869), контора расклейки афиш и объявлений на колоннах Фефербойма (1894), Первое окружное акцизное управление Херсонской губернии (1901) и т.д.
По другую, нечетную, сторону на пересечении Рождественской и Спасской – углом расположен длинный двухэтажный доходный дом немецкого колониста Адольфа Давидовича Циглера. Здесь арендовали помещения различные ремесленники, брил николаевцев цирюльник Терзи (1881), принимал посетителей турецкий вице-консул Садык-Эффенди (1869), располагалась контора по приему подписки на газеты, журналы и объявления Льва Каменера (1901).


Улица Рождественская. Годы 1900-е
Нынче на первом этаже дома (современный адрес: Спасская, 43/4) расположились цветочный магазин, турагентство «Золотая черепаха», на втором – жилые квартиры. На фасаде рядом с воротами – мемориальная доска памяти руководителя оперно-вокальной студии при ОДК Нины Западинской (1927-2016). Если «нырнуть» под арку этого дома, можно попасть в старый дворик. «Типичный одесский дворик николаевского разлива», — очень точно подмечает Игорь Гаврилов. Деревянная открытая веранда вдоль всего второго этажа, каменные сараи во дворе… старый-престарый жилкоп.
И вот чем отличается улица Рождественская: на ней стояло немало домов, которыми владели николаевские женщины! Например, вот этот, с вычурным фасадом (сегодня здесь находится музей подпольно-партизанского движения), принадлежал Марии Семеновне Стороженко. Приехала простая крестьянка из Полтавской губернии в город Николаев, до этого уже успела каким-то образом купить несколько домов в нашем городе: откуда взяла деньги — непонятно. Была она девушка явно незамужняя, судя по девичьей фамилии. В музее есть ее фотография: сидит в кресле дородная, красивая купчиха в нарядном платье. Правда, со временем вышла замуж за капитана 209-го резервного Николаевского полка Василия Евграфовича Черенкова, и стала «мужняя жена».
А следующий дом — на углу Рождественской и Большой Морской – известен как дом Софьи Ивановны Долгополовой, жены мичмана. Хотя до нее переходил он из рук в руки, как и многие другие дома Николаева. Изначально жил здесь священник Дий Ивашкевич, служивший в Рождество-Богородичной церкви. Потом поселился купец Андрей Демьянович Самокишин, который остался в истории Николаева как журналист, бытописатель городских событий, человек, рассказавший на страницах «Морского сборника» о Николаеве 60-70-х годов XIX века. Этот самый Самокишин и завещал дом своей племяннице Софье, в девичестве Гах.
Что касается квартала, на котором расположен собор Рождества Пресвятой Богородицы, то весь «квадрат» земли вплоть до Соборной улицы принадлежал церкви.
По правую сторону от Большой Морской до Потемкинской идет целый ряд одно- и двухэтажных домиков, многие перестроены на разные лады. Интересен угловой дом (Большая Морская, 61): это, опять-таки, «родовое гнездо» — военно-морской род Дьяченко. Построено здание в стиле модерн, о том свидетельствуют модерновые вставки в виде «стекающих по стенам капель». Принадлежал дом вдове надворного советника Надежде Дьяченко и затем — ее наследникам.

КАРАИМСКИЕ ВЛАДЕНИЯ
А вот серый одноэтажный мрачноватый дом по улице Лягина, №9. В Николаеве и без того суровая архитектура, а тут — красивый пиленый камень взяли и «заляпали» цементным раствором. Если очистить – будет хорошо смотреться. Сохранился оригинальный козырек над парадным входом, сохранились воротные столбы. Жил здесь купец Соломон Оксюз.
— Отсюда начинается участок улицы, где активно селились караимы. Они приезжали к нам из Евпатории, Бахчисарая – там были мещанским сословием, а в Николаеве многие выбились в купечество. Дело в том, что при адмирале Лазареве евреев настоятельно выселяли из города, и тогда их место занимали предприимчивые караимские переселенцы. А поскольку особых торговцев-конкурентов у переселенцев не было — новички неплохо поднимались в торговле, — рассказывает Игорь Гаврилов.
Угловой одноэтажный дом на пересечении с Потемкинской – казарменного типа: длинная приземистая стена, ряд небольших окон… В одном из помещений теперь располагается «Лавка древностей». Владела им купеческая жена Мария Михайловна Пономарева. Комнаты сдавались в основном под мастерские ремесленникам. Это было удобно: по Соборной шли лавки торговых рядов, а на Рождественской изготовляли товары на продажу. Так что вполне Рождественскую можно величать к тому же улицей ремесленников.

Еще один угловой дом на Потемкинской (где сегодня – «Салон мехов») являлся родовым имением потомственных почетных граждан Подарёвых. Был такой род елисаветградских купцов, приехавших в наш город еще в 20-х годах XIX века. Они были староверы, и один из родовых участков занимал большую площадь, раскинувшись до середины кварталов по Рождественской и по Потемкинской.
Со временем семья стала потихоньку распродавать имение по частям. Часть дома купила купчиха Соломонида Ивановна Диковская – из рода купцов, также очень известных в Николаеве. Долго жила она здесь одинокая и несчастная, без мужа, выживая за счет арендаторов.
В 1878 году у потомственного почетного гражданина Василия Кирилловича Подарёва купил дом (сейчас — Лягина, 11) Аполлон Платонович Перелешин — морской офицер, полицмейстер, капитан над торговым портом, отставной генерал-лейтенант. Здесь располагались хлебно-экспортная контора братьев Ликиардопуло (1881), Комитет ночлежных приютов, председателем которого был сам Перелешин (1894).
По другую сторону Рождественской и сегодня стоит очень привлекательный с виду двухэтажный дом с остатками былой красоты. Был такой же красавец и за углом по Потемкинской. Рухнул! Старые дома ведь требуют заботы и постоянной поддержки, чего им городские власти порой не могут дать. Оба дома изначально составляли единый ансамбль.
Проходил земельный участок, на котором построены эти дома, через разные руки (изначально — владения священника Старокупеческой церкви Гавриила Силина, потом дворянина Станислава Валешинского) — пока не попал к уже знакомой нам крестьянке Марии Семеновне Стороженко.


Торговое здание
на перекрестке Рождественской
и Католической. Сгорело в 1918 году
На всякий случай прикупила землицу со старыми постройками расторопная барынька. Очевидно, она и выстроила эти два красивых респектабельных доходных дома, чтобы сдавать в пользование съемные квартиры горожанам. Кто там жил – пока вопрос этот до конца историками не исследован, не все адрес-календари изучены. Однако достоверно известно: в 1869 году в доме, когда-то стоявшем на этом месте, проживал самый настоящий итальянец Бегатти, который давал уроки пения!
Далее по улице Лягина, примыкая к предыдущему, протянулся двухэтажный доходный дом вдовы потомственного почетного гражданина Елизаветы Ивановны Сиротинской. Присмотритесь к зданию – когда-то это был красивый дом, в который вложили свой опыт и душу зодчие позапрошлого века. Сегодня он перестроен, перекрашен, поделен на части и изуродован настолько, что в нем с трудом угадывается первоначальный проект.
— В советские времена такого уничтожения подлинной архитектуры не было. Здания, конечно, смотрелись убого, но никто ничего не перестраивал, не менял. Пришла частная собственность – дома стали скупать «по кускам», и каждый со своим куском что хочет, то и делает, — комментирует Игорь Гаврилов.
Лягина, 13: сегодня на первом этаже — кафе «Cream-Soda». С 1862 года — родовое гнездо караимов, богатых купцов по фамилии Коген-Сулюк, которых николаевцы по простоте душевной называли «Селюками». Дом сильно перестроен, однако неплохо сохранились воротные столбы, входная арка и сами ворота – именно те, старые, деревянные, оригинальные.
Значительный участок на углу Рождественской и Таврической (ныне — Шевченко) занимала усадьба надворного советника Ивана Филипповича Бартенева. О знаменитом его доме, сложенном из «каменных бревен», также есть немало информации в печатных и Интернет-источниках. Так что останавливаться здесь не будем. Отметим только, что в советские времена в здании размещался Дворец новорожденных, где проходила торжественная регистрация малышей. Теперь – Дворец торжественных событий.
Полутораэтажный дом с флигелями по улице Лягина, 15 (там, где магазин «Burda. Ткани») в XIX веке являл собой родовое гнездо купца Семена Петровича Цуканова. А продали купцу этот дом другие владельцы – из знаменитого военно-морского рода Баль.
Заканчивает квартал современный, весьма презентабельный особнячок, однозначно ставший украшением улицы. Его построил уже в XXI веке Иван Трофимович Грицай, бывший глава Николаевского областного совета.

РАНЫ НА ТЕЛЕ УЛИЦЫ
Через дорогу по Шевченко – обнесенная забором «стройка века». Забор стоит уже 13 лет – на участке ничего не строится, центр города изуродован этой рваной раной в архитектурном ансамбле улицы. На этом углу находился дом благочинного николаевских церквей, протоиерея Иван Ивановича Станиславского, который служил долгие годы — более 30 лет — настоятелем в Рождество-Богородичной церкви. Купил он его в 30-х годах XIX века, а потом наследники продали дом караимскому купеческому семейству по фамилии Ага. По улице Таврической, рядом с домом, находилась принадлежавшая этому семейству табачная фабрика. В советские времена там размещалась швейная фабрика им. Жданова.
Дом по улице Лягина, 17 – заброшен, никто здесь уже давным-давно не живет, окна заложены камнем, крыша в дырах. Дальше — Лягина, 19 — симпатичный дом с «маскарончиками», это дом купца Федота Григорьевича Мироненко. Известный был в городе купец: на базаре — куча лавок, на Соборной – магазины. Одна из его дочерей вышла замуж за господина Кучинского, молодого человека из обедневших дворян.

Далее по улице (Лягина, 21) – бывшее родовое гнездо Сапожниковых. Сначала им владела купчиха Ольга Сапожникова, затем купчиха Двойра Склярская. Сегодня здание полностью перестроено: здесь находятся турфирма, страховая компания, «Салон декора».
Рядом (Лягина, 23) – бывшая караимская кенасса (строилась в 1844-1847 годах), на углу дом (нынче – магазин «Деловые мелочи»), где жил караимский священник — газан. После закрытия кенассы, в 1931 году, большевики открыли в ее помещении — ни много ни мало — «Дом безбожника»! Затем тут были кинотеатры «Пионер» и «Октябрь».
Противоположный квартал по Рождественской – очень интересен. На углу Шевченко-Таврической сохранился дом швейцарского гражданина Вильгельма Винтелера – старое, 50-60-х годов XIX века, жутковатой архитектуры здание с крошечными окошками.
Домик, где нынче сервисный компьютерный центр (Лягина, 14), принадлежал военно-морскому роду Баль, который известен в Николаеве с начала XIX века. Были в семействе и офицеры среднего ранга, и адмиралы. Софья Егоровна Баль, урожденная Коландс (еще одна очень известная в истории Черноморского флота фамилия!), – владела долго этим домом. Стало быть, находит еще одно подтверждение неоспоримый факт: улица Рождественская – это «женский квартал».
А вот парадное крыльцо и два окошка – здесь жил караим Соломон Казас, потом Беньямин Ага, потом Семита Бабаджан и наконец Биана Шишман. Всё это – караимские «угодья». Магазин «Реаниматор» (Лягина, 18) размещается ныне в доме, которым владел Семен Абрамович Ага. Ему же принадлжал перестроенный дом, где нынче находится гостиница на Адмирала Макарова.
Заброшенный участок на Рождественской-Католической стоит, обнесенный забором, уже лет 20. Здесь жил купец Андрей Тимчинов и его наследники. Итого: если подсчитать «раны» на теле улицы Рождественской, — получим четыре разрушенных, обнесенных заборами участка и четыре нежилых, заброшенных дома с заколоченными окнами. И это в самом центре города!


Игорь Гаврилов рассказывает
о заброшенном доме по адресу:
ул. Лягина, 20.
Вот еще один из претендентов на скорое разрушение (Лягина, 20), который пока еще стоит, но находится в очень плачевном состоянии – того и гляди рухнет. Этот некогда красивый дом с двумя флигелями (в одном из них сегодня – «Полиграфцентр») и служебными помещениями с 1870 года принадлежал бахчисарайскому мещанину, выбившемуся в купеческое сословие, Менахему Ильичу Чевке.
На противоположной стороне – здание предприятия «Дельта-Лоцман». Когда-то всё это – были земли костела. Потом, еще до Второй мировой войны, здесь построили детский сад; а затем разместили городскую поликлинику.
***
На этом старые постройки заканчиваются. И начинается советское кирпичное строительство. Однако, глядя на многоэтажные здания, выстроенные на проспекте Центральном, при наличии воображения можно вместо них увидеть, как улица Рождественская упирается прямо в старый базар. Сначала идут мясные ряды, потом резницы, где резали птицу, дальше – щепной ряд, рыбный рынок… и так — аж до улицы Привозной (Дунаева).
Правда, были на окраинах Рождественской и гостиницы: на углу Привозной — гостинца «Швейцария», на углу Сенной – гостиница «Империал» (сейчас там находятся «сталинки»).
Дальше шли небольшие дома мещан, в некоторых располагались пекарни, каретные и шорные мастерские, а на современной территории «Экватора» находились склады антрацита. И весь этот «уличный поток» домов упирался в забор железной дороги. Вот такая история.
Наталья Христова.

https://vn.mk.ua/nikolaev-ulitsa-bulvarnaya/
Николаев. Улица Бульварная: сквер у дворца, дом с атлантами, «родовые гнезда» участников крымской войны

Сквер у Мариинской гимназии
Это сегодня она «магистральная», шумная, загруженная транспортом. А тогда – была тихая, уютная улочка под названием Бульварная, поскольку начиналась от бульвара на набережной. Во второй половине XIX века на улице Бульварной размещалось немало «дворянских гнезд» — она примечательна тем, что здесь получали землю участники обороны Севастополя, герои Крымской войны 1853-56 гг. Пушкинской стала только в 1899-м – в год, когда отмечалось 100-летие со дня рождения светоча русской поэзии Александра Сергеевича Пушкина. Ну а памятник поэту на въезде в Николаев со стороны Ингульского моста установили уже в наше время — в 1988 году. Автор бронзовой скульптуры – народный художник Украины Юрий Макушин.


За заслуги
перед отечеством
Вы уже догадались – на этот раз со старшим научным сотрудником Николаевского краеведческого музея Игорем Гавриловым мы отправляемся на экскурсию по улице Пушкинской.
Въезд в Николаев с Ингульского моста красив и «многозначителен». Угловое двухэтажное здание, сохранившее следы былой красоты, символизирует гостям: вы въезжаете в старый город. Дом в 1892-93 годах выстроил Порфирий Петрович Лемешов, губернский секретарь, гласный городской думы. «Доходный дом, построенный в таком прекрасном месте, должен пользоваться успехом», — размышлял Порфирий Петрович. И оказался прав. Очень успешно сдавал в аренду комнаты и квартиры с видом на Ингул, а потом городские власти решили арендовать целый этаж под управление Николаевского военного губернатора. Вышло очень удобно: дом главного командира ЧФ – совсем близко, буквально через дорогу.
И вообще, весь «квартальный квадрат» по правую сторону «Бульварная-Адмиральская-Артиллерийская-Набережная» – это были земли Морского ведомства с домом главного командира в центре и прочими мелкими постройками на территории. Здесь практически ничего не строилось вплоть до Первой мировой войны. Начиналось какое-то строительство по улице Пушкинской, да война помешала. В 1925-м решили стройку закончить — возвели тут «Дом подростков», поскольку поблизости, в бывшем доме главного командира ЧФ, после революции размещался детский дом. В разное время это советское здание на углу Пушкинской и Адмиральской использовалось под школы, потом туда вселился лечсанупр – поликлиника и больница для обкомовских работников, а спустя годы — переместилась поликлиника №2 с улицы Лягина (теперь там офис предприятия «Дельта-лоцман»).
Однако вернемся к «дому Лемешова». К нему примыкает еще один очень интересный доходный дом с любопытной историей (современный адрес: Адмиральская, 2). Сохранился – какая большая редкость в наше время! – практически в первозданном виде. Всё на месте: арки, полуколонны, карнизы-сандрики, замковые камни, розетки, завитки капителей у полуколонн, лепной декор – божественные лики-барельефы.
В XIX веке этот участок с небольшими постройками приобрела у знаменитой семьи Карабчевских (родственники Богдановичей и Аркасов) Агафья Архиповна Киреевская (урожденная Ковалева), жена потомственного почетного гражданина Якова Федоровича Киреевского, гласного городской думы, владельца многих лавок и домов на Базарной площади.
Киреевским принадлежал и следующий по улице дом с колоннами, неплохо сохранившийся с середины XIX века до наших дней на углу Пушкинской и Адмиральской. «Мы ошибочно думали, что это дом основателя нашего музея Эммануила Францова, но нашлись документы, подтверждающие, что это не так», — поясняет Игорь Гаврилов.
Красивый, однако сильно обветшавший угловой дом в полтора этажа на другом углу Пушкинской (современный адрес: Адмиральская, 13) – это «владения» большой «морской» семьи Есауловых. Папенька – Иван Филиппович, отставной полковник, оставил дом (а может, участок со старыми постройками) в наследство своим детям, которые продали его отставному контр-адмиралу Акиму Ивановичу Тумиловичу. Какая из этих морских семей построила дом – точно не известно.
— Вот что интересно: земельными наделами на Пушкинской владели многие участники Крымской войны. Видимо, им специально выделяли землю за заслуги перед отечеством, — рассказывает Игорь Гаврилов. – Кстати, в архивах осталось очень мало дореволюционных изображений этой улицы. Пожалуй, только Мариинский сквер. Пушкинской повезло: не много домов было перестроено здесь в советское время, она долгие годы оставалась практически неизменной. Только в XXI веке началась активная перестройка… Жаль — уходит старый город.
Портрет контр-адмирала Тумиловича включен в известный альбом «Севастопольцы» (издание 1903 года), где собраны сведения о выдающихся участниках Крымской войны. Похоронен он на Николаевском некрополе. Только вот память о нем потомки хранят очень плохо. Памятник А.И. Тумиловичу был обнаружен на некрополе сброшенным с пьедестала и вновь установлен волонтерами, которые чтят николаевскую историю.

Вот как тесен Николаев!
Пушкинская, 4. Очень красивый дом на углу: серого камня, с полуколоннами, арочными окнами и балконом. Это родовое гнездо в 1880 году выстроил Арсений Иванович Косяков, помощник военного прокурора. Возведен по оригинальному проекту английского архитектора М.А.Тернера. Кстати говоря, единственное здание Николаева, чертеж которого в XIX веке был опубликован в специальном журнале по архитектуре в Австрии!
Дворянин Косяков приехал из Санкт-Петербурга, долгие годы служил помощником прокурора военно-морского суда, а ушедши в отставку, стал гласным городской думы. Гласный он был скандальный, постоянно чего-то добивался, за что-то боролся, резал правду-матку в глаза. В 1905 году горожане избрали его городским головой (наверное, было за что!), однако когда подали кандидатуру «наверх» на утверждение – Косякова не утвердили. Таким образом, городским головой он не стал, хотя был избран большинством голосов официально. После этого уехал из Николаева, но завещал похоронить себя на нашей земле. Полгорода шло за гробом Арсения Ивановича, отпевали его в Касперовской, тогда еще недостроенной, церкви. На Николаевском некрополе поставлен ему красивый памятник. Там же похоронена его жена Ольга, урожденная Карабчевская — это сестра известного в городе юриста Николая Платоновича Карабчевского, который (мы уже упоминали об этом выше) доводился родней Аркасам и Богдановичам.
Вот ведь как тесен был Николаев! Переплетались фамилии, семьи, судьбы… Косяков купил участок у знаменитого рода Пантусовых, а продал со временем свой дом знаменитому роду Сухомлиновых. Уездный предводитель одесского дворянства, помещик Алексей Федорович Сухомлинов владел землями и селом, которое нам и сегодня хорошо известно, — это Нечаянное.
Плац-парадная площадь… называлась так с начала строительства города. А во второй половине XIX века здесь был разбит «сквер у дворца». Диагональные дорожки на его плане «повторяли» полосы Андреевского флага. В 1873 году сквер получил название «Адмиральский», в 1882 году – «Аркасовский». После строительства Мариинской гимназии (1890 год) переименован в Мариинский. В 20-е годы ХХ века он стал Сивашским сквером – в честь воинов Сивашской дивизии, которые во времена гражданской войны 1918-1921 гг. освобождали Крым, а затем были расквартированы в Николаеве.
Памятник «Героям Отечественной войны 1812 года» установлен в сквере к 100-летию разгрома войск Наполеона. Сегодня этот уютный зеленый уголок снова носит имя «Аркасовский».
Еще один заметный дом на углу Пушкинской и Никольской (адрес: Никольская, 33) современные бизнесмены основательно пока еще (слава Богу!) не изуродовали – правда, закрыли стены от крыши до земли громадными рекламными баннерами. Скрылся под рекламой компьютерной техники лепной декор, полуколонны и прочая красота здания. Принадлежал отставному майору Андрею Васильевичу Скуртули. Господин сей был «истинным» владельцем деревни Костычи – истинным, потому как владел землей, тамошними селами и крестьянами еще до отмены крепостного права. А сегодня многим николаевцам Костычи хорошо известны — там много лет проходили пленэры, посвященные памяти нашего современника Михаила Терновского. Так что костычевские пейзажи запечатлены на десятках живописных полотен.
Андрей Васильевич был женат на Марии Егоровне Рафтопуло – таким образом породнились две греческие семьи, жившие в Николаеве. Овдовевшая Мария выходит замуж за Спиридона Михайловича Кумани – еще одного грека, действительного статского советника, правителя канцелярии главного командира Николаевского порта.
Долгое время историки упорно писали о том, что в этом доме умер основатель Харьковского университета Василий Каразин, ибо произошло это, согласно некоторым сведениям, «недалеко от церкви Греческой в доме его родственника Кумани». Но оказалось, что это не тот Кумани – Спиридон Михайлович поселился в доме жены гораздо позже, чем умер Каразин (в 1843 г.).
По Пушкинской, 6 примыкает к одноэтажке 2-этажный доходный флигель. Это также участок Кумани, однако со временем его выкупил потомственный почетный гражданин Николаева Антон Михайлович Милио, который и выстроил новый доходный дом.
Одноэтажное здание на углу Спасской (Пушкинская, 8), нынче сильно перестроенное, это участок Лаврентьевых. Владелец — отставной тайный советник Андрей Алексеевич Лаврентьев, участник обороны Севастополя, главный доктор Николаевского морского госпиталя. Достойная личность — ибо это был единственный случай в истории Николаева, когда врач дослужился до чина тайного советника.

Чины поменьше – наши, «краеведческие»
Однако не менее интересны дома на противоположной стороне улицы Пушкинской. Одноэтажное и двухэтажное (в советские времена – детский интернат для детей с особыми потребностями) здания на углу Никольской (теперь Пушкинская, 1) принадлежали Порфирию Николаевичу Турчанинову, коллежскому советнику, начальнику архива Главного управления Черноморского флота. По контракту в 1869 году он сдал нижний этаж под канцелярию Николаевского военного губернатора, и канцелярия находилась там целых 20 лет.
Далее (Пушкинская, 3) стоит основательно перестроенный домик Степана Петровича Рыбакова — полковника корпуса инженеров-механиков, также участника обороны Севастополя. Похоронен он в Севастополе, предположительно недалеко от Владимирского собора, где был выделен специальный участок для воинов-героев Севастопольской обороны.
Современная Спасская, 26 (угол Пушкинской) – здесь в скромном одноэтажном доме проживал чиновник 10-го класса Владимир Михайлович Комарницкий, его жена София Ивановна, их дети Александр и Николай, а потом «дети детей» — Николай и Александр. В общем, самое настоящее родовое гнездо.
— В процессе работы за многие годы уже собрано большое количество материалов, посвященных нашим «местным» достойным горожанам, о которых нет упоминания ни в каких источниках, кроме «николаевских». Об известных адмиралах есть масса информации, а вот о чинах поменьше — полковниках, к примеру, — широкому кругу николаевцев практически ничего не известно. Эти личности — наши, «краеведческие», но от этого не менее значимые в истории города, флота и страны, — комментирует Игорь Гаврилов.
На углу Пушкинской и Спасской (нынешний адрес: Пушкинская, 5) проживало семейство Юрьевых. Михаил Семенович Юрьев – отставной генерал-лейтенант, капитан над Николаевским портом, заведовал инвалидными хуторами в Николаеве. Он был женат на дочери известного судостроителя — Ольге Федоровне Лумберг. Огромный участок Юрьевых простирался до конца квартала. Ольга, уже будучи вдовой, купила его у Спиридона Кумани и подарила сыну, капитану Михаилу Михайловичу Юрьеву.
Пушкинская, 9 — угол Большой Морской. Красивый дом, где сегодня размещается Николаевское городское управление охраны здоровья. Участок переходил из рук в руки, пока на нем очередные владельцы не выстроили одноэтажный дом, а в 1886 году продали его городской казне для размещения таможни. Скорее всего, таможня находилась тут вплоть до Второй мировой войны. В советское время это здание вместе с другими постройками, стоящими по улице Большой Морской, а также примыкающим большим участком, было отдано под туберкулезный диспансер. Затем долгое время здесь находился стационар городской больницы №2.
Одноэтажный дом по улице Пушкинской, 10 (еще один угол Большой Морской, теперь здесь кондитерская и кавярня) – это участок Маляревских. Штабс-капитан корпуса корабельных инженеров Никифор Степанович Маляревский строил корабли, а вот жена его Александра Максимовна была из знаменитого рода флотоводцев Баль. У них было много детей, так они и жили там до самой революции, а может, даже и после.

И снова адмиралы:
Дефабр, Федорович,
Бутаков
На следующем углу Большой Морской и Пушкинской, по соседству с музеем имени Верещагина, стоит скромный одноэтажный дом, и следом за ним — красивый двухэтажный особняк (сейчас – Пушкинская, 12). Всё это принадлежало отставному контр-адмиралу, участнику обороны Севастополя, начальнику штаба Черноморского флота Ивану Иосифовичу Дефабру и его жене Александре Афанасьевне Дефабр. Контр-адмирал родился в Николаеве, а умер в Севастополе – там и похоронен.
— Этот двухэтажный особняк – типичный образец доходного дома, каких в Николаеве сохранилось немало. Для того и строились приличные доходные дома, чтобы приличные люди могли позволить себе жить в приличном доме, — в шутку говорит Игорь Гаврилов. – Военные в Николаев приезжали служить на время, поэтому покупать дом не было смысла. Доходный дом делился на квартиры, хозяева старались делать отдельные входы, группируя по 3-4 комнаты, а иногда – и по 6. Вход у кого-то был со двора, у кого-то – с улицы. Судя по спискам сдаваемых квартир, существовала градация: цена зависела от площади, этажности, от престижности улицы. Естественно, туалетов не было — все ходили во двор, в отхожие места. В архиве я нашел информацию о доходном доме на углу улиц Шнеерсона и Большой Морской. Там было более 40 квартир, которые сдавались! Интересно, как там люди размещались, ведь многие имели большие семьи…
За домом Дефабров – стоит большое двухэтажное здание (теперь варварским образом перестроенное) с выходом на Потемкинскую. Им владел отставной мичман Константин Федорович Бредихин. Будучи в отставке, мичман занимался куплей-продажей домов. Кстати говоря, доводился родным дядей «тому самому Бредихину» — Федору Александровичу (1831-1904 гг.), нашему земляку, который во всем мире известен как выдающийся астроном, директор обсерватории Московского университета и Пулковской обсерватории.
И снова угол Большой Морской: двухэтажный красивый дом, где раньше располагался факультет физического воспитания пединститута, а «до того» — педучилище.
— Построен, скорее всего, в начале ХХ века. Первоначально это участок семейства Серковых, но, подозреваю, что их род украинский – сначала были Серки, потом стали Серковы. Глава семьи Федор Иванович — подполковник корпуса корабельных инженеров, — рассказывает Игорь Гаврилов.
Большой участок земли по правую сторону перед Потемкинской (поблизости – нынешняя остановка городского транспорта, идущего в сторону проспекта) принадлежал отставному контр-адмиралу, гласному городской думы Иосифу Иосифовичу Федоровичу. Он участник обороны Севастополя, участвовал в Синопском сражении 1853 года, когда корабли Черноморского флота под командованием вице-адмирала Павла Нахимова разгромили турецкую эскадру в гавани города Синоп.
После его смерти землей и домами владели сыновья Михаил и Иосиф. Революция 1917 года сломала судьбы этих достойных людей. Младший сын, Иосиф Федорович – горный инженер, разрабатывал шахты Кузбасса. Был репрессирован и расстрелян в 1937 году.
Старший — Михаил Иосифович, после революции эмигрировал в Китай и там (как и отец) дослужился до чина контр-адмирала… увы, в эмиграции, в чужой стране. Кстати говоря, в 1915-16 годах Михаил Федорович (тогда еще капитан 1-го ранга) командовал знаменитым в истории ЧФ линкором «Евстафий». Этот корабль прославился в годы Первой мировой войны (5 ноября 1914-го) в битве близ Ялты с немецким крейсером «Гебен».
На отрезке «Потемкинская-Шевченко» по правую сторону Пушкинской – еще одно родовое гнездо, контр-адмирала Владимира Ивановича Бутакова. Теперь от построек, увы, практически ничего не осталось, на их месте – «сталинка». И снова мы видим участок, выделенный участнику обороны Севастополя, который отличился в боях за Малахов курган.
А вот следующим владельцем имения Бутаковых стал человек, также очень известный в Николаеве, — купец 1-й гильдии Андроник Федорович Донской. Долгое время место было известно как «дом Донских» (то есть, еще один дом, принадлежавший этому значительному семейству).
На углу улицы Шевченко по левую сторону стоит красивое одноэтажное здание из пиленого камня, уже более полувека здесь размещается военкомат Центрального района. На этом участке были владения коллежского асессора Михаила Васильевича Попова. Учитель рисования, он долгие годы преподавал в Черноморском штурманском училище, так что все штурманы, закончившие училище в первой половине XIX века, обязаны были ему своим умением рисовать карты.
С 1898 года владельцем земли со всеми постройками становится купец Петр Петрович Классен. Он, вероятнее всего, и построил этот красивый дом (14 окон фасада, полуколонны, портики), а в 1900 году подарил его своей жене Амалии Адамовне.
Пушкинская, 16. Дом с мезонином. Арочные окна. Красивый парадный вход… Правитель канцелярии Главного командира Черноморского флота, статский советник Иван Петрович Кашнев завещал его своему сыну, генерал-майору Павлу Ивановичу Кашневу. А в 1880 году дом купил купец Герман Михайлович Кенигсберг, и он на долгие годы стал «гнездом Кенигсбергов». В этом доме жили жена купца Эстер Давидовна, их дети: Михаил (врач), Владимир (химик, владелец мыловаренного завода), Борис (служил в хлебоэкспортной конторе) и Анна (врач).
Водолечебница доктора Михаила Кенигсберга была открыта на Большой Морской в 1901 году. Там было «место работы», лечебное учреждение, а здесь, на Пушкинской, – домашний очаг.
Интересный факт: после революции, когда в Стране Советов стали уплотнять «буржуев» и организовывать жилтоварищества, Кенигсберги пошли на хитрость: «распределились» семьями по дому, оборудовали отдельные квартиры, сделали вид, что они жильцы, и создали жилтоварищество под названием «Разруха». Вот такой получился тонкий еврейский юмор. Жильцы собирались на собрания, подписывали необходимые документы – и стояли на них подписи: Кенигсберг… Кенигсберг… Кенигсберг.
На пересечении с улицей им. адм. Макарова и поныне стоит красивый двухэтажный дом с надписью по фронтону «1910». Выстроил его купец Павел Михайлович Стоянов. Однако, прежде чем попасть в купеческие руки, участок (скорее всего, вместе со старым домом) принадлежал правителю канцелярии Главного командира Черноморского флота, статскому советнику Ивану Петровичу Кашневу, затем его сыну — отставному поручику Василию Ивановичу Кашневу. Василий Иванович продал землю датскому вице-консулу Николаю Стаматьевичу Сербосу, и только в 1888 году владельцем участка становится господин Стоянов – успешный торговец, гласный городской думы и прочая и прочая. В советское время здесь располагалась детская поликлиника.

Это интересно
На последнем отрезке улицы Пушкинской перед проспектом нас, безусловно, заинтересует «дом с атлантами». Это изначально участок отставного штабс-капитана Евграфа Кровопускова, затем его приобрел купец Павел Иванович Литвиненко – знаменитый торговец мануфактурой, гласный городской думы, участник многих городских комитетов, староста нескольких церквей. В общем, личность незаурядная – хотя выбился «в люди» из крестьян. Дом замышлялся как доходный — для респектабельных жильцов, и атланты весьма способствовали крутому имиджу. В советские времена был национализирован и превратился в жилкоп. Разрушался медленно и уверенно и даже лишился одного из атлантов… пока в конце XX века не был выкуплен в частную собственность и восстановлен, правда, с архитектурными «неточностями».
На противоположной стороне улицы – небольшой домик по адресу: Пушкинская, 22. Знаменателен тем, что больше 100 лет здесь проживают потомки купца Петренко. Поначалу принадлежал он супруге отставного капитана Надежде Артамоновне Румянцевой (урожденная Чернопольская – из знаменитого рода помещиков, владевших множеством земель в Херсонской губернии). Она завещала участок с домом своим племянникам — князьям Гедройцам, а уж они в 1910 году продали дом купеческой жене Матрене Александровне Петренко. Ее прапраправнук Руслан Петренко – наш современник, по-прежнему живет в доме предков. «Это большая редкость… один из немногих домов в Николаеве, где продолжают жить настоящие наследники купеческих или дворянских семейств, сумевших выжить в лихие годы раскулачивания, ссылок, репрессий», — отмечает Игорь Гаврилов.
И еще несколько интересных зданий мы отметим на Пушкинской. Нельзя не упомянуть Симеоно-Агриппининскую церковь, которая была построена в 1869 году и снесена в 1960-м. Саперы подорвали ее очень аккуратно, за ночь вывезли все обломки и останки. К утру на месте церкви уже был создан круг для разворота транспорта, насыпана свежая земля, посажены кустарники, деревья и цветы. Идущие утром на работу горожане удивленно пожимали плечами: куда делась церковь?
Любопытными с точки зрения истории можно назвать и два небольших домика по адресу: Пушкинская, 38 и 40. Они связаны с именем госпожи Виньон. Феодосия Виньон (в первом браке — Орешникова) осталась в истории нашего города как человек, пожертвовавший большие деньги на строительство Леонидо-Феодосиевской церкви (теперь это церковь святого Пантелеимона Целителя в больничном дворе на ул. 2-й Экипажеской). Гроб с телом госпожи Виньон, которая завещала похоронить себя в церковном склепе, был найден во время ремонтных работ в 1992 году.
Заслуживает также нашего внимания здание железнодорожного училища, построенное в конце XIX века. В нем находилась домашняя церковь, освященная в 1898 году во имя святого Николая Чудотворца. О том, что когда-то здесь была церковь, напоминают старые фото, сохранившие для истории детали архитектурного ансамбля.
Наталья Христова.
Фото из архива Игоря Гаврилова.

https://vn.mk.ua/alye-parusa-vspomnim-byloe/

«Алые паруса»: вспомним былое

Если вы считаете, что заводы не могут быть великими, значит, вы просто никогда не жили в Николаеве! Так утверждают журналисты издания «Никлайф», подготовившие статью о легендарном комбинате «Алые паруса».

Долго еще дамы, пережившие свою молодость в СССР, услышав словосочетание «Алые паруса», будут трепетно ощущать себя Асолью, которая вот-вот и дождется своего счастья. Ведь именно так некогда назывался завод, способный своей продукцией вскружить голову барышням не хуже, чем сладкоежкам – шоколадная фабрика «Чарли».паруса
Итак, с чего же все началось? Еще с довоенных времен, именно в 1927 году, в Николаеве и появилась парфюмерно-косметическая фабрика под названием «Астра» – бабушка будущего комбината. Трудилась она на улице Карла Маркса, 22. А так как в городе уже вовсю работал стекольный завод, расположенный по улице Малая Морская, 106, ничего не мешало зародить промышленность, которая прославит город Николаев на весь СССР. Через три года «Астра» уже могла похвастать производством более восьмидесяти единиц парфюмерных шедевров. На прилавке фабричного магазина красовалось целых 15 видов этого парфюма, что, между прочим, в два раза меньше, чем производимого там же туалетного мыла.
Неизвестно, каких масштабов набрало бы производство, если бы не начало Великой Отечественной войны, из-за чего фабрику пришлось «свернуть» и перевести в город Кинель, что в России. Но, несмотря на значимое потрясение, после завершения войны фабрику решили вернуть. Прежнее ее место, увы, было полностью разрушенным, так что ей пришлось «подселиться» к «воскресшему» стекольному заводу и начать трудиться вместе плечо к плечу. К заводу для удобства даже подвели железнодорожные пути.паруса
Совместить два производства и направить их в правильное русло было действительно удачной идеей для города. Во-первых, одним выстрелом такое решение убивало двух зайцев; во-вторых, сразу же начинало приносить результат. Начнем с того, что в первый же год работы он помог трудоустроить больше сотни рабочих, которые за это смогли выполнить план на 106,5 процента. Наблюдая за таким неплохим прогрессом, управление просто не могло не дать возможность заводу расширяться и переименовало его в Николаевский парфюмерно-стекольный комбинат Главного управления парфюмерно-косметической и эфирно-масличной промышленности Министерства вкусовой промышленности СССР.
И уже с 1950 года слава николаевской ароматной продукции начала разноситься по всему Союзу. Крема, пудры, вазелин, помады, румяна, душистая вода, одеколоны – все это в замечательных стильных упаковках украшало множество советских ванных комнат и прикроватных тумбочек. А с 1956 года завод, состоящий из 7 цехов, уже давал фору самым именитым заводам страны, не жалея средств на обновление своей производственной мощности, модернизации оборудования, что помогало развиваться большими темпами. К тому же, не забывали и про облагораживание территории, на которой появлялись тротуары, асфальтированные дороги. Делалось все, чтобы рабочим, а их уже насчитывалось 1150, трудиться было не только комфортно, но еще и близко к дому – рядом с заводом специально для этого были построены жилые дома и общежития.паруса
В 60-х завод уже мог гордиться витаминными питательными кремами «Нежный» и «Лунный», лосьоном «Огуречный», отличными кремами для бритья, крайне полезными для волос шампунями, для мытья в морской воде. А как замирало сердце советских гражданок, когда ухажер презентовал, к примеру, так называемый «сюрпризный набор» под названием «Алые паруса»! Наборы были отнюдь не дешевыми и крайне дефицитными, потому словосочетанием «Алые паруса» бредило ночами внушительное количество женщин.
К 1965 году с николаевских парфюмеров уже брали пример москвичи, перенимая у них опыт и технологии, рижские коллеги и многие другие. Комбинату уже пора было иметь брендовое название. Ничего другого, как «Алые паруса» в голову не пришло! С тех пор жители СССР, услышав о городе Николаеве, подсознательно отмечали: «А, это там, где «Алые паруса». И в голове у них всплывал легендарный крем для рук в стеклянной бутылочке, оказывающий самый манящий эффект.паруса
С новым названием все только начиналось. Давайте удивимся, в 1970 году за одни только сутки комбинат выпускал на свет божий более 310 тысяч штук косметических изделий… Все это производили почти две тысячи николаевцев, у которых, по советским традициям, всегда было, что презентовать друзьям.
Особым уважением, кроме 15-и видов сюрпризных наборов, пользовались духи со «Знаком качества» под кротким названием «Росинка», комплиментарным – «Нет тебя прекрасней», намекающим – «Ночь» и абстрактным – «Бригантина». Радовали сердце и парфюмерные наборы «Николаевский сувенир», крем-пудра «Жэмэ», крем для оздоровления волос «Стимулин», стимулирующий рост волос, крем и лосьон для волос «Надежда» для неунывающих, кремы для лица «Нежность», не для грубых, зубной эликсир «Луговой», для любителей свежести. Кстати, с началом Олимпиады в Москве ассортимент «Алых парусов» тоже расширился названиями, стимулирующими к спорту, например, одеколон «Спортклуб».паруса
Работать на комбинате было одно удовольствие. Полный комплекс услуг на территории завода, летний отдых на Черноморском побережье, растущая зарплата. На минуточку, за месяц работник комбината в 1988 г. получал 190,1 руб., в 1989 г. – 212,0 руб.! Что очень неплохо по тем временам. Все испортилось с приходом обжигающих 90-х. Поначалу план выполнялся за счет сокращения выпуска некоторых дорогостоящих единиц, но дальше было только сложнее… Хотя комбинат еще делал попытки удержать марку, выпуская высокорентабельные виды продукции, например, внушающего мужество одеколона «Консул», «Тет-а-тет», «Русский лес», женских духов «Ника», кремов-румян «Орхидея». Но это, отнюдь, не спасало. Приближался самый настоящий шторм.паруса
19 декабря 1991 г. ПКК «Алые паруса» перестает быть советским и пришвартовывается к последней своей станции в составе Госкомитета пищевой и перерабатывающей промышленности «Укрефірпарфумерагропрому» Украины. Резкое снижение поставок сырья, задолженности, прекращение сотрудничества с некоторыми предприятиями, из-за их ликвидации тормозило производство, которому уже было никогда не допрыгнуть до своих былых планок. Кредиторская задолженность «Алых парусов» в конце 1992 г. составила 236613 тыс. руб., а это в 100 раз превысило задолженность, которая была на начало года…
Крысы, живущие на легендарном судне, стали медленно складывать чемоданы. Но, несмотря на крайне сложные времена, завод старался всеми силами держаться, если не на плаву, то не на самом дне, понемногу выпуская свою продукцию.
В 2000 году право командовать «Алыми парусами» одержал российский концерн «Калина». Растрачивая время на множество разнообразных скандалов и дележку брендов и собственности, былой гигант потерял все то, что по крупицам и тюбикам наживал долгие 70 лет деятельности. В начале 2006 года счета предприятия были арестованы.

" По некоторым данным, из двора дома Каннегисера в сторону Спасского урочища (Яхт-клуба) каскадом спускается подземный туннель. В 1998 году автору этих строк довелось лично беседовать с зам. директора детского сада, располагавшегося в доме. Она рассказала, что ночные сторожа, дежурившие в нем, неоднократно жаловались руководству учреждения, что иногда по ночам в этом месте они слышат из-под земли хоровое пение... "
Полностью согласен .Хоровое пение и его репертуар зависит от количества и качества выпитой сторожами спиртосодержащей жидкости . Да и бегают они за ней по подземным ходам . Одна смена в в сторону Спасского урочища , а другая -к трампарку .